ВАРИАНТЫ ЛИТОГРАФИРОВАННОЙ РЕДАКЦИИ «КРЕЙЦЕРОВОЙ СОНАТЫ»

(Ссылки на страницы и строки — по настоящему изданию. Литографированная редакция сокращенно обозначается: лит. ред.)

Стр. 7.

Цитаты из « Евангелия» от Матфея, XIX, 10, 11, 12 в лит. ред. нет.

Стр. 7, строка 2.

Слов: Это было ранней весной. Мы ехали вторые сутки. — в лит. ред. нет.

Стр. 7, строки 8—11.

Вместо: господин с порывистыми движениями, кончая: необыкновенно блестящими глазами, — в лит. ред.: чрезвычайно нервный, среднего возраста человек, с замечательно притягивающими к себе неопределенного цвета блестящими глазами,

Стр. 7, строки 11—17.

Слов: Он был одет в старое, кончая: на начатый и оборванный смех. — в лит. ред. нет.

Стр. 7, строки 18—19.

Вместо: старательно избегал общения и знакомства с пассажирами. — в лит. ред.: не познакомился ни с кем из пассажиров, как бы старательно избегая этого.

Стр. 7, строка 20—стр. 8, строка 2.

Вместо: или читал, или, глядя в окно, кончая: пил чай или закусывал. — в лит. ред.: начинал упорно глядеть в окно.

Стр. 8, строка 3.

Вместо: Мне казалось, — в лит. ред.: А между тем мне казалось,

Стр. 8, строка 3.

Слова: своим — в лит. ред. нет.

Стр. 8, строки 3—4.

Вместо: и я несколько раз хотел заговорить с ним, но всякий раз, — в лит. ред.: Он видел, что я понимаю это, и

Стр. 8, строки 6—7.

Вместо: брался за книгу или смотрел в окно. — в лит. ред.: всё-таки избегал разговора со мной.

Стр. 8, строки 8—12.

Вместо: Во время остановки, кончая: пить чай на станцию. — в лит. ред.: Во время остановки перед вечером на большой станции господин с хорошими вещами, адвокат, как я узнал впоследствии, с своей соседкой пошли пить чай на станцию.

Стр. 8, строки 15—17.

Вместо: в ильковой шубе и суконном картузе с огромным козырьком. — в лит. ред.: в широкой шубе и высоком картузе.

Стр. 8, строки 18—19.

После слов: на этой станции. — в лит. ред.: Сначала приказчик сказал, что место напротив занято, на это старик ответил, что он только на одну станцию. И с этого у них начался разговор.

Стр. 8, строка 21.

Вместо: не проходил, — в лит. ред.: не говорил.

Стр. 8, строки 22—38.

Вместо: Купец объявил сначала о том, кончая: про что-то оживленно разговаривавшие. — в лит. ред.: Они говорили сначала о ценах, о торговле. Назвали кого-то знакомого обоим и заговорили о Нижегородской ярманке. Приказчик хотел похвастать чьими-то кутежами на ярманке, но старик не дал ему ходу и, перебивая его, стал сам рассказывать про былые кутежи в Кунавине и про свое участие в них. Он, видимо, гордился своим участием в них и, вероятно, полагая, что это нисколько не нарушает того степенства, которое он изображал всей своей фигурой и манерами, с гордостью рассказывал, как они вместе с этим самым знакомым сделали раз пьяные в Кунавине такую штуку, что ее надо было рассказывать шопотом и что приказчик захохотал на весь вагон, а старик тоже засмеялся, оскалив два желтые зуба. Разговор мне был не интересен, и я вышел из вагона размять ноги до отхода поезда. В дверях встретились адвокат с дамой.

Стр. 8, строка 39.

Слова: общительный — в лит. ред. нет.

Стр. 9, строки 2—3.

Вместо: между дамой и адвокатом продолжался оживленный разговор. — в лит. ред.: адвокат с дамой оживленно разговаривали.

Стр. 9, строки 3—5.

Вместо: Старый купец молча сидел кончая: жуя зубами. — в лит. ред.: Купец молча сидел против них.

Стр. 9, строка 8.

Вместо: не желает жить — в лит. ред.: не хочет жить

Стр. 9, строки 10—12.

Вместо: Вслед за мной прошли кончая: не слышно было разговора. — в лит. ред.: за проходом кондуктора и нового пассажира.

Стр. 9, строка 14.

Слова: уже — в лит. ред. нет.

Стр. 9, строки 15—32.

Вместо: Адвокат говорил о том, кончая: и я пересел ближе. — в лит. ред.: — И засим является разлад, финансовые затруднения сторон, и супруги расходятся, — говорил адвокат. — В старину этого не было. Не правда ли? — обратился общительный адвокат к старику-купцу, желая вовлечь его в этот разговор.

