Все материалы
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Решительно совестно мне заниматься такими глупостями, как мои рассказы, когда у меня начата такая чудная вещь, как роман Помещика.
После ужина болтал с Епишкой до петухов.
Я перебесился и постарел.
Живем мы хорошо, все здоровы и физически, и нравственно.
Живу совершенно скотски; хотя и не совсем беспутно, занятия свои почти все оставил и духом очень упал.
Все дни живу бесцветно, но прозрачно, всех люблю естественно, без усилия.
Чтение газет и романов есть нечто вроде табаку – средство забвения.
Помогай нам бог утверждаться в той истине, какая открылась вам и какая, как я по опыту знаю, дает лучшее ненарушимое благо.
Мне жить довольно хорошо, потому что я от жизни, вероятно, также и ты, ничего не жду.
Перечел ваше письмо, отложенное у меня для ответа. Очень сожалею, что не могу дать вам определенного ответа на ваш вопрос: крестить или не крестить.
Устал я очень, милые друзья, и потому не осуждайте письмо.
Я вам бог знает что написал из Москвы, дорогой Николай Николаевич, и теперь меня мучает за это совесть.
Встал очень рано.
Я берегу чувство, как сокровище, потому что оно одно в состоянии прочно соединить нас во всех взглядах на жизнь; а без этого нет любви.
Вот правило, которому для счастья жизни должно следовать: избегать всего, что расстраивает.
А я так на днях был в Туле и видел всё, что давно не видал: войска, лавки, полицию и т. п., и захотел было осердиться на всё это, как бывало, да потом опомнился
Вы, пожалуйста, после неприятного впечатления, которое произведет на вас это письмо, подумайте, что я на траве и сплю, и не выводите никаких обо мне заключений.
Обвинения им не предъявлено... Из них одна старуха 60-ти лет... если это Вам возможно, то Вы воспользуетесь случаем сделать справедливое и доброе дело.
У Фета вечер очень приятно.
Советую вам думать не о театре, а о том, как бы прожить хорошо, нравственно свою жизнь.
