НЕОПУБЛИКОВАННОЕ, НЕОТДЕЛАННОЕ И НЕОКОНЧЕННОЕ

Большая передняя. 1-й час.

ЯВЛЕНІЕ 1-е.

Лакей Григорий (молодой, красивый, смотрится в зеркало).

[Григорий.] Не годится, говорят, лакею усы. Ну и сбрил. Ей то что пользы? Положим, что и так хорошо, благородно. А чудеса! Сколько их за мной увиваются. И Эмилия Карловна и гувернантка, я вижу. Да что, стары! А вот и ничтожная девочка Таня, a засела мне так, что ну! (Улыбается.) Да и мила. (Прислушивается.) Она и есть. Ведь как врезался, что походку узнаю. Вишь, постукивает каблучками. Вва!

ЯВЛЕНІЕ 2-е.

Григорий и горничная Таня (выходит с шубкой и ботинками).

[Григорий.] Татьяне Марковне мое почтенье.

[Таня.] Что смотритесь все? Думаете, очень из себя хороши?

Григорий. А чтож, неприятен?

Таня. Так, ни приятен ни неприятен, а середка на половинку. (Подходит к вешалке.) Чтож это у вас шуб то навешано?

Григорий. Сейчас, сударыня, уберу. (Снимает шубу и накрывает ею Таню, обнимая ее.) Таня, что я тебе скажу.

Таня. Ну вас совсем! И к чему это пристало! Говорю же, оставьте. А еще говорите, что вы образованный. Разве образованные так делают?

Григорий. А вы думаете как? Поцелуйте.

Таня. Да что вы в самом деле пристали?

Григорий. Таня, отчего не любишь?

Таня. Я никого не люблю.

Григорий. Неправда. Семку любишь. И нашла же кого — буфетнаго мужика — сиволапаго.

Таня. Ну, какой ни есть, да вот вам завидно.

Григорий. Есть чему завидовать! Ведь ты только начала образовываться, а с кем связываешься. Эх, Таничка, не брезгай мною, Таня! (Опять хочет обнять.)

Таня (отстраняясь). Будет вам, Григорий Михайлыч, оставьте глупости то.

Григорий. Ведь я не Семен, меня какие любили.

Таня. Семен жениться хочет, а не глупости...

Григорий. Счастья своего не хочешь. Да вот поцелую же.

Таня. Я говорю — отстаньте.

ЯВЛЕНІЕ 3-е.

Выходит Аркадий Кузмич, камердинер, сытый, бритый в пинс-не и с газетой в руках.

Аркадий Кузмич. Ах, Григорий, Григорий, это слишком! Что она в звании помощницы горничной, то ты можешь позволять себе вольности необстоятельные? Неправильно!

Таня. Вот я, Аркадий Кузмич, тоже говорю.

Григорий. Хорошо Аркадию Кузмичу говорить, когда ему 50 лет. Чтож тут особенного? Отчего ж не пошутить? Все тоже делают. На что господа — и те.

Аркадий Кузмич. Господа знают где и как, потому имеют образование.

Григорий. И какое особенное такое образование?

(Аркадий Кузмич читает газету, мол [чит].)

Таня. (До сих пор чистила шубку.) А что, Аркадий Кузмич будет нынче вызывание?

Аркадий Кузмич. Будет, послали Семена за Капчичем. Если свободны, то будет.

Таня. А как вы понимаете?

Григорий. Одни пустяки, от нечего делать.

Аркадий Кузмич. Много вы понимаете... (Читает газету.)

(Входит Николай буфетчик, торопясь.)

[Николай.] У вас, Григорий Михайлыч, ложечка? Опять недочтусь. (Тане.) Да стаканы принесите, пожалуйста.

Григорий Михайлыч. То то суета. Только и заботы.

Николай. Вам хорошо. A мне вот где.

Григорий Михайлыч. Вот где. (Передразнивает.) Пойти покурить. (Уходит.)

Николай. То-то обидчик, да Бог с ним. Что, Татьяна Ивановна, барыня не говорила ничего?

Таня. Ничего.

Николай. Помилуй Бог, откажут. Ведь у меня семейство. Я на труды не смотрю, только для семейства. Так ли? (Уходит.)

ЯВЛЕНІЕ 4-е.

Те же и швейцар (входит).

[Швейцар.] Доложите барину, мужик какой-то из деревни. Говорит, барин велел.

Таня. Какой мужик? Деменский?

Швейцар. Из Курской деревни.

Таня. Они. Это Семена отец, об земли. (Таня выходит на крыльцо.)

ЯВЛЕНІЕ 5-е.

Швейцар, Григорий и потом камердинер.

Григорий. Ишь, вострая какая.

(Звонят, выходит камердинер.)

[Швейцар.] Доложите барину, мужики Деменские из Курской деревни.

Камердинер. Знаю, он велел подождать. Гость у него.

Швейцар. Натопчат они!

Камердинер. Ну, уж подотрешь.

ЯВЛЕНІЕ 6-е.

Григорий, швейцар, Таня и за ней три мужика.

Таня (провожает их). Сюда, сюда, дяденька.

(Мужики несут гостинцы, кулич и яйца, ищут, на что креститься. Крестятся на лестницу; кланяются камердинеру и становятся твердо.)

Григорий. Что, скоро они, что-ль?

Таня. Нет, еще затягивать меня позовут.

Григорий. Пойти покурить. (Уходит.)

ЯВЛЕНІЕ 7-е.

Те же, без Григория.

Таня. Вы здесь подождите. Он сейчас выйдет.

2-й Мужик. Не под дождем, постоим да подождем.

Таня. А вы из Деменки?

1-й Мужик. Самая наша деревня. Оттелева обыватели, примерно. А вы, значит?

Таня. Значит, из Семеновой деревни?

1-й Мужик. Семке земляки, госпожа. Примерно, вот это отец его.

Таня. О! Так вы ему родитель?

2-й Мужик. Известно, родитель, когда сын мне. А ты чья же будешь?

Таня. Да и я от вас. Я Аксиньи солдатки — сирота.

2-й Мужик. Ну? Ты, значит, сама Танькя будешь?

Таня. Я и есть. Чтож, не узнали?

1-й Мужик. Вот, значит, в холе то что значит. Примерно, полубарыня. Как есть. Не то что грубость деревенская.

2-й Мужик. Тебя, значит, и хочет Семен замуж взять?

Таня. Я самая. (Закрывается фартуком.)

2-й Мужик. Так. (Вздыхает, качая головой.) Набаловался, видно, малый-то.

Таня. Он ничего не избаловался. Послать его вам?

2-й Мужик. Успеем.

(Проходит лакей, мужики встают.)

1-й Мужик. Позвольте, почтенный, примерно, это кто ж будет?

Таня. Это лакей.

1-й Мужик. Так. Это правильно. А вот если, примерно, насчет делов. Может ли кто [1 неразобр.] как значит дело наше? Може тоже слышала?

Таня. Слышала, дяденька. Землю купить хотите? Едва ли выйдет ваше дело.

2-й Мужик. А что так?

Таня. Да духи ему запрещают.

1-й Мужик. Это, значит, насчет умственности? Понял.

2-й Мужик. К чему ж это?

3-й Мужик. О, Господи! Как бы чего худого...

Таня. Он, значит, обо всех делах у духов спрашивается. Нетелесные духи такие с ним разговаривают. Как скажут, так он и делает.

3-й Мужик. Оо! ишь ты, о Господи!

1-й Мужик. Всего, значит, наука доводит. Потому превилегия.

2-й Мужик. Врешь.

Таня. Истинно говорю. Только они ему все больше то самое и велят, чего ему хочется. А ему землю барыня не велит продавать. А он ее пуще духов боится.

ЯВЛЕНІЕ 8-е.

Те же, и Григорий входит в ливрее. Мужики встают.

Таня. Вот не верят, что барин у духов обо всех делах спрашивает.

1-й Мужик. Потому по необразованности нашей спервоначала.

Григорий (усмехаяс). Им, известно, удивительно. Да ты и сама, я думаю, не понимаешь настоящего.

Таня. Только вы одни и поняли. Знаю, спиритизм. Нынче все господа этим занимаются.

3-й Мужик. Ох, Господи! Да как же так можно?

Григорий. А так и можно.

Таня. Возьмут блюдечко, да по бумажке и водят, а оно стучит да обозначает по буквам.

1-й Мужик. В действие, значит, производит.

Григорий. Толкуй им. Поймут они.

2-й Мужик. Дело господское, только отдал бы землю, а то как собака на сене.

(Молчание.)

1-й Мужик. Ученье до всего доводит, а мы что знаем.

2-й Мужик. Глупость это одна.

3-й Мужик. Чтож, братцы, мешки то на фатере оставили, как бы не того...

ЯВЛЕНІЕ 9-е.

Те же, и входит Леонид Федорович и Самарин. Таня прячется за дверь.

Леонид Федорович. Я ведь знаю, что вы не верите.

Самарин. Нет, гипнотизм — это дело науки, и магнетическое влияние я могу допустить.

Леонид Федорович. Это что же, самое обыкновенное. Нынче у жены будете?

Самарин. Да, я буду. Но спиритическим явлениям не могу верить.

Леонид Федорович. Это и не может быть иначе. Тот, кто не исследовал, не может верить. Но фактам мы не можем не верить. Мы их исследоваем.

Самарин. Да я не отказываюсь. Покажите факты.

Леонид Федорович. Ну вот приезжайте завтра. (К Григорию.) Пошел Семен к Капчичу?

Григорий. Пошел-с.

Самарин. Чтож, будет Капчич?

Леонид Федорович. Да если и не будет, то это можно всегда и без него. Медиумов бездна, мы только их не знаем. Я имею привычку маленькую и уж по общему виду знаю. На днях, например, мы позвали буфетного мужика во время сеанса передвинуть фортепиано. Он, не особенно сильный человек, взял и один почти перенес фортепиано и сам удивился.

Таня (из за дверей). Вона, а я и не думала.

Леонид Федорович. А удивительного ничего. Он медиум. Потом был другой случай. Одна больная старушка отодвинула рукой стену...

Самарин. Ну, увижу сам, тогда поверю. A ce soir.191 [До вечера.] Это кто же?