Но в это время поезд тронулся, и старик, не отвечая, снял свой картуз, три раза перекрестился и прошептал что-то. Окончив это и надев прямо и глубоко свой картуз, он сказал:

— Было, сударь, и прежде, только меньше. По нынешнему времени нельзя этому не быть. Уж очень образованы стали.

Адвокат что-то ответил старику, но поезд, двигаясь всё быстрее и быстрее, уже погромыхивал на стычках, и мне не слышно было, а интересно было знать, что скажет старик, и я пересел ближе.

Стр. 9, строка 32.

Слов: с блестящими глазами, — в лит. ред. нет.

Стр. 10, строка 13.

Вместо: — Глупости от образованья, — решительно сказал старик. — в лит. ред.: — А потому что страху нет, — сказал старик.

Стр. 10, строка 13.

После слов: сказал старик. — в лит. ред.: — Да как же быть, когда

Стр. 10, строки 14—21.

Вместо: а потом удивляются, что несогласно живут, кончая: говорила она. — в лит. ред.: Ведь это только животных можно спаривать, как хозяин хочет, а люди имеют свои склонности, привязанности, — торопилась говорить дама, оглядываясь на адвоката и на меня и даже на приказчика, который, поднявшись с своего места и облокотившись на спинку, улыбаясь, прислушивался к разговору.

Стр. 10, строки 24—26.

Вместо: всё торопилась дама высказывать свои суждения, которые, вероятно, ей казались очень новыми. — в лит. ред.: сказала дама, очевидно поощряемая общим вниманием и сочувствием.

Стр. 10, строки 38—39.

Слов: даже с некоторой злобой сказала дама. — в лит. ред. нет.

Стр. 11, строки 7—8.

После слов: себе всё позволяете. — в лит. ред.: — Мужчина — дело особое.

— Так мужчине, по вашему, всё позволено?

Стр. 11, строка 18.

Слов: и губами. — в лит. ред. нет.

Стр. 11, строка 25.

Вместо: — Этого не полагается, — в лит. ред.: Этого не должно быть,

Стр. 11, строка 28.

После слов: сказал старик. — в лит. ред.: — Ну, а если какой глупый муж не может управить женой, тому по делом. А всё же скандал делать не приходится. Люби, хоть не люби, а дома не расстраивай. Всякий муж жену укоротить может, на то ему дана власть. Только дурак не может.

Стр. 12, строки 7—9.

Вместо: — Ну, а как же вы сами кончая: сказал я, не выдержав. — в лит. ред.: — А самим в Кунавине кутить с красотками можно? — улыбаясь, сказал адвокат.

Стр. 12, строки 10—13.

Вместо: сказал купец кончая: вышел на тормоз. — в лит. ред.: сказал купец строго. — Прощенья просим, — прибавил он, вставая, запахнулся, приподнял картуз и, достав мешок, вышел на тормоз.

Стр. 12, строки 20—21.

После слов: сказал адвокат. — в лит. ред.: Во-первых — права женщины, затем гражданский брак, засим развод, как нерешенный еще вопрос...

Стр. 12, строка 28 — стр. 13, строка 16.

Вместо: В средине речи дамы позади меня кончая: — Нет-с, я про то самое. — в лит. ред.: — Какая же это любовь освящает брак? — неожиданно сказал голос нервного господина, который незаметно подошел к нам. Он стоял, положив руки на спинку сиденья, и, очевидно, очень волновался: лицо его было красно, на лбу надулась жила, и вздрагивал мускул щеки. — Какая это такая любовь освящает брак? — повторил он.

— Как какая любовь? — сказала дама. — Обыкновенная любовь между супругами.

— Как же это может обыкновенная любовь освящать брак? — продолжал нервный господин. Он волновался, как будто сердился и хотел сказать неприятное даме. Она чувствовала это и тоже волновалась.

— Как? очень просто, — сказала дама.

Нервный господин тотчас же подхватил это слово:

— Нет, не просто!

Стр. 13, строка 14.

Вместо: — Да-с, но что разуметь под любовью истинной? кончая: проговорил седой господин и засмеялся. после слов: не дав адвокату договорить, начал:, стр. 13 строка 29, — в лит. ред.: — Да-с, но что разуметь под любовью, которая одна освящает брак?

— Всякий знает, что такое любовь, — сказала дама.

— А вот я не знаю и желаю знать, как вы определяете?

— Как? очень просто, — сказала дама, но задумалась. — Любовь? Любовь есть исключительное предпочтение одного или одной перед всеми остальными, — сказала она.

— Предпочтение на сколько времени? На месяц? на два дни? на полчаса? — с особенною злостью сказал господин.

