У освещенного подъезда, устланного красным сукном, стояло несколько сотен экипажей, полицимейстер, пристава и квартальные.

Еще солнце только провело багряную полосу над бурунами, туман только стал сгущаться над камышами и Тереком, и еще нигде в станице не дымились трубы, как мать разбудила Марьянку.

Ясно, тепло, солнце, ночью морозы, запад ветер. Рябина кирпичная. Вяз облетел.

Ячевский был 65-летний широколобый, широкоплечий, широкогрудый старик, с длинными белыми усами на кирпично-красном лице, патриот времен второго раздела Польши.

Немного далее вы видите старого солдата, который переменяет белье. Лицо и тело его какого-то коричневогоцвета и худы, как скелет.