Все материалы
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
Чтение газет и романов есть нечто вроде табаку – средство забвения.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
Живем мы хорошо, все здоровы и физически, и нравственно.
Вы говорите: как идти, куда? Вопрос этот может быть только тогда, когда думаешь, что знаешь, куда надо идти. А думать этого не надо.
Если можете выдержать предлагаемый вам экзамен, подходите к столу и берите билет, если же чувствуете, что не овладели предметом, то лучше и не приступать.
Как вы счастливы, что в свои молодые годы, имея ... перед собой длинную жизнь, сознали то, что я только в самое последнее время сознал всем существом своим.
Устал я очень, милые друзья, и потому не осуждайте письмо.
Ничего не пишу, занимаюсь Конфуцием, и очень хорошо. Черпаю духовную силу.
Я перебесился и постарел.
Лизавета очень хороша. Глаза.
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Признаки духовного начала: 1) независимость, 2) простота, 3) неподвижность, 4) совершенство
Советую вам думать не о театре, а о том, как бы прожить хорошо, нравственно свою жизнь.
Всё слабость и уныние.
Я вам бог знает что написал из Москвы, дорогой Николай Николаевич, и теперь меня мучает за это совесть.
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Все ушли спать. Я сидел один тихо. И хорошо.
После ужина болтал с Епишкой до петухов.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