— Нет, позвольте, вы, очевидно, не про то говорите.

Стр. 13, строки 27—29.

Вместо: продолжал речь адвокат, кончая: с трудом удерживался — в лит. ред.: хотел продолжать свою речь адвокат. Но нервный господин, очевидно, с трудом удерживался

Стр. 13, строка 34.

Слов: сказала дама, пожимая плечами. — в лит. ред. нет.

Стр. 13, строки 36—37.

Вместо: другими на года, что очень редко, — в лит. ред.: другими редко на года,

Стр. 13, строки 38—39.

Слов: говорил он, очевидно зная, что он удивляет всех своим мнением, и довольный этим. — в лит. ред. нет.

Стр. 14, строка 3.

Вместо: — перекрикивал нас седой господин, — в лит. ред.: перекрикивал он нас,

Стр. 14, строка 6.

После слова: женщине. — в лит. ред.: и менее всего к своей жене. Но на то и пословица, она не врет: «Чужая жена — лебедушка, а своя — полынь горькая».

Стр. 14, строки 10—20.

Вместо: Если допустить даже, что мужчина кончая: говорил он, жадно затягиваясь. — в лит. ред.: Если допустить даже, что Менелай предпочел бы Елену на всю жизнь, то Елена предпочла Париса, и так всегда было и есть на свете. И не может быть иначе, так же как не может быть, что в возу гороха две замеченные горошины легли бы рядом. Да кроме того, тут не невероятность одна, а, наверное, пресыщение Елены Менелаем или наоборот. Вся разница только в том, что у одного раньше, у другого позднее. Только в глупых романах пишут, что они любили друг друга всю жизнь. И только дети могут верить этому. Любить всю жизнь одну или одного — это всё равно, что сказать, что одна свечка будет гореть всю жизнь.

Стр. 14, строка 23.

Слов: сказала дама. — в лит. ред. нет.

Стр. 14, строки 24—25.

Вместо: — Духовное сродство! Единство идеалов! — повторил он, издавая свой звук. — в лит. ред.: — Отчего же не допустить,

Стр. 14, строки 25—26.

Вместо: А то вследствие единства идеалов люди ложатся спать вместе, — сказал он и нервно засмеялся. — в лит. ред.: А то единство идеалов встречается не между старухами, а всё между молодыми и красивыми, — сказал он и неприятно засмеялся. — Да-с, я утверждаю, что любовь, настоящая любовь, не освящает брак, как мы привыкли разуметь его, на всю жизнь, а напротив, разрушает его.

Стр. 14, строка 32.

Вместо: Седой господин опять засмеялся. — в лит. ред.: Нервный господин злобно засмеялся.

Стр. 14, строка 33.

Вместо: — То вы говорите, — в лит. ред.: — Так как же? Вы говорите,

Стр. 14, строки 35—36.

Вместо: тем, что существуют браки. — в лит. ред.: браками.

Стр. 14, строка 36.

Вместо: один обман! — в лит. ред.: обман и насилие.

Стр. 14, строка 39.

Вместо: — Существуют. Да только отчего они существуют? — в лит. ред.: — Да как и от чего они существуют?

Стр. 15, строка 2.

После слов: а у нас их нет. — в лит. ред.: и они только лицемерие и насилие. И вот мы чувствуем это и, чтобы избавиться от этого, проповедуем свободную любовь. В сущности же проповедь свободной любви есть не что иное, как призыв к возвращению назад, к смешению полов, — извините меня, — обратился он к даме, — к свальному греху. Износилась старая основа, надо найти новую, а не проповедовать разврат. — Он так горячился, что все замолчали и смотрели на него. — А вот переходное-то положение и ужасно. Люди чувствуют, что нельзя же допустить свальный грех, надо как-нибудь определить половые сношения, а основы для этого нет, кроме старой, в которую никто не верит.

Стр. 15, строки 2—3.

Вместо: У нас люди женятся, не видя в браке ничего, кроме совокупления, — в лит. ред.: и люди женятся по старому, не верят в то, что они делают,

Стр. 15, строка 8.

После слов: всю жизнь — в лит. ред.: и сами не знают, зачем, зa что,

Стр. 15, строка 9.

Вместо: уж ненавидят друг друга, желают разойтись — в лит. ред.: уж желают разойтись

Стр. 15, строки 12—13.

Слов: говорил он всё быстрее, не давая никому вставить слова и всё больше и больше разгорячаясь. — в лит. ред. нет.

Стр. 15, строка 13.

Вместо: Все молчали. — в лит. ред.: Все помолчали.

Стр. 15, строка 15.

Слов: без сомнения, — в лит. ред. нет.

Стр. 15, строки 15—16.

