12 Июля 95. Яс. Пол.

За это время приехал Страхов. Я очень рад ему. Я писал Весе Веселитской , что, когда мы знаем, что челов человек приговорен к смерти, мы добры к нему — любим. Как же мы можем кого-нибудь не любить, когда знаем, что все приговорены. Он — удивительное дело — не знает своего положения. Пишу почти каждый день. Подвигается. Точно так же, как узнаешь люд людей , живя с ними, узнаешь свои лица поэт поэтические , живя с ними. Тоже довольно много работал — хотя чувствую, что ослабел от старости. Был у Давыд Давыдова , и он у нас. Записал от него ход дела. Постоянные гости тяготят. Нет тишины, летнего уединения.

Что-то хорошее думал, не записал и теперь забыл. Помню только пустя пустяки :

1) В моем детстве водили, мучая их, медведей, теперь водят, мучая и губя их, по деревням детей в трико, акробатов.

2) Сколько раз замечал: вы относитесь к человеку с обычным презрением, не как к человеку, он не недоволен вами, не имеет к вам враждебн враждебного чувства; но только войдите с ним в немного человеч человеческие отношения, не отдавшись ему совсем и серьезно,58 В подлиннике: серьезного и он возненавидит вас. —

Вчера отвозил сено в Овсяннико Овсянниково . Все наши ездили на свадьбу, теперь вернулись все, кроме С Сони . И ее отсутствие беспокоит меня.