Все материалы
У Фета вечер очень приятно.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Уже 18-ть лет тому назад я по отношению к собственности поставил себя в такое положение, как будто я умер.
Не верьте себе, когда на вас найдет то состояние, которое мы все испытываем...
Пишу Вам не как министру, не как сыну моего друга, пишу Вам как брату, как человеку
Письмо ваше тронуло мое сердце. Оно дышит любовью. А в этом всё, и живу я только этим одним желанием: увеличивать и взращать в себе любовь к богу и ближнему
Живем мы хорошо, все здоровы и физически, и нравственно.
Встал очень рано.
Радуюсь вашей радости, милые дорогие друзья, очень, очень радуюсь.
Читал дрянь
Лизавета очень хороша. Глаза.
Я не люблю писать жалостливо, но я 45 лет живу на свете и ничего подобного не видал.
Если бы гениальные произведения были сразу всем понятны, они бы не были гениальные произведения.
Вы говорите: как идти, куда? Вопрос этот может быть только тогда, когда думаешь, что знаешь, куда надо идти. А думать этого не надо.
Обвинения им не предъявлено... Из них одна старуха 60-ти лет... если это Вам возможно, то Вы воспользуетесь случаем сделать справедливое и доброе дело.
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
Все ушли спать. Я сидел один тихо. И хорошо.
Как вы счастливы, что в свои молодые годы, имея ... перед собой длинную жизнь, сознали то, что я только в самое последнее время сознал всем существом своим.
Жаль, что тебя нет, особенно теперь, когда, как мне кажется, начнется хорошая погода, которую я жду в октябре.
Рад, что и Горький и Чехов мне приятны, особенно первый.