После слов: в супружеской жизни, — в лит. ред.: Вот, например, дело Позднышева,

Стр. 15, строка 16.

Вместо: прекратить — в лит. ред.: остановить

Стр. 15, строка 17.

После слов: горячий разговор, — в лит. ред.: — как он из ревности убил жену, — читали вы?

Дама сказала, что не читала. Нервный господин ничего не сказал и изменился в лице.

Стр. 15, строки 18—19.

Вместо: тихо и как будто спокойно сказал седой господин. — в лит. ред.: вдруг сказал он.

Стр. 15, строки 21—24.

Вместо: тот, с которым случился тот критический эпизод, кончая: и все молчали. — в лит. ред.: Произошло молчание. Он покраснел, опять побледнел.

Стр. 15, строка 26.

Слов: издавая свой звук. — в лит. ред. нет.

Стр. 15, строка 27.

После слов: стеснять вас. — в лит. ред.: И он ушел на свое место.

Стр. 15, строка 28 — стр. 16, строка 17.

Концу II главы от слов: — Да, нет, помилуйте... — в лит. ред. соответствует III глава и следующее ее начало:

Я вернулся тоже на свое место. Господин с дамою шептались. Я сидел рядом с Позднышевым и молчал. Я хотел поговорить c ним, но не знал, с чего начать, и так мы проехали час до станции. На следующей станции господин с дамой и даже приказчик вышли, и мы остались одни во всем вагоне с Позднышевым.

— Они говорят! И или лгут или не понимают.

— Т. е. о чем это вы?

— Да всё о том же.

Он облокотился руками на колени и сжал виски руками.

— Любовь, брак, семья! Всё ложь, ложь, ложь!.. Он встал, задернул занавеску у фонаря и лег, облокотившись на подушку, и закрыл глаза. Он пролежал так минуту.

— Вам не неприятно сидеть со мною, зная, кто я?

— О нет.

— Вы не хотите спать?

— Совсем не хочу.

— Так хотите — я вам расскажу свою жизнь?

В это время прошел кондуктор; он проводил его молча злыми глазами и начал только тогда, когда этот ушел. В продолжение же рассказа потом он уже ни разу не останавливался и ни даже вновь входящие пассажиры не прерывали его. Во время его рассказа лицо его несколько раз переменялось совершенно, так что ничего не было похожего с прежним лицом, и глаза, и рот, и усы, борода даже — всё было другое: то было прекрасное, трогательное, новое лицо. И перемены эти происходили в полусвете вдруг, и минут пять было одно лицо, и нельзя было никак видеть прежнего, а потом, неизвестно как, делалось другим, и тоже нельзя было никак изменить его.

Стр. 16—17.

Главе III в лит. ред. соответствует глава IV.

Стр. 16, строки 19—20.

Вместо: Да вы точно хотите? — Я повторил, что очень хочу. — в лит. ред.: всю свою жизнь и всю свою страшную историю. Страшную, именно страшную. Вся история страшнее конца.

Стр. 16, строка 20.

После слова: руками — в лит. ред.: закрытое

Стр. 16, строки 25—30.

Вместо: Жил я до женитьбы, кончая: что я вполне нравственный человек. — в лит. ред.: Во-первых, скажу вам, кто я. Я сын богатого степного дворянина, бывшего предводителя, и воспитанник университета, кандидат, юрист. Женился я 30-ти с чем то лет, но прежде чем сказать о женитьбе, надо сказать, как я жил прежде и как смотрел на семейную жизнь. Жил я до женитьбы, как живут все так называемые порядочные люди нашего круга, т. е. развратно, и, так же как и большинство людей нашего круга, живя развратно, был убежден, что я среди развратных людей исключительно нравственный человек. Происходило это, т. е. то, что я считал себя нравственным, оттого, что в нашей семье не было того особенного, специального разврата, который был так обыкновенен в нашей помещичьей среде, и что потому, воспитавшись в семье, где ни отец ни мать не изменяли друг другу, я с ранних лет лелеял мечту о самой возвышенной и поэтической семейной жизни. Жена моя должна была быть верхом совершенства. Любовь наша взаимная должна была быть самая возвышенная. Чистоты наша семейная жизнь должна была быть голубиной.

Думать — я так думал и всё время хвалил себя за возвышенные мысли. И вместе с этим лет десять жил взрослым человеком, не торопясь жениться, и вел то, что я называл степенную, благоразумную холостую жизнь, которой я даже гордился перед моими сверстниками и сотоварищами, предававшимися разным специальным развратам.

Стр. 16, строки 31—32.

Слов: как это делали многие из моих сверстников, — в лит. ред. нет.

Стр. 16, строки 32—33.