Леонид Федорович. Здравствуйте, братцы. Здравствуйте. (К Самарину.) Это из Курской деревни, просят продать им землю.

Самарин. Ну чтож вы?

Леонид Федорович. Je ne peux pas me décider seul sur un sujet aussi important.192 [Я не могу решиться один на такое важное дело.]

Самарин. Vous demanderez aux esprits?193 [Вы спросите у духов?]

Леонид Федорович. Sans doute. Je demanderai conseil à ma mère.194 [Конечно. Я спрошу совета у моей матери.]

Самарин. A без этого нельзя?

Леонид Федорович. Нельзя.

Самарин (смеется). Удивительно. Et madame se porte bien?195 [А жена хорошо себя чувствует?]

Леонид Федорович. T. e. как entre nous soit dit, elle se porte bien, mais les microbes, ça fait nos malheurs.196 [между нами говоря, она чувствует себя хорошо, но микробы — это наше несчастье.]

Самарин. A что?

Леонид Федорович. Да какже! Верит и боится зараз. C’est une calamité.197 [Это — бедствие.] Ну, что делать. Так до вечера.

Самарин. Да, да.

ЯВЛЕНІЕ 10-е.

Те же, без Самарина. Мужики кланяются, подают гостинцы.

Мужик.] Примите, сделай милость.

Леонид Федорович. Так вы что же, о чем?

1-й Мужик. До твоей милости.

Леонид Федорович. Что? Это не нужно.

1-й Мужик. Как можно. Ну хоть барыне.

Леонид Федорович. Ну вы барыне и отдайте.

1-й Мужик. Как были вы нам заместо отца родного, и наши отцы вам и отцам служили, так вам по гроб жизни...

Леонид Федорович. Да что?

1-й Мужик. Из нарочного к тебе.

2-й Мужик. Нельзя нам жить. Совсем помирать приходится. Потому земля малая. На квас. А скотину выпустить некуда. Курица — и та на вашу перескочит, и все грех. Развяжи ты нас.

3-й Мужик. Это точно.

Леонид Федорович. Так чтоже вы хотите?

1-й Мужик. Как приказывали мы, что, значит, как бы разойтись получше. Нам из банка деньги выдадут, а приплата, которая на вексель, значит, повремени.

Леонид Федорович. Я не могу.

1-й Мужик. Значит, как кормильцы наши, уж помилосердствуйте. Развязку сделать.

3-й Мужик. Уж это как есть.

1-й Мужик. Цена известная. Как ты приказывал, по 50 рублей за десятину, и всей суммы 32 тысячи 864 рубля. Только, значит, повремени, а уж мы, значит, себя заложим и того не сделаем, чтоб...

3-й Мужик. Ублаготвори, отец.

2-й Мужик. Какже, обнадежил, а теперь опять.

Леонид Федорович. Я понимаю. Я, правда, хотел, да тут вышло обстоятельство. Мне не очень желательно.

3-й Мужик. Отец!

Леонид Федорович. Я подумаю.

2-й Мужик. Да ты нас не держи. Одно что. А то чтож...

Леонид Федорович. Вы подождите. Я вам через пол часа ответ дам. Григорий, скажи, чтоб никого не принимать.

Григорий. Слушаю-с.

Те же, и Василий Леонидыч выходит с Петровым.

Василий Леонидыч. Так я постараюсь.

Петров. Тут нельзя говорить постараюсь, когда это нужно. Ведь я дал не свои деньги, и ты знаешь, что от этого будет.

Василий Леонидыч. Ах, это положение подлое. Ну, сделаю что могу.

Петров. Пойми, он подаст ко взысканию, я не могу уж скрывать, и тогда все откроется. Жду, стало быть, тебя завтра.

Василий Леонидыч. Да ты подожди, я сейчас пойду к папа.

Петров. Ну, хорошо. (Уходит.)

[Те же без Петрова].

[Василий Леонидыч.] Григорий, встал папа?

Григорий. Встали, да не велели пускать никого. Они об этом деле.

Василий Леонидыч. Это что, зачем?

Григорий. Да мужики из Деменки землю покупают какую-то.

Василий Леонидыч. А? (К мужикам.) Покупаете землю?

1-й Мужик. Так точно, значит.

Василий Леонидыч. Отлично. (В дверь.) Можно войти?

Леонид Федорович. Нет, я просил не тревожить меня. Что тебе?

Василий Леонидыч. Да все одно. Это невозможно. Вы меня ставите въ такое положеніе, что я не знаю. Вѣдь этакъ не[льзя!]

Леонид Федорович. Да что тебе?

Василий Леонидыч. Вы знаете очень хорошо что.

Леонид Федорович. Нет, не знаю.

Василий Леонидыч. Ну, так опять скажу: мне необходимо, понимаете, необходимо по крайней мере 300 p. Des dettes d’honneur.198 [Долги на честное слово.]

Леонид Федорович. Ты получил свое.

Василий Леонидыч. Получил, но...

Леонид Федорович. У меня нет. Поди к матери, а у меня нет.

Василий Леонидыч. Ведь это можно, когда бы наша жизнь велась такая, а то каждый на меня смотрит.

Леонид Федорович. Я сказал, что не могу.

Василий Леонидыч. Боже мой. Когда это освободишься от этого ига страшного. Пойду к мама, одно спасенье, [а] то сумашеств сумашествует с спиритизмом и всех забыл. (Идет на верх.)

1-й Мужик. (К Григорию.) Это кто же будет?

Таня. Это молодой барин.

1-й Мужик. Чтож он на службе, чтоль?

Таня. Служба? Его служба шалберничать.

1-й Мужик. Да как же, сказывали все учителя учили. Учителя учили, а в дело не годился.

Таня. Только одно: на одном колесе ездить да деньги мотать.

2-й Мужик. Видно, во всяком чину есть по плохому сыну.

Те же. Входит старшая горничная.

Старшая горничная. Таня, где ты? Иди затягивать.

Таня. Вон вы боитесь, что я не сработаю. Вы бы посмотрели, как я барыню затягиваю. Видала я, как запрягают, тоже затягивают что-то. Еще в руки плюют да упираются ногой то.

2-й Мужик. Это засупонивают то?

Таня. Это самое. Так посмотрели бы, как я так барыню затягиваю.

2-й Мужик. Куда ж ты ее так затягиваешь?

Таня. А снурками. Тоже руки все обожжешь. А упереться ногой в нее тоже нельзя. (Смеется.)

2-й Мужик. Да как же затягиваешь?

Таня. Да так на костях и сделано, как куртка по сих пор. И на шнуры ну и стягиваешь.

1-й Мужик. Пузо, значит, стягиваешь для формы.

Таня. Именно. Так стянешь, что глава у ней вон лезут. А она говорит: еще.

2-й Мужик. Чтож она это обреклась, что ли?

Таня. Да для красоты.

Старшая горничная. Иди, Таня, что же ты?

Таня. Сейчас. (Бежит.)

ЯВЛЕНІЕ 14-е.

3 мужика, Григорий, входит Бетси.

Бетси (выходит одетая в шляпке с pince-nez). Что, мама нет? Вечно ждешь, ждешь. Васюк! А это что?

(Мужики кланяются.)

Григорий. Из деревни, к папаше.

Бетси. А!

[ЯВЛЕНІЕ 15-е.]

Выходит Петров.

[Петров.] Вместо Василия Леонидыча я не гожусь ли вам?

Бетси. Не совсем, но можно. Здравствуйте. (Трясет руку.)

1-й Мужик. (В сторону.) Как воду накачивает.

[Бетси.] Петров. Вы зачем так рано?

Петров. Все наши дела.

Бетси. Знаю ваши дела. Вчера у цыган были...

Петров. Грешны.

Бетси. Вот счастливчики. Я бы всю жизнь проводила у них. А мы должны журфиксы соблюдать. Надоело.

Петров. Да бросьте вы эти журфиксы.

Бетси. Нельзя, служба. Поедете нынче к Капнистам? Они велели. Нужно сатану, роль.

Петров. Скука! Все одно и то же.

Бетси. Вот правда. Такая скука, что не знаешь куда деть деться . Нынче угадыванье мыслей. Приходите.

Петров. Не угадают они моих мыслей.

Бетси. Отчего?

Петров. Да от того, что нет никаких.

(Смеются.)

Бетси. Так это, я вижу, Вася у мама денег выпрашивать пошел.

Петров. Кажется.

Бетси. Ну, это не скоро. Пойдем, покажите мне новую песню.

(Уходят.)

ЯВЛЕНІЕ 16.

Григорий и 3 мужика.

1-й Мужик. Чтож это? Барышня?

Григорий. Она.

2-й Мужик. Не выдают все?

Григорий. Разве как у вас, 15-ти лет?

1-й Мужик. Это глупость, значит, наша.

(Слышно пенъе цыганских песен с гитарой из комнаты.)

ЯВЛЕНІЕ 17.

Григорий, мужики, барыня, Василий Леонидыч и доктор, потом Бетси и Петров. Мужики встают и подают гостинцы. Барыня отстраняется.

Барыня (затянутая, в шляпке). Не надо, не надо, Григорий, не бери.

Доктор. Притом, так как прямого указания нет, то повторная инъекция не может повредить.

Барыня. Благодарствуйте, милый Петр Захарыч, без вас я не знаю, где бы я была, должно быть, на том свете. Завтра будете?

Доктор. О, да!

[Барыня]. Ну как тут быть здоровой? Все наперекор, все наперекор. И как пустить с улицы людей? Я не знаю, что они принесли: скарлатину, оспу, все микробы?

Василий Леонидыч. Я их окурю, мама.

Барыня. Ничего смешного нет. (К доктору.) Вот и блюдите семью. Ну что тут делать? Микробов, я думаю, занесли. Надо дезинфекцию.

Доктор. Разумеется, вернее, но все таки опасности большой нет.

[Барыня]. Бетси, где она? Вечно ее ждать. (Бетси выходит.) Вечно тебя ждешь, ждешь.

Бетси. Я вас жду.

(Петров кланяется головой и целует руку.)

1-й Мужик. Вот так то.

Барыня. Всегда отвечать.

Бетси. Если вы не в духе, так я и не поеду.

