[18 марта. Москва.] Нынче 18.

Утро. Прошло 5 дней. Ничего не делал. По утрам думал над катехизисом. Один раз немного пописал к О Отцу С Сергию , но не хорошо. Маша уехала к Илье. С Соня переходит с тяжелым страданием на новую ступень жизни. Помоги ей, Господи. Всё это время болит голова и большая слабость. По вечерам было много посетителей. И мне очень тяжело с ними. —

Писательство, особенно художеств художественное , прямо нравственно вредно мне. И я, когда я писал Х Хозяина и Р Работника , поддавался желанию славы. И те похвалы и успех служат верным показателем того, что это б было дурное дело. — Нынче я как будто немного нравственно проснулся. Началось это пробуждение уже дня два тому назад. —

Главное, надо помнить и понимать, что всякое внешнее дело, как бы оно велико ни казалось, есть ничтожество, что ты маленький, крошечный червячок, служащий делу Божьему, что ты как величина внешняя = 1/∞, т. е. 0, что ты величина только в той степени, в к которой ты проявил в себе Бога. Прислушиваться же к своему значению есть соблазн из соблазнов, величайший и вреднейший соблазн. Избави меня от него, Отец. —

За это время был старичок из Сибири, где он живет в пустыне. Я говорю: как же жить в пустыне, когда люди во тьме: не надо ставить свет под спуд. А он говорит: кто станет искать света, тот найдет. Т. е. дело не в том, чтобы светить, а в том, чтобы быть светлым.

Еще был Чертков. Как всегда мне с ним хорошо. И он тоже освежил меня.

За это время думал много, но сейчас некогда. Напишу вечером или завтра, е если б буду ж жив .