Вместо: степенно, прилично, для здоровья. — в лит. ред.: в приличных, общепринятых формах, и наивно был уверен, что я вполне нравственный человек. Женщины, с которыми я сходился, были не мои, и мне до них не было никакого дела, кроме удовольствия, которое они мне доставляли. И мне тут не казалось ничего безобразного. Напротив, я в этом то, в том, что я не сближался с ними сердцем, а платил им деньгами, я в этом то и видел свою нравственность.

Стр. 16, строка 36—стр. 17, строка 3.

Вместо: И это-то я считал не только нравственным, но я гордился этим. кончая: а разврат, истинный разврат — в лит. ред.: И живя так, я считал себя нравственным человеком. Я не понимал, что разврат не состоит в чем-либо физическом, что никакое безобразие физическое не есть еще разврат, а что истинный разврат состоит

Стр. 17, строка 13.

После слов: каких я был. — в лит. ред.: Если вы согласны, о теперь, а прежде вы это не думали. И я не думал, и если бы не сказали то, что я теперь вам говорю, не было бы того, что со мною было.

Стр. 17, строка 16.

Слов: — Что ужасно? — спросил я. — в лит. ред. нет.

Стр. 17, строка 117.

После слова: заблуждения — в лит. ред.: и разврата,

Стр. 17, строки 17—26.

Вместо: относительно женщин и отношений к ним, кончая: внушительный и приятный голос. — в лит. ред.: по отношению к истинному женскому вопросу.

— Т. е., что вы понимаете под истинным женским вопросом?

— Вопрос о том, что такое то особенное от мужчин организованное существо и как она сама и мужчина должны смотреть на нее.

Стр. 17—19.

Главе IV в лит. ред. соответствует глава V, начинающаяся словами: — Да, я 10 лет жил в самом безобразном разврате, мечтая о чистой, возвышенной любви, даже во имя ее. Да, я хочу рассказать, как я убил свою жену, и, чтобы рассказать это, должен рассказать, как я развратился. Я убил ее прежде, чем я ее знал, я убил женщину в первый раз, когда не любя познал ее, и тогда уже убил жену свою.

Стр. 17, строка 28.

Вместо: — Да-с, только перемучавшись, как я перемучался, — в лит. ред.: — Да-с, только перестрадав, перемучавшись, как я перемучался,

Стр. 17, строка 29.

После слов: где корень всего, — в лит. ред.: понял себя, свой и наш общественный грех.

Стр. 17, строка 32.

Вместо: эпизоду. — в лит. ред.: несчастью.

Стр. 18, строка 1.

После слов: Я мучался, — в лит. ред.: — наверное, и вы мучались,

Стр. 18, строки 5—6.

После слов: человеческое существо. — в лит. ред.: Я бы мог еще спастись.

Стр. 18, строка 6.

Вместо: Но вот — в лит. ред.: И вот

Стр. 18, строка 10.

Вместо: пятнадцатилетний — в лит. ред.: 16-ти летний

Стр. 18, строка 13.

Слов: Да и теперь никто не услышит. — в лит. ред. нет.

Стр. 18, строка 14.

Вместо: есть это в заповеди, — в лит. ред.: было это в заповеди,

Стр. 18, строка 26.

Вместо: попечительное правительство — в лит. ред.: правительство

Стр. 18, строки 27—28.

Вместо: обеспечивает разврат для гимназистов. — в лит. ред.: обеспечивает разврат для нас, для гимназистов.

Стр. 18, строка 36.

После слова: Они. — в лит. ред.: Кто развращает женщин, научая и придумывая средства не рожать?

Стр. 18, строки 36—37.

Вместо: А потом с ужасной важностью лечат сифилис. — в лит. ред.: Кто лечит сифилис с восторгом? Они.

Стр. 18, строка 39.

Вместо: — А оттого, что если бы 0,01 тех усилий, — в лит. ред.: А вот оттого, что лечить сифилис — всё равно, что обеспечивать разврат, всё равно, что воспитательный дом для младенцев.

— Нет, но всё-таки...

— Да, только 0,01 этих усилий,

Стр. 19, строки 20—21.

Вместо: — Да-с, естественное, простое отношение к женщине было погублено — в лит. ред.: Да-с, отношения к женщине были погублены

Стр. 19, строка 34.

Слов: и это-то и погубило меня. — в лит. ред. нет.

Стр. 19—22.

Главе V в лит. ред. соответствует глава VI до слов: — Нет, впрочем так лучше.

Стр. 20, строка 3.

Вместо: когда мы, бывало, — в лит. ред.: когда мы

Стр. 20, строка 8.

После слов: эмблема чистоты — прелесть! — в лит. ред.: О! о мерзость! Да придет же время, что обличится эта мерзость и ложь.

Стр. 20, строки 9—30.