Василий Леонидыч. Матерь моя, Юнона гневная! Ничего, мамаша, поезжайте.

Барыня. Ну, надевай же.

(Садятся, лакей надевает ботинки. Василий Леонидыч начинает визжать поросенком, собакой, смеется.)

Барыня. Qu’est ce qu’il penseront?200 [Что они подумают?]

Василий Леонидыч. Земледельцы узнают свои звуки.

1-й Мужик. Это точно, сходство есть.

Барыня. (Григорию.) Чтобы мужиков этих не было тут. Барин как хочет, а я у себя в передней не велю.

(Лакей отворяет двери, уходят.)

Василий Леонидыч. Добыл, едем.

(Уходят с Петровым.)

ЯВЛЕНІЕ 18.

3 мужика, Таня, Григорий вбегает.

Григорий. Таня, Таня, забыла барыня порт-карт на туалете.

(Таня бежит на лестницу.)

3-й Мужик (вздыхает). О, Господи! И говорил я на фатере подождать.

(Таня сбегает с порт-карт, подает Григорию. Григорий уходит.)

1-й Мужик. Поглядишь, много тут ума полож положено .

2-й Мужик. Глупость одна.

3-й Мужик. Я говорил, пойдемте.

Таня. Подождите, ничего, он скоро выйдет. Она уехала. Теперь за одно уж.

1-й Мужик. Это что ж в стеклах то, кто же?

Таня. А это доктор. Лечит ее все.

1-й Мужик. Вот, значит, хорош, какую выхолил.

2-й Мужик. Здорова.

1-й Мужик. Чтож на счет то сказывала, что мы мокроту принесли. Мы гостинцы точно что принесли.

Таня. Это микробы, такие махонькие, махонькие, что не видать.

2-й Мужик. А не видать, так чегож она боится?

3-й Мужик. Право, на фатеру бы, там бы пождали.

ЯВЛЕНІЕ 19.

Те же и Семен входит с запиской, видит отца, кланяется.

Семен. Здравствуй, батюшка. Дяде Митрию, дяде Ивану почтение. Дома здоровы ли?

Таня. Ну что? Будет Капчич-то?

Семен. Нету. На словах велел сказать. Нельзя нынче.

Таня. Вот и хорошо.

Семен. Чего хорошо?

Таня. А вот погоди, увидишь.

Семен. Ну что, родитель не говорил?

Таня. Не нравится ему, вижу. Ты, Семен, не робей. Я одну штуку придумала, ты только делай.

Семен. Я-то? Да я все сделаю. Чтож, разве я худое что?

(Кличет камердинера.) Федор Иваныч!

ЯВЛЕНІЕ 20.

Камердинер. Ну что?

Семен. Приказали кланяться, не могут быть никак.

Камердинер. Погодите, сейчас выйдет, будет решенье. Кончает.

Таня. А вы почем узнаете, Федор Иваныч?

Камердинер. А когда он записал сообщение духов, тогда он вслух перечитывает.

Таня. А вы неужели верите, Федор Иваныч?

Камердинер. Верить не верю, а это дело может быть исследовано научно. Есть много, друг Гораций...

Таня. Это точно. Так спрашивает уж? (Мужикам.) Это он спрашивает про ваше дело.

1-й Мужик. Где бы про это узнать нашему брату? Спрашивает? У кого же?

Таня. Да у духов все.

1-й Мужик. Значит, себе разметку делает?

Таня. Да нет. Говорю, спрашивает.

2-й Мужик. Да как же?

Таня. Да вот возьмет блюдечко да вертит, а оно пишет.

1-й Мужик. Дошли, значит, до дела.

Камердинер. Спиритизм это.

ЯВЛЕНІЕ 21.

Те же и Леонид Федорович.

Леонид Федорович (выходит). Ну, друзья мои, не могу. Очень бы желал, но мне никак нельзя. Не могу исполнить вашего желания.

1-й Мужик. Да уж помилосердствуй.

2-й Мужик. Арест ведь нам, и жить нельзя.

3-й Мужик. Это как мир нам приказывал.

Леонид Федорович. Не могу никак. Если на деньги, тогда другое дело.

1-й Мужик. Не усилим. Мы бы ведь всей душой...

Леонид Федорович. Не могу, не могу никак. Вот и бумага ваша. Не могу подписать.

2-й Мужик. Чтож нам ее брать?

1-й Мужик. Смилуйтесь, отец родной. Только подписать, значит.

(В ноги кланяются.)

Леонид Федорович. Да полноте, что вы?

1-й Мужик. Не давай ты нам бумаги. Потому все в надежде будем. Може, как вы и обдумаете получше как.

3-й Мужик. Пожалей ты нас.

Леонид Федорович. Не знаю, право не знаю, можно ли.

2-й Мужик. На попятную, значит, не бери, бумагу оставь.

1-й Мужик. Оставь, Леонид Федорыч. Ваше высокородие, будь за место отца, матери, только подумай еще.

Леонид Федорович. Не могу, и обнадеживать не стоит.

(Отдает бумагу, уходит.)

ЯВЛЕНІЕ 22.

Таня, 3 мужика и камердинер.

2-й Мужик. Чтож это, зарежет он нас.

1-й Мужик. Просить надо. Стараться как можно.

Камердинер. Жалко мне вас, а, братцы, не выйдет ваше дело. Не продаст он теперь.

2-й Мужик. Какже быть то?

3-й Мужик. Что, на фатеру, значит?

1-й Мужик. (Камердинеру.) Да уж будь отец, постарайся, а мы, значит, не постоим в благодарности. Мир не постоит. А мы....

Камердинер. Не могу, друзья. Я ведь очень понимаю, что вам нужда, и я жизнь вашу понимаю. Ведь я сам из крестьян. Кабы можно было, сам бы в деревню уехал. И потому жалко мне вас, а помочь не знаю как. Пойду, пожалуй, попрошу. Дайте бумагу. (Берет бумагу и уходит.)

ЯВЛЕНІЕ 23.

3 мужика (вздыхают) и Таня.

Таня. Вы, дяденьки, не отчаивайтесь. Я придумала одну штуку, вы погодите.

1-й Мужик. Значит, оборудуешь?

2-й Мужик. Ну где ж ей!

Таня. А вот погодите. Только уж если сделаю, вы меня не обижайте. Чтож, дяденька, вы про Семена сказывали... (Закрывается.) А я сделаю.

1-й Мужик. Да только сделай так, и замуж отдадим и миром кормить всю жизнь обвяжемся.

Таня. Не обманете?

ЯВЛЕНІЕ 24.

Те же и камердинер.

Камердинер. Ходил, просил, нет, не согласен. Берите бумагу да идите.

Таня. Дайте бумагу, а сами не уходите совсем, подождите тут. Я сейчас выбегу, скажу что.

(Мужики уходят.)

ЯВЛЕНІЕ 25.

Таня и камердинер.

Таня (камердинеру). Доложите, Феодор Иваныч, барину. Мне ему словечко сказать надо.

Камердинер. Это что еще?

Таня. Да по случаю спиритизма.

Камердинер. Да чтож?

Таня. Нужно, вы скажите.

Камердинер. Ты что знаешь?

Таня. Стало быть, знаю, я прошлый раз при Капчиче всю сеансу видела, под диваном просидела.

Камердинер. Егоза ты, посмотрю на тебя. Ты скажи, что?

Таня. После скажу. Худого ничего. Уж вы, Феодор Иваныч, скажите. Вы не обидчик, как Григорий Михайлыч. Я вас как благодарю всегда. Вы на ум наставите. Скажите, пожалуйста, худого ничего. Ей Богу. А вы бумагу только возьмите да положите барину на стол, я сделаю, что подпишет.

Камердинер. Что придумала, ну посмотрим, пожалуй.

(Уходит.)

ЯВЛЕНІЕ 26.

Таня одна.

Таня. Право, сделаю. Чего ж не сделать? Он не поймет. Только бы Сема слушался. Да он у меня молодец. Он простой, а уж за что возьмется, по сторонам не глядит. Я его налажу. Он как сделает, то чудо. (Смеется.) Ну а не выйдет дело — ну не беда. Разве грех какой!

ЯВЛЕНІЕ 27.

Таня и Леонид Федорович и камердинер.

Леонид Федорович (выходит, улыбаясь). Вот просительница-то! Что это у тебя зa дела?

Таня. Да уж есть дельце. Только позвольте вам один на один сказать.

Леонид Федорович. Что так? (Камердинеру.) Выдь на минутку.

(Камердинер уходит.)

ЯВЛЕНІЕ 28.

Таня и Леонид Федорович.

Таня. Как я жила, выросла в вашем доме, Леонид Федорыч, и как благодарна вам за все, я как отцу родному откроюсь. Живет у вас Семен и хочет он на мне жениться... (Стыдится.)

Леонид Федорович. Вот как!

Таня. Чтож мне скрываться? Одно что как вы всегда милостивы были ко мне... И вы ученье знаете. А я сирота, не осмеливаюсь. Выходить ли мне?

Леонид Федорович. Чтож, отчего же? Он, кажется, малый хороший.

Таня. Это точно, оно все бы ничего. Только одно я сомневаюсь. И спросить хотела вас. Что есть за ним одно дело, а я понять не могу, как бы не худое что.

Леонид Федорович. Чтож, он пьет?

Таня. Нет, помилуй Бог! А как я знаю, что спиритизм есть....

Леонид Федорович. Знаешь?..

Таня. Как же, я сама видела.

Леонид Федорович. Да верно вы думаете, что это глупости так господа делают.

Таня. Как можно! Другие точно по глупости и необразованию, а я ведь тоже могу понимать...

Леонид Федорович. Ну так чтож?

Таня. Да вот опасаюсь насчет Семена. С ним бывает это.

Леонид Федорович. Да что бывает?

Таня. Всякие странности бывают. Это у людей спросите. Дня не бывает. Сядет он за стол обедать, сейчас стол затрясется, весь заскрипит. Все, а не я, видели. А другой раз ничего.

Леонид Федорович. Медиум, медиум! А они удивляются.

Таня. А то, когда это было? Да, в субботу. Сели обедать зa кашу. Так он только протянул руку, а ложка сама к нему в руку.

