Все материалы
Лизавета очень хороша. Глаза.
Я берегу чувство, как сокровище, потому что оно одно в состоянии прочно соединить нас во всех взглядах на жизнь; а без этого нет любви.
Перечел ваше письмо, отложенное у меня для ответа. Очень сожалею, что не могу дать вам определенного ответа на ваш вопрос: крестить или не крестить.
Я не люблю писать жалостливо, но я 45 лет живу на свете и ничего подобного не видал.
Желаю и надеюсь, что эта глава удовлетворит вас так же, как она меня вполне удовлетворяет.
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
Пишу Вам не как министру, не как сыну моего друга, пишу Вам как брату, как человеку
Знать, что было и будет, и даже то, что есть, мы не можем, но знать, что мы должны делать, это мы не только можем, но всегда знаем, и это одно нам нужно.
Арест его есть очень печальное для него и его друзей, особенно для меня, печальное недоразумение
Здоровье лучше. Писать ничего не хочется.
Было очень хорошо на душе, и также хорошо и теперь.
Всё не пишу — нет потребности такой, которая притиснула бы к столу, а нарочно не могу.
желание славы есть последняя одежда, которую снимает о себя человек. Я чувствую постоянно всю силу этого соблазна. И постоянно борюсь с ним.
Я все по старому — пытаюсь писать, но не втянулся хорошенько.
У Фета вечер очень приятно.
Встал в 11. Хотел писать, не шло.
Странное и смешное дело, о котором я вам пишу... Попутала меня нелегкая поехать в Baden, а в Бадене рулетка, и я проиграл всё до копейки.
Получил я от брата Николая Записки Охотничьи его ― листа 3 печатных. На днях покажу Тургеневу, но по моему прелестно.
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Живу совершенно беспечно, не принуждая и не останавливая себя ни в чем: хожу на охоту, слушаю, наблюдаю, спорю.
Жаль, что тебя нет, особенно теперь, когда, как мне кажется, начнется хорошая погода, которую я жду в октябре.