Слов: Ведь вы подумайте, что бы должно было быть и что есть. кончая: в которой мы сидели. — в лит. ред. нет.

Стр. 20, строки 33—34.

Вместо: приглядывался к подходящей для этой цели девушке, — продолжал он. — в лит. ред.: приглядывался к подходящим для этой цели девушкам.

Стр. 20, строки 39—40.

После слов: разорившегося пензенского помещика. — в лит. ред.: По правде сказать, без ложной скрытности, меня ловили и поймали. Мамаша — папаши не было — устраивала всякие ловушки, и одна — именно катание на лодках — удалась.

Стр. 21, строка 1.

Вместо: В один вечер, — в лит. ред.: Я решил в один вечер,

Стр. 21, строки 10—15.

Слов: Удивительное дело, кончая: что она чудо как умна и нравственна. — в лит. ред. нет.

Стр. 21, строки 16—17.

Вместо: она верх нравственного совершенства, — в лит. ред.: она верх совершенства,

Стр. 21, строка 18.

После слов: сделал предложение. — в лит. ред.: — Нет, как хотите, а мы живем по уши в таком омуте лжи, что если нас не треснет по голове, как меня, мы не можем опомниться.

Стр. 21, строки 21—22.

Вместо: не был бы женат уже раз десять, а то и сто или тысячу, как Дон-Жуан, прежде брака. — в лит. ред.: не был бы женат уже раз десять прежде брака.

Стр. 21, строки 32—33.

Вместо: их не дают в руки, главное, тем, кому нужнее всего это знать, — девушкам. — в лит. ред.: их не дают в руки девушкам.

Стр. 21, строки 33—36.

Вместо: Сначала притворяются перед девушками кончая: что этого распутства совсем нет. — в лит. ред.: Все перед девушками, а наконец и сами перед собой притворяются, что то, что наполняет половину жизни наших городов и деревень даже, т. е. распутство, как удовольствие жизни, в котором все принимают участие, что этого нет.

Стр. 21, строки 36—38.

Вместо: Потом так приучаются к этому притворству, кончая: в нравственном мире. — в лит. ред.: И притворяются так старательно, что наконец сами начинают верить.

Стр. 22, строки 6—8.

Вместо: И отчего она не бросила!.. кончая: еще глоток чаю. — в лит. ред.: И какое бы это было счастье для нас! — Он помолчал.

Стр. 22—23.

Главе VI в лит. ред. соответствует вторая половина главы VI, от слов: — Нет, впрочем так лучше,

Стр. 22, строки 13—14.

Вместо: знают это прекрасно. — в лит. ред.: знают это.

Стр. 22, строка 37.

После слов: Ведь если откинуть только — в лит. ред.: те условные разъяснения, почему и для чего это делается, главное, откинуть

Стр. 23, строка 1.

После слов: на жизнь наших высших — в лит. ред.: да и низших

Стр. 23, строки 11—12.

Вместо: обтягивание выставленного зада, — в лит. ред.: обтягивание зада,

Стр. 23, строка 18.

Глава VII в лит. ред начинается после слов: Да, так вот меня эти джерси и локоны и нашлепки поймали.

Стр. 23, строки 23—27.

Вместо: Удивляйтесь, не удивляйтесь, кончая: как вон та барыня. — в лит. ред.: Мужчины нашего мира содержатся и кормятся, как случные жеребцы. Стоит ведь только придержать спасительный клапан, т. е. развратному молодому человеку пожить немного времени воздержанной жизнью, и тотчас же получится страшное беспокойство и возбуждение, которое, проходя через призму искусственных условий нашей общественной жизни, выражается влюблением. Все наши любви и браки, все большею частью обусловлены пищей. Вы удивляетесь? А надо удивляться, как мы не видим этого.

Стр. 23, строка 28.

Вместо: Да-с, около меня — в лит. ред.: Около меня

Стр. 23, строка 29.

Вместо: Обыкновенная пища малого из крестьян — в лит. ред.: Обыкновенную пищу малого из крестьян вы знаете:

Стр. 24, строки 1—2.

Вместо: которое, проходя через призму, кончая: иногда даже платоническим. — в лит. ред.: которое, если его перегнать через призму романов, повестей, стихов, музыки, через праздную, роскошную обстановку нашей жизни, — и будет влюбление самой чистой воды. Иногда даже платоническое влюбление.

Стр. 24, строки 4—7.

Вместо: любовь была произведением кончая: катаний на лодках, — в лит. ред.: любовь была устроена мамашей и портнихами. Не будь катаний на лодке,

Стр. 24, строки 9—13.

Вместо: а будь я, с другой стороны, кончая: ничего бы этого не было. — в лит. ред.: я бы не влюбился, и меня бы не поймали.