Леонид Федорович. Ну, да, очевидно. А! это интересно.

Таня. А я вот опасаюсь. Это самое и спросить хотела, что не будет ли от этого вреда? Тоже век жить, а в нем такое дело.

Леонид Федорович (улыбаясь). Нет, не бойся, тут худого нет. Это независимо от его желания. Это медиум, значит.

Таня. Медиум? Вот что! А я и боялась...

Леонид Федорович. Нет, не бойся, ничего. А вот что. Нынче же я испытаю его. Ты ничего ему не говори. А только, чтоб он дома был.

Таня. Слушаюсь.

Леонид Федорович. Нет, Таня, ты не бойся. Он и хороший муж будет, и все. А это особенная сила, она во всех есть. Только в одних слабее, в других сильнее.

Таня. Покорно вас благодарю. Я теперь и думать не буду. А я боялась. Что значит неученье то наше!

Леонид Федорович. Нет, нет, не бойся. Федор!

ЯВЛЕНІЕ 29.

Таня, Леонид Феодорович и камердинер (входит).

Леонид Федорович. Феодор! Я пойду со двора. К вечеру приготовить все для сеанса.

Камердинер. Да ведь Капчич не изволит быть.

Леонид Федорович. Ничего. Все равно. (Надевает шинель.)

Таня. А мужики просились где бы переночевать им. Прикажите ли в людской?

Леонид Федорович. Чтож, пускай. (Уходит. Камердинер за ним.)

ЯВЛЕНІЕ 30.

Таня одна.

[Таня]. Только бы не сробел он. Да нет, он не таковский, и старичков оборудую. Пойти их в людскую свести. (Выбегает.)

Занавес.

Мужики, раздевшись и запотев, сидят на кухне, пьют чай. Кухарка с засученными рукавами, облокотившись на стол, говорит с ними.

ЯВЛЕНІЕ 1.

1, 2, 3 Мужики, кухарка. Камердинер сидит с сигарой.

[Камердинер.] Это какой молодой на это льстится. А я разве не понимаю? Я уж давно пригадываю землицы купить да домик построить.

На полях против этого места записано: Таня поит чаем, все размякли. Поэтический разговор о будущности. Камердинер говорит о своей преданности.

1-й Мужик. Приезжайте. Мы вам, значит, всякое удовольствие исделаем. Только наше дело уж как нибудь.

Камердинер. Да едва ли. Таня вас обнадежила, да не знаю как.

2-й Мужик. Ну а как она девка? [нет] худого зa ней?201 В подлиннике очевидная описка: как

Камердинер. Девушка хорошая, и как я слышу, Семен, сын твой, ее сватает, то мой совет — возьми. Девушка смирная, честная, работящая. На это не смотри, что она щеголиха. Это по городски, нельзя без того. Я советую.

2-й Мужик. Спасибо на добром слове. Ну а чтож, об деле она хлопотать хотела?

Камердинер (улыбается). Уж не знаю, что то чудно затеяла. Так, так-то, братцы, куплю землицы, построюсь, вы меня примите.

1-й Мужик. Питейное заведение откроете, жить будете.

Камердинер. Там видно будет. Охота у меня. А только хочется на старости лет покойно пожить. A здесь ведь только кажется, а тошно станет.

(Кухарка входит.)

[Кухарка]. Федор Иваныч, барин зовут.

(Камердинер уходит.)

2-й Мужик. Да, подумаешь, жизнь какая!

Кухарка. Белая булка воскресенье, посты с рыбкой, а кто хочет, и скоромное ешь.

2-й Мужик. Разве едят кто?

Кухарка. Федор Иваныч всегда скоромное.

1-й Мужик. Дошли, значит, по книжкам.

2-й Мужик. Известно, про господ.

Семен (входит). Чай да сахар.

1-й Мужик. Милости просим, садись.

Семен. Убрался и перечистил.

2-й Мужик. Ну чтож Семка? Как живешь? Житье у вас барское, посмотрю.

Семен. Барское, то барское. Да скучно.

Кухарка. И правда, скучно. Поглядишь на их житье. А что делают и зачем, ничего толку нет. Так, маячатся, сами не знают зачем. (К Семену.) Теперь чтож, пошла у них игра?

Семен. Какже, начали глаза завязывать, и тот самый фокусник приехал.

3-й Мужик. Посмотришь — житье. Все гулянье. Белый хлеб сплошь, я чай.

1-й Мужик. Это что! А то балы. Были у вас?

Кухарка. Куда тебе. Посмотрел бы, что было. Меня Федор Иваныч провел. Посмотрела я, страсть! Наехало карет, полон двор. Барыня, карета, лакей, карета, лакей. А барыни все оголились по сих пор, страм!

1-й Мужик. Значит, клеймат так.

2-й Мужик. Тьфу, скверность!

3-й Мужик. О, Господи!

Кухарка. Так-то и я, дяденька, как гляну, чтож это все телешатся. Веришь ли, старая наша барыня, мотри старушка вовсе, внуки, — глядь, тоже оголилась.

Семен. Ггг..

1-й Мужик. Ты чего ржешь?

Семен. Да смешно больно.

Кухарка. Так ведь что, как вдарит музыка, как взыграет, сейчас это господа подходят каждый к своей, сейчас облапит и пойдут кружить.

2-й Мужик. И старухи?

Кухарка. И старухи.

Семен. Не, старухи сидят.

Кухарка. Толкуй, я сама видела.

Семен. Да нет же.

Николай (вбѣгая с рецептом). Сема, беги в аптеку, живо, возьми.

Семен. Чего еще?

Николай. Известно что, лекарства барыне. (Мужикам.) Чай да сахар.

1-й Мужик. Милости просим.

Николай. Некогда. Да уж налейте чашечку для компании.

1-й Мужик. Чтож это, заболел кто?

Николай. Нет, это значит от заразы.

1-й Мужик. Какая же зараза?

Николай. А значит, такое теперь заведенье, что всякая болезнь от заразы. А вот видишь ли, приехал барин из дому, а у них племянница в болезни, так вот его, значит, опрыскать, тогда уж.

1-й Мужик. Как же они узнают?

Кухарка. А у них это расписывается, кто какой болезнью заболел. Значит, уж к нему езды нет.

Николай. Какже, летось заболела у нашего барина сестры дочь. Богатые тоже господа, так так и померла, ни отец, ни мать не вошли, не простились. Плакала девочка, говорит, мамашу, говорит, позовите. А та и из дома уехала.

2-й Мужик. Да ведь кому-нибудь ходить надо ж?

Николай. И ходили. Меня ж послали, я и ходил. Ну да известно, наше дело такое.

1-й Мужик. И чтож, не пристало же?

Николай. Ничего. Я и глаза закрыл.

3-й Мужик. О Господи! Царица Небесная!

Кухарка. Все дохтура. К нашим каждый день ездит. Каждый раз десятку.

2-й Мужик. Вре...

Николай. Это верно. А то коли консил консилиум , 25, а то есть один, так тому того 3 сотенных.

2-й Мужик. Ну!

Николай. Верно!

2-й Мужик. Да я б какую бы избу поставил.

Николай. Так знаете мою сторону то, Вознесенское?

2-й Мужик. Какже, от нас верст 17, больше не будет, а бродом меньше. Ты чтож, землю то держишь?

Николай. У брата, а я посылаю. Я сам здесь, а все думаю — на старости лет приют.

1-й Мужик. Известно.

2-й Мужик. Анисим, значит, брат, 3-я изба, какже.

Таня (бежит). Сема! Нету? Николай Иваныч, зовут.

Николай. Сейчас. Что там?

Таня. Фифку рвет, подтереть да подушку переменить.

1-й Мужик. Это кто-же, дочка?

Таня. Какая дочка? Собака.

(Николай уходит.)

2-й Мужик. Так чегож с собакой делать?

Таня. С собакой то? Да другой барыне такого житья нет. Каклету особенную делают, чтоб не жирная была.

2-й Мужик. Собаке то?

Таня. А то какже.

Кухарка. Я на нее, на собаку то, белье стирала.

3-й Мужик. О, Господи!

Григорий (вбегает). Кухарка, давай капусты кислой.

Кухарка. Это зачем? На погреб надо.

Григорий. Барышне тюрю.

Кухарка. Сладкое то надоело. (Достает. Мужики крестятся.)

1-й Мужик. Хорошо то хорошо, а хлопотно, нечего сказать. Благодарим.

Григорий. Ну, что? поглядели Москву? Все видели?

1-й Мужик. Где ж нам видеть?

Григорий. Ну, давай. (Уходит.)

Таня. Вы, дяденьки, ложитесь тут, а об деле не сумлевайтесь. (Уходит.)

(Самарин и Петров входят.)

Петров. Да вот отлично. Мужику в карман. Где у тебя карман?

3-й Мужик. Карман в шубе.

Петров. Ну, где кошель?

3-й Мужик. В голенище.

Петров. Отлично. Вот в голенище ему давай. (Берут ключ и кладут в голенище). Пускай ищет. Mais il a des poux!203 [Но у него вши.]

Петров. Ça ne fait rien, au moins ce sera drole.204 [Это ничего, по крайней мере будет смешно.] (Уходит.)

[1-й] Мужик. Чтож это? Чтож это?

3-й Мужик. Как бы чего не вышло.

2-й Мужик. Кто их разберет.

3-й Мужик. Я говорю на фатеру. Ну, по гривне отдали бы. По крайности покойно. А тут, помилуй Бог!

1-й Мужик. Есть чего сумлеваться. Ты должен понимать, как с господами обхожденье. Им, пзвестно, по младости поиграть. Ну чтож, поиграй. А по крайности все таки узнаем, как что. A девушка обещает.

2-й Мужик. Девушка ничего, почтительная. Взять можно. Больно уж стрекоза. [?] Семке с ней не совладать. Ну, да сказал уж, не попячусь. Чтож, умница, можно тут лечь?

Кухарка. Ложитесь. На печку один, а то на лавках.

3-й Мужик. Спаси Христос. (Молится Богу)

(2-й мужик стелет, 1-й лег и кряхтит.)

1-й Мужик. Свет то тушить будете?

Кухарка. Где тушить! У них до утра гульба будет, все прибегать будут. Да вы ложитесь, я заверну.

