Все материалы
Странное и смешное дело, о котором я вам пишу... Попутала меня нелегкая поехать в Baden, а в Бадене рулетка, и я проиграл всё до копейки.
Помогай вам бог перенести ваше испытание, не изменив самого драгоценного для вас вашего любовного отношения к людям
Я шил сапоги.
Встал поздно, целый день ничего не делал
Было очень хорошо на душе, и также хорошо и теперь.
Нехорошо поступил ты, любезный брат, отдаваясь недоброму чувству раздражения.
В Москве тяжело от множества людей.
Лизавета очень хороша. Глаза.
Очень жарко. Я даже не купаюсь, а то прилив к голове.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Читал дрянь
Обвинения им не предъявлено... Из них одна старуха 60-ти лет... если это Вам возможно, то Вы воспользуетесь случаем сделать справедливое и доброе дело.
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Живу совершенно скотски; хотя и не совсем беспутно, занятия свои почти все оставил и духом очень упал.
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Перечел ваше письмо, отложенное у меня для ответа. Очень сожалею, что не могу дать вам определенного ответа на ваш вопрос: крестить или не крестить.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Уже 18-ть лет тому назад я по отношению к собственности поставил себя в такое положение, как будто я умер.
Милый друг, и чувствую и вижу, что ты держишься, чтобы не высказать мне больного, и я тебя люблю и жалею за это, и мне хочется увидать тебя поскорее.
Других же людей не судить, а стараться любить тем больше, чем больше они заблуждаются и потому несчастны.
Книг слишком много, и теперь какие бы книги ни написали, мир пойдет всё так же. Если бы Христос пришел и отдал в печать Евангелия, дамы постарались бы получить его автографы и больше ничего. Нам надо перестать писать, читать, говорить, надо делать.