Стр. 24, строки 15—18.

Вместо: — Ну, а тут так подошло: кончая: так и устраиваются, как капканы. — в лит. ред.: — Заметьте еще лганье мира. Это то, каким образом устраиваются наши браки.

Стр. 24, строки 20—21.

Вместо: Так и делалось в старину. — в лит. ред.: Ан нет! Тут начинается новое лганье. В старину

Стр. 24, строка 21.

Вместо: родители устраивали брак. — в лит. ред.: ее родители, знающие больше жизнь, не увлекающиеся влюблением минутным, а вместе с тем любящие ее не меньше себя, часто родители устраивали брак.

Стр. 24, строки 31—33.

Вместо: и очень довольны, кончая: — хлоп, тут и есть! — в лит. ред.: И толкуем о правах женщин, о свободе, которая как то приобретается на курсах.

Стр. 24, строка 38 — стр. 25, строка 1.

Вместо: женщина или раба на базаре или привада в капкан. — в лит. ред.: женщина — раба на базаре, и так как она не может соглашаться быть рабой, не может и сама делать предложение, то вот и начинается эта еще другая и безобразнейшая ложь, которая иногда называется «выезжать в свет», иногда — «веселиться», которая есть не что иное, как ловление женихов.

Стр. 25, строки 11—12.

Слов: А на лодках!..» — в лит. ред. нет.

Стр. 25, строки 13—14.

Слов: — О, мерзость! ложь! — заключил он и, допив последний чай, принялся убирать чашки и посуду. — в лит. ред. нет.

Стр. 25, строки 16—17.

Вместо: — Да вы знаете, — начал он, укладывая в мешок чай и сахар, — в лит. ред.: — Вы знаете, вдруг перебил он,

Стр. 25, строки 19—21.

Вместо: — Права, преимущества прав на стороне мужчин.

— Да, да, это, это самое, — перебил он меня. — в лит. ред.: — Все плачутся на то, что они не имеют прав, что они задавлены.

— Это, это самое, — подхватил он.

Стр. 26, строки 13—14.

Вместо: бесполезные украшения, экипажи, мебель, игрушки на женщин. — в лит. ред.: бесполезные украшения на женщин.

Стр. 26, строки 21—22.

Вместо: что мужчина не может спокойно обращаться — в лит. ред.: что молодой человек, да и старый, не может спокойно обращаться

Стр. 26, строка 22.

После слов: спокойно обращаться с женщиной. — в лит. ред.: Посмотрите в праздник в народе и на наших вечерах и балах; женщина знает, как она действует, это вы можете видеть в ее торжествующей улыбке. И вот

Стр. 26, строки 22—23.

Вместо: Как только мужчина подошел — в лит. ред.: как только молодой человек подошел

Стр. 26, строки 24—25.

Вместо: разряженную даму в бальном платье, — в лит. ред.: разряженную женщину и бабу в красном платке с подкладными юбками и нашу даму в бальном платье;

Стр. 26, строка 30.

Слов: Да, вы смеетесь! — закричал он на меня, — в лит. ред. нет.

Стр. 26, строки 35—36.

Вместо: которые допускаются для женщин в нашем обществе. — в лит. ред.: которые допускаются нашими женщинами.

Стр. 26, строки 38—40.

Слов: Отчего азартная игра запрещена, а женщины в проституточных, вызывающих чувственность нарядах не запрещены? Они опаснее в тысячу раз! — в лит. ред. нет.

Стр. 27, строки 4—5

Вместо: представлял тоже верхом совершенства. — в лит. ред.: представлял таким же совершенным человеком.

Стр. 27, строки 35—36.

Вместо: — всё это только подробности, сопутствующие таинству. — в лит. ред.: всё это подробности дела, освященного таинством.

Стр. 27, строки 37—38.

Вместо: который не только не верит кончая: некоторое обязательство, — в лит. ред.: который не то что верит в таинство (верить или не верить в это не важно), но не верит в то, что он обещает,

Стр. 28, строка 2.

Слов: при всяком удобном случае, — в лит. ред. нет.

Стр. 28, строка 6.

Слов: выходит, что дело то всё только в этом. — в лит. ред. нет.

Стр. 28, строка 8.

Вместо: обставляют эту продажу известными формальностями. — в лит. ред.: обставляют эту продажу самым приятным образом.

Стр. 28, строки 10—12

Вместо: и начался хваленый медовый месяц. Ведь название-то одно какое подлое! — с злобой прошипел он. — в лит. ред.: И если бы только знали молодые люди, мечтающие о медовом месяце, какое это разочарование! И всегда разочарование. Но почему-то все считают нужным скрывать это.

Стр. 28, строки 25—26.