2-й Мужик. Эх, малый, только бы Бог дал дело сделать. Зажил бы. Я нынче с Рожества хлеб покупаю, а то бы закатил 4 десятины и Семку домой бы взял.

1-й Мужик. Известно, без земли как мужику быть?

3-й Мужик. Царицу Небесную просить надо. Авось смилосердуется, жить и будем, а то что.

(Тишина, вздохи, шаги, и идут с завязанными глазами. Леонид Федорович держит руку Самарина. За ними барыня, Бетси, Петров, Василий Леонидыч. Дама толстая в очках, Професор, две девицы и еще публика. Мужики вскакивают.)205 Далее, внизу страницы, очевидно для памяти, записан план дальнейшего: За ноги держится, отыскивает ключ, удивление всех. Все уходят. Барыня выгоняет мужиков. Таня им велит приходить завтра. 3-й акт. Семен поссорился с Григорием и просит рассчета.

Толстая барыня. Нет, я слежу точно. П. Ѳ., вы не ведете?

Самарин. Нет, я только отдаюсь.

Толстая барыня. Только не противьтесь.

(Ходят и ищат около 1-го, 2-го и подходят к 3-му. Он испуган и глядит на сапог.)

Барыня (кухарке). Это что? Зачем мужики?

Кухарка. Барин приказали.

Барыня. Тебе кто сказал?

Кухарка. Федор Иваныч.

Барыня (к Федору Иванычу). Кто вам велел?

Федор Иванович (в pince-nez). Барин сказали. Я полагал, что затруднений нет ночь им переночевать.

Барыня. Вы знаете, что барин в хозяйственные дела не входит. (К мужу.) Леонид! ( Муж не слышит, занят отыскиванием.)

Федор Иваныч. Я полагал, что крестьяне по делу. Дело еще не решилось. Завтра будет.

Барыня. Вы полагаете, полагаете. Выгнать вон их. Чтоб не было. Я велю. А то прогоню всех. Слышите? (Подходит к кучке.) Mais prenez garde. Ils peuvent être malades.206 [Будьте осторожны. Они могут быть больны.]

Василий Леонидыч (сзади). Malades — не знаю, а (затыкая нос) Брокар нужен.

Петров. Позвольте покурить.

Б [етси]. Полноте мешать. У которого?

Петров. У этаго, у этаго.

Леонид Федорович. Вот, вот, я говорил.

Профессор (к толстой барыне). Это вполне точно. Остается измерить температуру и пульс, чтобы иметь данные. Впрочем, это уже так несомненно. Воля одного передается другому. (Шпюлер нагибается к сапогу и вытаскивает ключ. Общий крик восторга. Браво.)

1-й Мужик. Мы, значит, не то чтобы как привилегию, а потому по необразованию, он и дома то в судьи выбирал выбирался .

Леонид Федорович. Ты не беспокойся. Ну, оставим их.

Толстая барыня. Да, это удивительно. (К Самарину.) Вы чувствовали истечение, т. е. магнитизм?

Самарин. Я ничего особенного не чувствовал, я только шел.

Профессор. Позвольте ваш пульс.

Самарин. После.

[Профессор.] Нет, позвольте.

Леонид Федорович. Пойдемте.

(Все выходят в дверь, разговаривая.)

Шпюлер (ломанным языком). Я не знаю, что и как, я только отдаюсь.

Толстая барыня. Но позвольте, это не сон же.

Шпюлер. Нет, не сон.

Профессор (держит за руку Самарина). Нет, не сон, но некоторая асуписация, как мы называем скрытое гипнотическое состояние.

Самарин. Гипнотическое, но не спиритическое.

Профессор. Пределы одного и другого трудно найти.

Самарин. Позвольте, пределы очевидны.

Толстая барыня (вмешиваяс). Совсем не трудно, я сама лежала без чувств и говорила. Я так нервна.

Профессор (учтиво). Да с. (К Самарину.) Нам кажется очевидным то, что подпадает нашему физическому субъекту, но есть еще субъект духовный и субъект объективный.

Самарин. Позвольте, это надо доказать.

Профессор. Я и докажу.

Барыня (к Шпюлеру и Самарину). Все это прекрасно, но мне это совсем неприятно, люди с улицы, Бог знает какие микрококи. Это все Леонид. Пожалуйста, вы пройдите к Доктору, чтоб он окурил вас.

Самарин. Очень хорошо. Как же вы докажете?

Толстая барыня. Так я вам объясню. Так как я нервна, и когда мой муж был болен...

Леонид Федорович. Нет, П. Ѳ, вы не так смотрите.

(Все говорят вдруг и уходят.)

Барыня (останавливая за рукав мужа). Сколько раз я вас просила не распоряжаться в доме. Вы знаете свои глупости, а дом на мне. Вы заразите всех.

Леонид Федорович. Да что? Кто? Я не понимаю.

Барыня. Как? С улицы люди больные, в заразе. Я думаю, половина людей заразили уж. Квас, черный хлеб. Хороши вы будете с своими духами.

Леонид Федорович. Да я...

Барыня. Когда слягут дети, я. Хорошо, что я тут, а то бы...

Леонид Федорович. Да я не думал. Я думал...

Барыня. Вы думали. (К кухарке и Федору Иванычу.) Сейчас вон, чтоб их не было в моей кухне, а потом, Таня, возьми карб карболку , знаешь, на туалете, и обрызгай все. Ступай. (Уходит.) Так вон, вон, чтоб не было сейчас.

ЯВЛЕНІЕ...

Остаются 3 мужика, Таня, кухарка и Федор Иваныч.

Кухарка. Ну, дела!

Таня (покатывается со смеха). Ну, дела!

2-й Мужик. Чтож это? Право, порченные, чтоль какие? Ничего не разберешь. Чего они?

1-й Мужик. Любопытно. Энтот, энтот немец то, как на скамейку то спотыкнулся. Бры...

3-й Мужик. Говорил, братцы, на фатеру.

Федор Иваныч (к Тане). Какже быть то?

Таня. Да как быть? Разве можно их ночью гнать. Добро бы знамые люди. А то они и не найдут. В дворницкую.

Федор Иваныч. А ну как узнает?

Таня. Ничего не узнает. Я их окурю.

ЯВЛЕНІЕ...

Входит Семен.

Таня. Сема, сведи земляков в дворницкую: скажи — барин велел. Там и ночуйте. А на счет бумаги я уж знаю: либо сгонят меня, либо сделаю вам дело.

1-й Мужик. Смела, погляжу.

2-й Мужик. Будет ли толк то?

(3-й мужик собирает сумки.)

Занавес.

ЯВЛЕНІЕ I.

Профессор и Леонид Федорович в маленькой гостиной, где всегда происходят опыты.

Профессор. Опыт совсем успешный. Этот молодой мужик несомненный и весьма сильный медиум. Световые явления были не слабее, чем при Качиче Капчиче , и, что особенно замечателъно, с треском.

Леонид Федорович. Да, точно зубы скрипят, но в отдалении. И полет вещей замечательный. Вот находка, я вам говорю. Вчера девушка говорит мне и боится, такая смешная.

Профессор. Да, замечательный медиум. Советую вам исследовать дальше, у него могут быть особенности.

Леонид Федорович. А вы заметили, как скоро он впал в ясновидящий сон?

Профессор. Да, почти мгновенно. Это происходит от особенностей психических.

ЯВЛЕНІЕ II.

Самарин. Можно? Точно колдуете.

Леонид Федорович. Пожалуйста. Мы толкуем о необыкновенных явлениях. Вчера только горничная — у ней амуры с буфетным мужиком pour le bon motif207 [из добрых побуждений] — она замужъ хочетъ, и вотъ вчера, — а она съ дѣтства у насъ въ домѣ и славная дѣвушка, — такъ она пришла со мной совѣтоваться объ ея женихѣ, буфетномъ мужикѣ, что съ нимъ дѣлается необыкновенное: напримѣръ, онъ садится къ чашкѣ, а ложка его сама вскакиваетъ ему въ руку.

Самарин. Ну, что вы говорите!

Профессор. Я удивляюсь только удивлению. Я думаю, страннее было видеть в первый раз, когда не живой человек, а кусок камня притянул к себе гвозди. Но стали наблюдать, исследовать и определили явления магнетизма.

Самарин. Да, но почему же до сих пор...

Профессор. И то прежде не наблюдали.

Леонид Федорович. Так вот наш буфетный мужик оказался медиумом и замечательно сильным.

Самарин. Да, вы мне говорили, белокурый.

Леонид Оедорович. Мы нынче с Виктором Алексеевичем делали опыты, и вполне подтвердилось. Сейчас мы вам вот покажем.

Самарин. Прекрасно. Я Фома неверный.

Профессор. Но имейте в виду, что дело то мы имели всетаки не с данным субъектом медиумом, а с нетелесными духами через медиум, сообщающийся с ним, то мы никогда не можем быть вполне уверены.

Леонид Федорович. По крайней мере опыт с ним также интересен, как и с Юмом, с Капчичем. Знать ничего нельзя, могут быть слабые проявления. А может быть матерьялизация полная.

Самарин. Т. е. как?

Леонид Федорович. А так, что придет умерший человек, отец ваш, дед, возьмет вас за руку, даст вам вещи и т. д.

Самарин. Нет, вы расскажите, ну как же вы процедируете? Как это бывает?

(Таня входит и становится за портьеру.)

Леонид Федорович. Очень просто. Прежде всего медиум усыпляется. Когда он вступил в сон, происходят некоторые явления — признаки: свет, шум, предметы летают. Тогда мы берем карандаши и спрашиваем.

Самарин. Как? с блюдечком?

Леонид Федорович. Иногда с блюдечком, иногда просто карандаш пишет, кто он.

Самарин. Ну!

Леонид Федорович. Тогда или мы спрашиваем, и он отвечает.

Самарин. Как?

Леонид Оедорович. Вопросами, требующими положительного или отрицательного ответа. Положительный — стук, отрицательный — молчание.

Профессор. Иногда дух не отвечает, а сам чего нибудь требует. Например, удаления каких нибудь лиц.

Самарин. Пожалуй, меня выгонит.

ЯВЛЕНІЕ III.

