Все материалы
Было очень хорошо на душе, и также хорошо и теперь.
Очень жарко. Я даже не купаюсь, а то прилив к голове.
Уже 18-ть лет тому назад я по отношению к собственности поставил себя в такое положение, как будто я умер.
Все ушли спать. Я сидел один тихо. И хорошо.
Посылаю вам молитву, которую люблю повторять, когда свертываешься и чтобы не свертываться.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Читал дрянь
Я все по старому — пытаюсь писать, но не втянулся хорошенько.
Не верьте себе, когда на вас найдет то состояние, которое мы все испытываем...
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Я берегу чувство, как сокровище, потому что оно одно в состоянии прочно соединить нас во всех взглядах на жизнь; а без этого нет любви.
Нехорошо поступил ты, любезный брат, отдаваясь недоброму чувству раздражения.
В Москве тяжело от множества людей.
Ваша догадка неверна: не ближайшее окружающее ввело меня в соблазн желания смерти, а общее безумие и самогубительство жизни
Я вообще последнее время перед смертью получил такое отвращение к лжи и лицемерию, что не могу переносить его спокойно даже в самых малых дозах.
Лизавета очень хороша. Глаза.
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
Встал в 11. Хотел писать, не шло.
Обвинения им не предъявлено... Из них одна старуха 60-ти лет... если это Вам возможно, то Вы воспользуетесь случаем сделать справедливое и доброе дело.
Письмо ваше тронуло мое сердце. Оно дышит любовью. А в этом всё, и живу я только этим одним желанием: увеличивать и взращать в себе любовь к богу и ближнему
Здоровье лучше. Писать ничего не хочется.
