Все материалы
Много думал, но ничего не делал.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Жив.
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
Вы говорите: как идти, куда? Вопрос этот может быть только тогда, когда думаешь, что знаешь, куда надо идти. А думать этого не надо.
Я берегу чувство, как сокровище, потому что оно одно в состоянии прочно соединить нас во всех взглядах на жизнь; а без этого нет любви.
Я здоров, как можно быть здоровым скверно прожившему жизнь старику
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
Очень жарко. Я даже не купаюсь, а то прилив к голове.
Лизавета очень хороша. Глаза.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Жаль, что тебя нет, особенно теперь, когда, как мне кажется, начнется хорошая погода, которую я жду в октябре.
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Все ушли спать. Я сидел один тихо. И хорошо.
После ужина болтал с Епишкой до петухов.
Как вы счастливы, что в свои молодые годы, имея ... перед собой длинную жизнь, сознали то, что я только в самое последнее время сознал всем существом своим.
Вот правило, которому для счастья жизни должно следовать: избегать всего, что расстраивает.
Я не люблю писать жалостливо, но я 45 лет живу на свете и ничего подобного не видал.
Мне ужасно совестно и досадно, что я затерял две ваши рукописи. Пожалуйста простите меня.
Разве может кто-нибудь в мире, самый праздный даже человек, в самой несложной жизни сделать все дела, которые ему нужно сделать.
Маша замужем, и мне жалко, жалко. Не такая она, чтобы этим удовлетвориться.