Толстая барыня. Пожалуйста, позвольте послушать. О чем?

Леонид Федорович. Да вот сейчас сделал опыт с новым медиумом.

Толстая барыня. Со мной тоже было. Когда я жила в деревне, то одна женщина, она еще дочь того самого человека, который, помните, на пожаре спас. Пожары ведь у нас беспрестанные, и все от папирос. Я могу бросить, но если бы вместе. Всегда вместе веселее и больше энергии.

Леонид Федорович. О, да! Так хотите начнем? (Звонит.)

Толстая барыня. Да, так вы говорите новый медиум, и я хотела сказать, что когда я ездила еще на почтовых, дороги тогда были ужасны, вы этого не знаете, и я замечала, что наша нервность от железных дорог. Спать я не могу.

ЯВЛЕНІЕ IV.

Григорий входит.

[Леонид Федорович]. Позовите, пожалуйста, Семена и скажите Ѳедору приготовить все для сеанса.

Григорий. Слушаю-с.

Профессор (Самарину). О, какая ужасная дама!

Леонид Федорович. Так пойдемте пока в гостиную,

(Уходят.)

ЯВЛЕНІЕ V.

Таня одна.

[Таня.] Отлично. Первое дело ниточки завязать то. (Ходит, привязывает.) Когда он сядет, я ему подам. Только бы не сробел он. Вызовут они духа, это все равно какого, только надо, чтобы дух неотвечал, а требовал сам. Бумага на стол.

(Входит Федор Иваныч.)

Таня. Приказали все приготовить для сеанса.

Федор Иваныч. Неужели же Семен оказался духовидцем?

Таня. Какже. Сейчас барин рассказывали профессору, говорили, опыт совсем удался. И свет был и треск, как полагается.

Федор Иваныч. Что-то это не нравится мне. Как мужика посадить за стол? Хоть бы одеть его как приличней.

Таня. Да вот мужик, а сила в нем оказалась большая спиритическая.

Федор Иваныч. Так чтож убирать? Как?

Таня. Да как обыкновенно.

Федор Иваныч. Стол посередь комнаты, стулья, гитару, гармонию, лампу не надо, свечи. Позови Григорья, пускай уставит он.

Таня. Да мы сами уставим, мне делать нечего. (Уставляет стол, стулья, гитару.)

Федор Иваныч. Да чист ли он?

Таня. Почем я знаю?

Федор Иваныч. Ну, ну! Ведь я знаю. Тут худого нет. Он хоть мужик, a хороший малый. Так ты вот что.

Таня. А что, Федор Иваныч?

Федор Иваныч. Поди ты возьми щеточку ногтяную и мыла Тридас. Хоть у меня возьми. И все ты ему остриги когти и вымой чисто, чисто.

Таня. Он и сам вымоет. А это хорошо.

Федор Иваныч. Ну вот хорошо, так и сделай. Да белье вели надеть чистое.

Таня. Это точно. А еще барин приказывали бумагу мужицкую, что утром была, принесть барыне.

Федор Иваныч. Чтож, или соглашаются? Я принесу.

Таня. Да вы мне скажите где? Я снесла бы прямо барыне.

Федор Иваныч. На письменном столе под малым малахитовым преспапье.

Таня. Так я сбегаю. (Уходит.)

ЯВЛЕНІЕ VI.

Федор Иваныч один.

[Федор Иваныч] (садится в кресло). Только привычка одна. А то другой раз сильно сомненъе берет. Ведь тут рассудку ничего нет, а одна глупость. Положим, все благородно, да ужь очень легок рассудком. Я понимаю, что суеверия (еще Вольтер нападал), суеверия низкие, как у нас домовые, порчи — все это вздор. А другой раз подумаешь, у образованных тоже. Ну что тут? Ведь я раз присутствовал. Ничего нет, фокусы одни. А уж эти с Семеном и не поймешь что. Не субреточка ли наша затевает что? Должно, она. Ну, Бог с ней! (Надевает pince-nez и рассматривает альбом.) Это являющийся дух — обман. Вон Турка.

ЯВЛЕНІЕ VII.

Леонид Федорович. Что, готово?

Федор Иваныч (встает неторопясь). Готово. (Улыбается.) Только не знаю, как бы ваш новый медиум не скомпрометировал бы вас, Леонид Федорович.

Леонид Федорович. Нет, я пробовал. Удивительный! Я послал за ним, он сейчас придет.

Федор Иваныч. Чист ли он? Вы вот не позаботились руки велеть вы вымыть .

Леонид Федорович. Ах да, это правда.

Федор Иваныч. А я велел.

Леонид Федорович. Ну, и прекрасно. Да вот он.

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Семен. (Руки растопырены, в поддевке, улыбается.) Чего прикажете?

Леонид Федорович. Ничего пока. Покажи руки. Так вот, дружок, ты только отдавайся своему чувству, хочется спать — спи, хочется ходить — ходи. Понимаешь?

Семен. Это можно. Очень просто. Я и так ничего не делаю.

Леонид Федорович. А ты не смущайся ничем. А то ты сам можешь удивиться. Ты пойми, что как мы живем, так невидимый мир духов тут же живет.

Федор Иваныч (поправляя). Незримыя существа. Понимаешь?

Семен (смеется). Как не понять? Как вы сказывали, так это очень просто.

Леонид Федорович. Ну, так я пойду позову всех. Все готово?

Федор Иваныч. Кажется, все.

Леонид Федорович. А грифельныя доски?

Федор Иваныч. Внизу, сейчас принесу.

Леонид Федорович. Ну так хорошо, я иду звать. Так не робей, Семен.

(Уходит Федор Иваныч, потом Леонид Федорович.)

ЯВЛЕНІЕ IX.

Семен. Робеть то не сробею, а только бы Таня на глаза не показывалась. (Хохочет.) Да, как бишь она говорила? (Загибает палец.) Перво на перво свет пускать, ну это она намажет; другое дело зубами трещать, так вот. (Трещит.) Третье (загибает) за ниточки тащить; четвертое (загибает) ворочать их, нажимать, значит.

ЯВЛЕНІЕ X.

Таня входит. Семен хохочет.

Таня. Ну тебя! Вот спички, наклей. (Наклеивает на руки.)

Семен (хохочет). Помню.

[Таня.] Видишь, вот ниточку я привяжу. А вот бумага, я ее шваркну на стол с книжкой, а ты нажимай и все жми, все жми, пока не станут спрашивать. А станут спрашивать, уж я стучать буду. Главное дело, помни, когда я в колокольчик позвоню, да зачинай возить вот так руками и дави кого попало смелей.

Семен. Засмеюсь.

Таня. Смотри, все дело испортишь. А то и смейся, они и тому поверят. Идут. Ну, помни. (Снимает ботинки и лѣзет под диван.)

ЯВЛЕНІЕ XI.

Входят Шпюлер, профессор, Леонид Федорович, Петров, толстая барыня, Барыня, Бетси, Самарин и еще гости, мущины и дамы.

Леонид Федорович. Ну с, кто с нами остается, милости просим. Все неверующие, я нынче жду очень знаменательных проявлений.

Барыня. А я, напротив, боюсь, что ничего не выйдет и что будет скучно.

Толстая барыня. Вы остаетесь?

Барыня. О нет, я никогда. Леонид делает как он хочет. Я не принимаю никогда участия, даже и с професиональным медиумом. Cela me donne sur les nerfs.208 [Это мне действует на нервы.]

Самарин. Что же, вы не верите? Жены всегда не верят делу своих мужей.

Барыня. Cela ne m’intéresse guère, voilà tout.209 [Это меня мало интересует, вот и всё.]

Леонид Федорович. Так, господа, кто да кто остается?

Толстая барыня. Я вам не помешаю. Но одно, что я боюсь. На меня так страшно действует. Я, когда еще была не замужем, видела сон. Сны бывают такие странные, что вы не знаете, когда начинается и когда кончается. Утверждают, что тут причина натуральная. Но нынче уж все отрицают. И почему же, когда мы видим такие явления, как привиденье... В Садовой, вы слышали, каждый вечер. Брат моего мужа... как это называется? beau frère? Славянофилы любят это называть особенно — не шурин, но я никак не могу запомнить, — так...

Барыня. Pardon. Vous restez?210 [Извините. Вы остаетесь?] А мы, господа, пойдемте лучше ко мне. Мы побеседуем или Sophie нам попоет. Не правда ли. Это вам не помешает. Ну. я иду.

Самарин, Шпюлер, Профессор, Толстая барыня. Мы остаемся.

Петров. А вы как? (К Бетси.) Посмотрите (на Семена), comme il est à son aise.211 [как он чувствует себя непринужденно.]

Бетси. Да, очень хорош. Теперь папа с ним не расстанется.

Петров. Останемтесь.

Бетси. Да вы будете дурачиться.

Петров. Ведь вы этого и хотите.

Бетси. Ничуть.

Петров. Ну, честное слово, буду как мертвец. Мне тоже интересно. Я, разумеется, не верю.

Бетси. Нет, пойдемте в secretaire.212 [Название игры.]

(Уходят.)

ЯВЛЕНІЕ [XII.]

Леонид Федорович. Садитесь. Садись, садись, Семен.

Семен. Да совестно.

Леонид Федорович. Садись. (Все садятся, на первое мѣсто садится Семен.) Виктор Алексеевич, вы усыпите?

Профессор. Нет, зачем же я, когда Трифон Никифорович тут? У него гораздо больше силы. Трифон Никифорович!

Шпюлер. Это можно. Только бы желательно для неверующих объяснить, что именно мы делаем и по каким законам.

Леонид Федорович (к Профессору). Вы объясните вкратце.

Профессор. Хорошо.

Леонид Федорович. Господа! вот вы, П. Ѳ., для того чтобы иметь ясное понятие о том, что делается, не думайте, что тут чудеса. Виктор Алексеевич, скажите.

