ВАРИАНТЫ СТАТЬИ *** «О ГОСУДАРСТВЕ»

Придумывать объяснения существования такого странного учреждения, при котором воля одного или нескольких людей может быть причиною всякого рода страданий, смерти и, хуже всего, развращения многих, придумывать разумные причины этому поразительному, противному и чувству и разуму человеческому учреждению действительно очень трудно, и нужны самые отвлеченные отвлеченности для того, чтобы не видна была простая, грубая правда, грубое насилие человека над человеком, попирание одним человеком высших свойств другого. Очень трудно оправдывать, но для того, кто не хочет оправдывать, понять сущность дела необычайно легко. Трудность только в том, что последствия этого учреждения, окружающия нас, так огромны, так привыкли все люди признавать священным (хорошо бы, если бы признавалось священным что-нибудь хорошее, а то признается самое отвратительное) то, что не только не священно, но отвратительно, что надо большое усилие, чтобы понять всю простоту, зловредную губительность для жизни людей этого учреждения. Ведь дело так просто, что описывая его совестно говорить как о чем-то новом, никому неизвестном: так оно бьет в глаза своей очевидностью. И, удивительное дело: я, думая о предметах, связанных с государством, сознавая всю его губительность, до 80-ти лет не мог понять, в чем это простое и ясное дело, и только, смешно сказать, нынче мне это открылось как что-то новое.

Все это великое устройство государства основано только но том (говорю только о том, как оно могло начинаться), что люди, сначала силою овладев другими, внушив им страх к себе и этим страхом заставляя их делать то, что им хочется, властвовали одни над другими. Имея уже непосредственную власть над некоторыми, они привлекали к поддержанию своей власти насилием и угрозами насилия людей, как тот стражник, которых они, вследствие своего насилия над первыми, могли подкупать, т. е. заставлять их делать дела, противные их совести. В этом самом простом явлении ядро, зерно всех государственных устройств, всех покорений одних народов другими, положения всех Польш, Индий, Босний и Герцеговин и т. п., всех ужасных злодеяний, совершающихся внутри государств и вне их, злодеяний тем особенно ужасных, что принимаемый людьми за справедливое, даже за достойное похвалы, все эти злодеяния все более и более развращают народ и лишают его понимания своего положения и тех средств, которые могут вывести его из его и подавленного, и несчастного, и развращенного положения.

Так что все это сложное устройство, все эти министерства, сенаты, короли, императоры, дипломаты,60 При переделке вписано: митрополиты, профессора все это ничто иное, как тот стражник, которому нигде не дадут и восьми рублей в месяц и который получает 35 за то, что он при случае готов вести в тюрьму, даже убить своего ближнего.

Т. -е. не уверены, a уверяют себя, что верят, в глубине же души не могут не знать, что если кого уж называть негодяями, то они самые несомненные негодяи не только по своим свойствам, но по всей своей отвратительной деятельности.

Король, император, вообще так называемый глава государства не может не <дорожить своим положением, потому что оно не только выгодно, но оно и очевидно преступно для всякого человека, освободившегося от фикции государства. Всем же, начиная от министра и кончая последним чиновником, служащим ему, необходимо нужно поддерживать то таинственное величие, без которого превращается в ничто все это сложное построение. Поддерживает этих людей в их деятельности не одни 35 р. стражника, <не одна корысть> хотя 35 р. всетаки главная причина, но тут и сложные мотивы того, что называется честолюбием, <но что по настоящему должно бы было называться подлолюбием, тут и предания, и личная, и сословная, и национальная гордость, и сложная религия — все это складывается в одно громадное, хотя и без всякого основания здание, но которое импонирует массам и из которого не могут выбраться даже и те искренние люди, которые служат этому обману.>

Одни люди, под предлогом упорядочения жизни, т. е. защиты трудолюбивых и безобидных людей как от ближайших беспокойных и недобрых людей, так и от соседних, устроенных или ноустроенных в государства насильников, разбойников, подбирают и соединяют в одну, повинующуюся одной воле силу людей, подговариваемых ими к этому или обманом, или подкупом, или, когда власть уже установлена, страхом, угрозой.

Всем им прежде всего нужно 35 рублей. Но для того, *** чтобы скрыть это от самих себя, они приписывают особенное, таинственное величие государству и значение служения ему. Древность, внешнее величие этого обмана так сложны, так скрыты в нем искусно его основные мотивы, что, странное дело! даже те люди, революционеры, которые видят весь ужас, всю зловредность обмана, не понимая его сущности, думают насилием свергнуть насилие, а не видят того, что пока можно будет подкупить царей, палачей, министров, стражников, порядок этот нельзя уничтожить. Уничтожить этот порядок можно будет только тогда, когда люди будут в состоянии противостоять соблазнам страха наказания и приманке корысти, когда у людей будут основы, вследствие которых они будут в силах противостоять этим соблазнам. Основы эти — одни: религиозно-нравственные.

Когда же такой порядок утвердится, эти люди внушают тем, над кем они властвуют, что властвование это не только не вредно для подвластных, но полезно, необходимо для них, так *** как устанавливает между ними порядок и главное защищает от других грабителей.