Все материалы
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Чувствую неповоротливость старости
Все ушли спать. Я сидел один тихо. И хорошо.
В Москве тяжело от множества людей.
Я вообще последнее время перед смертью получил такое отвращение к лжи и лицемерию, что не могу переносить его спокойно даже в самых малых дозах.
Встал поздно, целый день ничего не делал
Обвинения им не предъявлено... Из них одна старуха 60-ти лет... если это Вам возможно, то Вы воспользуетесь случаем сделать справедливое и доброе дело.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
Ваша догадка неверна: не ближайшее окружающее ввело меня в соблазн желания смерти, а общее безумие и самогубительство жизни
Как вы счастливы, что в свои молодые годы, имея ... перед собой длинную жизнь, сознали то, что я только в самое последнее время сознал всем существом своим.
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
А на что вам книг — у вас горы и виноград и горы.
Чтение газет и романов есть нечто вроде табаку – средство забвения.
Мне жить довольно хорошо, потому что я от жизни, вероятно, также и ты, ничего не жду.
Я сужу по себе, мне грустно без тебя, и потому кажется, что и всем тоже. Да оно так и есть.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Не верьте себе, когда на вас найдет то состояние, которое мы все испытываем...
Живем мы хорошо, все здоровы и физически, и нравственно.
Живу почти один, а народу бездна — гости за гостями. Работаю немного. — Коля ваш в степи. А вы как? Не уехали ли тоже? Пишите обо всем.
Нехорошо поступил ты, любезный брат, отдаваясь недоброму чувству раздражения.
Я перебесился и постарел.