Профессор (вставая и обращаясь к Толстой барынѣ; сначала стоит, потом садится). Господа! явление, которое мы, так сказать, исследуем, считается некоторыми новым, но оно старо, старо как мир, или точнее — как человечество. Явление это есть общение с миром невидимым В общении, каком бы то ни было, есть два, всегда по крайней мере 2 фактора. В данном случае их в общем два: мир человеческий, наш, плотский, и мир невидимый, духовный. В общеньи этом наше воздействие на духов невидимо — невидимо действие производимое на них, хотя бы и видимы были наши манипуляции, так сказать; их же духовное, так сказать, воздействие на нас видим ощутительно, хотя не видимы их манипуляции, если таковые производятся ими. Видимость эта всегда была, всегда мы чувствовали влияние их. Но до последнего времени были неизвестны, так сказать, манипуляции, которыми может быть вызвано их воздействие.

Леонид Федорович. Сократите.

(Семен глядит на Таню и фыркает.)

Профессор. Да, до последнего времени стало известно, что духи общаются с нами через избранных людей при условии изъятия, так сказать, этих людей из условий мира.

Петров. Я засну прежде всех.

Бетси. Полноте, молчите.

Профессор. Выведенные из условий мира исключительные натуры — медиумы, имеют свойства вызывать души живших людей и общаться с ними. Души эти сходят сюда, проявляют себя и иногда входят в условия этой жизни, иногда же отказываются.

Самарин. Позвольте спросить, почему же отказываются?

Профессор. Причин бывает много. Некоторые уже, так сказать, известны нам, а именно несимпатичность среды и частные случаи.

Самарин. Какие же?

Профессор. Отсутствие в данный момент, т. е., так сказать, присутствие в другом месте. Иногда же, как это было прошлый раз, возвращение в жизнь: духи, беседовавшие с нами, прекратили свои сообщения потому, как они объявили нам, что они вновь рожали рожались к жизни. Теперь, с другой стороны...

Леонид Федорович. Простите, это уж ясно. Все могут делать вопросы о том, что интересует или затрудняет.

Профессор. Да я только хотел сказать, что наука нетолько не противоречит этим данным, но, напротив, многосторонне подтверждает их своим положением о переходе сил в материю и обратно.

Леонид Федорович. Теперь Трифон Никифорович будет усыплять.

(Шпюлер подходит к Семену и машет.)

Шпюлер. Как скоро субъект заснет, мы потушим свечи и будем ждать проявлений и сообщений.

Самарин. Зачем же темнота?

Леонид Федорович. Таковы условия сначала, потом могут проявляться и при свечах.

(Тишина.)

Шпюлер (шопотом). Засыпает. Очень чувствителен.

(Семен тянется.)

Леонид Федорович (встает). Кажется, заснул.

(Тишина. Семен рычит и фыркает и опять тянется.)

Леонид Федорович. Заснул. (Тушит свечи. Таня встает, становится на диван и достает ниточку, привязанную к бра. Семен лижет палец, мажет косточки, махает ими, светится и рычит)

Толстая барыня. Ах, это ужасно! Я видела. Вы видели?

Леонид Федорович. Это только начинается. Это свет. И световые явления похожи на Николаевы.

Самарин. Что Николаевы?

Профессор. Николай, монах, чех 15-го века. Он часто сообщался с нами. Но можно узнать. Я спрошу.

Самарин. Какже он ответит?

Профессор. А стуками. Утвердительный стук — два. (Особенным голосом.) Ты здесь?

(Таня стучит о стену.)

Толстая барыня. Я уйду... А хочется присутствовать.

Самарин. Ради Бога, не мешайте.

Профессор. Знакомый наш. (Два стука.) Николай чех. (Две пары стуков.) Вы видите, он. (Летят на стол карандаш, перо, утиралка перьев, и гитара звенит.)

Леонид Федорович. О, какое сильное проявление.

Самарин. Позвольте, позвольте, надо исследовать.

Леонид Федорович. Вы думаете, что он? Сядьте подле, держите. Но будьте уверены, он спит.

Самарин (подходит, задевает головой за нитку, которую Таня спускает, и испуганно нагибается). Даа... (Подходит, берет за локоть Семена. Семен рычит.)

Леонид Федорович. Ему тяжело. Чем сильнее проявления, тем больше тяготится медиум. Что, он не шевелится?

Самарин. Нет, только тяжело дышит.

Толстая барыня. Позвольте. Я думаю, что это невозможно. Тут какое нибудь...

(Таня проводит ниткой ей по голове.)

Толстая барыня. Ай!

Леонид Федорович. Что, что?

Толстая барыня. Он меня за волосы взял.

Леонид Федорович. Это ничего; он прямо рукой берет. Холодно?

Толстая барыня. Ай, не надо.

Профессор. Одно несомненно, что он теперь здесь с нами и в добром и бодром, так сказать, состоянии, и поэтому я советую сколь возможно воспользоваться его присутствием.

Леонид Федорович. Кто хочет спросить что нибудь?

Самарин. Позвольте, я спрошу. Вы говорите, надо вопросы, на которые только да или нет?

Профессор. Не иначе.

Самарин. Верю я или нет? (Два стука.)

Профессор. Значит, верите.

Самарин. Позвольте, я спрошу. Есть у меня в кармане 10 р. бумажка? (6 стуков, и нитка проходит по голове и цепляет за ухо.)

Самарин. Ах! (Хватает за нитку и обрывает.)

Профессор. Ему неприятны пустые, скептические, так сказать, вопросы.

Самарин. Нет, позвольте, у меня в руках нитка.

Леонид Федорович. Это часто бывает, нетолько нитка, но шелковые шнурки, самые древние.

Самарин. Нет, позвольте свет. Тут что нибудь. (В него летит подушка.)

Профессор. Вы держите то, что имеете в руке, не нарушайте сообщений, которые могут быть интересны.

Толстая барыня. Да, пожалуйста, не зажигайте и продолжайте.

Самарин (ощупывая и разглядывая). Нитка. (Убирает свой конец и переходит на другую сторону.)

Профессор. Господа, не надо злоупотреблять и утруждать, так сказать, нашего духовного посетителя. Проявления были. Присутствие его известно, и потому я предлагаю, как обыкновенно, так сказать, делается после того как он исполнил наши желания, предоставить ему выразить свои желания относительно, так сказать, нашей деятельности.

Самарин. Какже он выскажет?

Профессор. Желания свои дух обыкновенно высказывает через медиума, иногда движениями, иногда даже прямо слова. Медиум говорит, находясь в ясновидящем состоянии. Так согласны?

Все. Согласны!

Профессор. Просим тебя, Николай, если ты еще здесь, выразить теперь свои желания. Согласен ты?

(Два стука, и Таня звонит в колокольчик. Семен начинает рычать и разводить руками и давить Профессора и Самарина.)

Профессор. Он чего то требует, настоятельно требует.

Самарин (вырывается). Нет, это невозможно!

Профессор. Смотрите за проявлениями теперь.

(Летит мужицкая бумага на стол.)

Леонид Федорович. Это бумага какая то. (Летит дорожная чернильница.) Чернильница! (Летит перо.) Перо!

Профессор. Он, верно, хочет написать. Откройте чернильницу и положите на бумагу перо. Вероятно, оно напишет.

Леонид Федорович. Нет. Но чего то требует, определенного требует.

(Колоколъчик звонит. Семен рычит и давит. Таня заходит сзади Леонида Федоровича и бьет его по голове гитарой и кидает ее на диван.)

Леонид Федорович. Ах! проявления все на меня. От меня чего то требует.

Профессор. Он страшно корчится, душит меня, узнайте его, так сказать, требования скорей.

Леонид Федорович. Не могу понять, какая это бумага.

Профессор. Выдьте, посмотрите скорей, так сказать. Он торопит.

(Таня звонит. Семен рычит.)

Леонид Федорович (выходит в дверь и тотчас же возвращается). Необычайно! Бумага, которая была у меня в кабинете. Это договор с крестьянами, Он хочет, чтоб я подписал его. Так и есть, утром сообщение было неопределенное.

Профессор. Это самое. Медиум успокоился.

Самарин. Так он требует, чтобы вы продали землю мужикам?

Леонид Федорович. Да, да. Да можно спросить. Спросите, Виктор Алексеевич.

Профессор. Ты хочешь, чтобы подписана была бумага?

(Стук усиленный. Леонид Федорович берет перо и выходит.)

Толстая барыня. Необыкновенно!

Профессор. Он успокоился. Тут ли он? Ты здесь?

(Стук, стук.)

Леонид Федорович (возвращается). Спросите, то ли я сделал?

Профессор. Николай, то ли ты желал?

(Два стука, и потом начинается звон колокольчиков, гитары и гармонии. Таня, произведя это, лезет под диван.)

Профессор. Обычное его прощание.

(Семен потягивается и прокашливается.)

Профессор. Можно зажечь свечу.

Самарин (зажигает). Да, необычайно!

Толстая барыня. Да, теперь нет сомненья, удивительно.

Самарин. Однако нитка — вот она.

Профессор. Ну чтож нитка? Могла быть и нитка. Она, так сказать, орудие, движимое тем же духом.

(Семен встает и улыбается.)

Толстая барыня. Ты чтож чувствовал?

Семен (смеется). Не могу знать. (Уходит.)

Леонид Федорович. Он ничего не может помнить.

Профессор. Он бессознательное орудие.

(Всѣ выходят, разговаривая.)

Таня (вылезает, смеется). Вот глупы-то!

Григорий (всходит). Так ты вот как!

Занавес.

ЯВЛЕНІЕ I.

Передняя первого действия и буфет. В буфете экономка и буфетчик приготавливают. 3 лакея сидят с шубами. Григорий и Федор Иваныч.

1-й Лакей. Нынче к вам к третьим. Спасибо, в одной стороне приемные дни. У вас прежде по четвергам было.

Федор Иваныч. Затем переменили на суботу, чтоб за одно: у Головкиных, у Граде фон Грабе.

1-й Лакей. У Щербаковых, по крайней мере, лакеям угощенье. Это какие же мужики пришли?

Федор Иваныч. А из нашей деревни. Вчера им барин продал через банк землю, так подписывают бумагу.

2-й Лакей. Чтож рады?

Федор Иваныч. Да какже не рады? Совсем было разошлось вчера дело, да в сеансе согласились подписать.

1-й Лакей. Чудно это у вас. Я полагаю, что грех это.

Федор Иваныч. Как сказать.

ЯВЛЕНІЕ II.

Сверху сходит Бетси, провожая Княгиню с Княжной. Княгиня глядит в книжечку, на часы и садится на ларь, лакей надевает калоши.

Княжна. А Кисленского еще нет?

Бетси. Но это не минует. Так надоел. Я истинно боюсь.

Княжна. Ну что же, не делал предложение?

Бетси. Les gens!...213 [Люди.] Но я вижу, что надо будет пройти через это.

Княжна. Да, ты — партия.

Бетси. Вот это то и ужасно. И потому это преследование даже противно.

Княжна (садится, ей натягивает Григорий ботики). Так до вечера.

Княгиня. Так скажите папа, что я ничему не верю, но приеду посмотреть его нового медиума. Чтоб он дал знать. (Уходят, Бетси на верх.)

ЯВЛЕНІЕ III.

Григорий. Молоденькую всетаки приятно обувать, да и живо, она сама попадет в полусапожек, а вот как княгиня: не перегнется от живота, не видит, тычет мимо.

2-й Лакей (смеется). Тоже разбирает!

Григорий. Нельзя. А как начал обувать, она сейчас «лежан».

1-й Лакей. А это чтож?

Григорий. При лакеях, значит, не говори. За обедом тоже как начнут про пакости какие говорить, сейчас «лежан», скверная должность.

2-й Лакей. Скверная ли, не скверная, кормиться надо. Даром нам с тобой 20 рублей не дадут в месяц. А вот посижу.

Григорий. Житье! Пожил бы хоть месяц по ихнему. (Уходит.)

2-й Лакей (с бакенбардами). A смелый этот у вас молодой человек.

Федор Иваныч. Пустой малый. Неспособен к службе, в телеграфистах был, набаловался полубарином, а теперь нужда пришла.

2-й Лакей (с бакенбардами). Я бы его к нашему графу. Он его бы поставил в точку. Ох, не любит этаких вертунов. Лакей, так будь лакей. Званье свое оправдай. А эта гордость не пристала.

ЯВЛЕНІЕ [IV.]

С верху сбегает офицер и достает папироску, навстречу входит Кисленский.214 В подлиннике ошибочно: офицер.

Офицер. У Головкиных были?

Кисленский. Был. Ну кто здесь?

Офицер. Ну все тоже: Ист., [2 неразобр.]. (Смеются).

Кисленский. Чтож вчерашний сеанс?

Офицер. Ну, разумеется, удалось. Папаша с духами, мамаша с микробами, дочка с.... Ну!

Кисленский. A Василий тут?

Офицер. Нет, уехал доставать денег.

Кисленский. Вот дурак-то. Я глупей и не видывал.

Офицер. Но зато сестрица!

Кисленский. Сестрица хороша бы бы была , кабы не ловила. Я от этого не езжу сюда, что уж слишком явно. Так и жду, что, помилуй Бог, скажешь что-нибудь, сейчас с образом. (Хохочет.)

ЯВЛЕНІЕ [V.]

Бетси сходит, провожая даму. Кисленский кланяется головой.

Бетси (трясет руку боком). Чтож вы вчера не были?

Кисленский. Не успел, за то теперь.

Бетси. Очень смешно было вчера, вы бы посмотрели. Мы пришли было в темноту, но потом...

Кисленский. Как жалко, что я не был.

(Идут наверх, дама уезжает.)

Буфетчик Яков (из буфета с подносом, крендель, булка, запыхавшись идет на лестницу). Замучался, хоть бы Григорий Иваныч пособил. (Уходит.)

(Входит в переднюю Василий Леонидыч.)

[Василий Леонидыч.] Кто здесь?

Федор Иваныч. Да много было. Теперь Торбеев, Лычева, Кобылин, Кисленский здесь.

Василий Леонидыч. Терпеть не могу этого болвана, не пойду. (Ворочается назад.)

3-й Лакей. Который же болван то? Этот энтого дураком назвал, а энтот того. По делу выходят оба.

В буфете Таня (к экономкѣ). Авдотья Васильевна, как мне доложить барыне?

Экономка. Чего доложить?

Таня. Да вот Семенов отец приехал, он меня берет.

Яков (вбѣгает). [1 неразбор.] зачем нет?

Экономка. Я говорила, возьми. (Яков убѣгает.) Нашла время, видишь, только поспей управиться.

Таня. Да ведь это неугомонная возня. Вы сами знаете, a ведь мое дело на век. Вы, голубушка, милая, вы выберете времячко, скажите.

Экономка. Да разве Семен уходит?

Таня. Да как же, теперь, слава Богу, мужичкам барин подписали бумагу, он его берет. И говорил, на красную горку и свадьба. А я бы к маменьке поехала да к крестной. Вы, голубушка, скажите.

Экономка. Хорошо, хорошо.

(Вбѣгает Яков.)

[Яков.] Самовара нет.

Экономка. Я пойду скажу.

(Выходит. Яков убегает наверх с апельсинами.)

ЯВЛЕНІЕ

Таня одна.

[Таня.] Только бы уехать скорей, а то Бог их знает что.

(Григорий входит, зажигая папиросу.)

[Григорий.] A, милейшая девица! (Хочет обнять.)

Таня. Говорила, бросьте вы эти манеры, совсем не к лицу. А то я вас знаете как.

Григорий. Ну ужь теперь не уйдешь от меня. Вчера то зачем из под дивана лезла? Что, как скажу? Ну право, маточка, ты не какетничай, а полюби. Поцелуй. (Хватает ее.)

Таня. Говорю, брось.

Григорий. А скажу.

Таня. Ну и говори.

(Григорий схватывает. Она кричит. Входит Семен с самоваром.)

Таня. Сема, прогони ты его.

(Семен ставит на пол самовар и начинает разводить руками, прижимая Григория к стѣнѣ.)

Григорий. Ну, ну, ты, мужик!

Семен. Мужик то, мужик, да ведь находит на меня спиритическая сила, видишь, не могу.

Григорий. Брось, я говорю, свинья.

Семен. Нашла сила. Вот сдержать не могу. Вот! (Бьет под бок Григория.) Вот!

Григорий. Ах ты мерзавец! Вот сейчас все расскажу. (Вырывается и выходит в переднюю.)

ЯВЛЕНІЕ....

Барыня провожает старую графиню с фальшивыми волосами, зубами.

Барыня. Sans doute. Je suis vraiment touchée. Prenez garde.215 [Конечно. Я искренно тронута. Осторожно.] (Графиню. одѣвают.)

Барыня (к Григорию). Что это такое? Что это за шум?

Григорий. Не могу жить от этого мужика грубого.

Барыня. Что такое? Погодите. (Провожает графиню.) Merci, mille fois.216 [Тысячу раз спасибо.] (Уходит графиня с лакеем.) Что такое?

Григорий. Я хоть в должности лакея временно, но я имею свою гордость и не позволю всякому мужику меня толкать.

Барыня. Да что такое?

Григорий. Семен, наш новый спирит, набрался храбрости, что он с господами сидел, стал меня толкать.

Барыня. Зачем?

Григорий. А Бог его знает.

Федор Иваныч. Надо вам доложить, что Семен имеет чувство к Тане, a Григорий, чтож, правду надо сказать, обращается нехорошо с ней, вот Семен и обиделся.

Григорий. Совсем нет. Это из за злобы, что я их плутовство вывел наружу.

Барыня. Какое плутовство?

Григорий. А с духами. Все вчерашния штуки не Семен, а Татьяна делала. Я сам видел, как она из под дивана лезла.

Барыня. Вы видели?

Григорий. Честное слово могу дать. Она и бумагу принесла и кинула на стол. Кабы не она, мужикам бы землю не продали и не подписали.

Барыня. Вы сами видели?

Григорий. Своими глазами. Прикажите позвать ее, она не отопрется.

Барыня. Позовите ее.

ЯВЛЕНІЕ

Мужики выходят улыбаясь и кланяясь.

[Мужики.] Век будем за здравие, а родителям Царство Небесно. Отец!

Леонид Федорович. Ну, дай Бог, дай Бог.

Барыня. Дайте сюда бумагу. Это обман. Я говорила, что не надо продавать. И все вам говорили. А вас обманывают, как самого глупого человека.

Леонид Федорович. Как, кто? Какой обман?

Барыня. Стыдились бы вы. Вы седой, а как мальчишку.

Леонид Федорович. Чем, кто?

Таня (входит). Приказывали?

Барыня. Ты вчера под диваном была в кабинете?

Таня. Я не знаю.

Барыня. Я знаю все, признавайся. Я тебе ничего не сделаю. Мне только хочется этого... уличить. Ты принесла бумагу и кинула на стол?

Таня. Позвольте мне рассчет.

Барыня (к Леониду Федоровичу). Вот видите. Вас дурачат.

3-й мужик. Пойдем пока что.

ЯВЛЕНиЕ

Профессор. Что это?

Барыня. А то, что и вас и мужа дурачит девочка, а вы верите. Вчера никаких явлений не было, а эта девушка в темноте вас дурачила.

Профессор. Это знакомое явление. Духи часто не желают быть узнаваемы и возбуждают людей делать, как будто есть обман. Но обмана нет, есть только самое яркое подтверждение.

Леонид Федорович. Вот и я говорю.

Барыня. Вы дурак.

Леонид Федорович. Ну, я уйду.

Барыня. И уходите. Позовите Семена.

Семен. Да я здесь был, я слышал. Прикажите рассчет дать.

Барыня. Нет, я не могу. (Сходят гости.) А, вы уж едете? Тут случилась неприятность. Федор Иваныч! пожалуйста, чтоб лишнего народа здесь не было.

Федор Иваныч. Вы ступайте, земляки, да благодарите Таню, не забудьте ее. Быть бы вам без земли, кабы не она.

2-й мужик. Да что говорить. Сношка 1-й сорт. Спасибо ей.

3-й мужик. Век не забудем. Пойдем.

Федор Иваныч. Идите. А тут пошумят, пошумят, да и отпустят ваших молодых. Они вместе к вам и приедут.

(Всѣ уходят.)

Таня. Отчего, Федор Иваныч, господа так учены, а ужасно как и глупы и задорны? Ведь мужики вот и неучены, а лучше.

Федор Иваныч. Много ты понимаешь!

Занавес.