Вместо: Неловко, стыдно, — в лит. ред.: Восторгов медового месяца нет никаких, а, напротив, неловко, стыдно,

Стр. 28, строки 27—29.

Вместо: что я испытывал, кончая: что мне очень приятно. — в лит. ред.: что испытывает юноша, когда приучается курить, когда его тянет рвать, и текут слюни, и он глотает их, делая вид, что ему очень приятно.

Стр. 28, строки 37—38.

Вместо: Да, совершенно не... естественно. Спросите у детей, спросите у неразвращенной девушки. — в лит. ред.: И это убедился я, испорченный, развращенный человек. Что же бы было, если бы я не был развращенный человек? Для девушки, для всякой неразвращенной девушки это в высшей степени неестественно, точно для детей.

Стр. 29, строка 9.

После слов: всегда ненавидит это. — в лит. ред.: Девушка чистая желает одного — детей. Детей — да, но не мужа.

Стр. 29. строка 10.

Вместо: — Как же, — сказал я, — в лит. ред.: — Как же, — сказал я с удивлением,

Стр. 29, строка 12—стр. 31, строка 20.

Вместо: — Да, вот как бы не погиб род человеческий! кончая: а именно — и главное — к своей жене. — в лит. ред.:

— Да зачем же ему продолжаться? — неожиданно возразил он.

— Как зачем? Иначе бы нас не было.

— Да зачем нам быть?

— Как зачем? Да чтобы жить.

— Зачем жить? Ведь Шопенгауеры, Гартманы, да и все Буддисты утверждают, что благо в том, чтобы не жить. И они правы в том, что благо человеческое совпадает с самоуничтожением. Только они не так выражаются: они говорят, что роду человеческому надо уничтожиться, чтобы избавиться от страданий, что цель его — самоуничтожение. Это неправда. Цель человечества не может быть избавление от страданий через самоуничтожение, потому что страдания есть последствия деятельности: цель деятельности не может состоять в уничтожении ее последствий. Цель как человека, так и человечества, — благо. Для достижения же блага человечеству дан закон, который оно должно исполнять. Закон же в единении людей. Мешают этому единению страсти. Из страстей самая сильная и злая — половая, плотская любовь, и потому если уничтожатся страсти и последняя, самая сильная из них — плотская любовь, то единение совершится, человечество исполнит свой закон, и ему незачем будет жить.

— Ну, а пока не исполнит?

— Ну вот и дан спасительный клапан. Признак неисполненного закона есть присутствие плотской любви. А как только есть плотская любовь, так вследствие именно ее и является новое поколение, в котором может осуществиться закон. Не осуществило и то, опять следующие — до тех пор, пока осуществится всё. Когда же осуществится, тогда вследствие этого самого осуществления и сам собою уничтожится род человеческий, по крайней мере мы не можем себе представить жизни или той жизни, которую мы знаем, при условии полного единения людей.

XII.

— Странная теория, сказал я.

— Что тут странного? По всем учениям церковным придет конец мира, по всем учениям научным неизбежно то же самое. Так что же странного, что по учению нравственному выходит то же самое? «Могущие вместить — да вместят», сказал Христос. И я прямо понимаю это, как он сказал. Для того чтобы между людьми была нравственность в половом отношении, нужно, чтобы целью они себе ставили полное целомудрие. Стремясь к целомудрию, человек падает; падет, и будет брак нравственный; но если человек, как в нашем обществе, стремится уже прямо к плотской любви, то хотя бы он облек ее и в мнимо-нравственную форму брака, будет только разрешение на разврат с одной, будет всё-таки безнравственная жизнь, та, в которой я погиб и ее погубил и которая у нас называется нравственной семейной жизнью. Вы заметьте, какое у нас извращение понятий, когда самое счастливое положение для человека — свобода, безбрачие считается чем то жалким, смешным. Высший идеал, лучшее положение женщины — быть чистой, весталкой, девственницей — есть страх и посмешище в нашем обществе. Сколько и сколько молодых девушек приносит в жертву свою чистоту этому Молоху мнения, выходя замуж за негодяев, только бы не остаться девой, т. е. высшим существом. Из страха, что она будет находиться в высшем положении, она губит себя.

Ну, я тогда не понимал этого, не понимал того, что слова Евангелия о том, что смотрящий на женщину с вожделением уже прелюбодействовал с нею, относятся не к одним чужим женам, а именно и главное — к своей жене. Я не понимал этого и думал, что этот медовый месяц и мои поступки в этот медовый месяц были самые прекрасные, что удовлетворить похоть с своей женой есть нечто вполне хорошее.

Стр. 31, строки 22—24.

Слов: — В нашем же мире кончая: воздержание уже не нужно. — в лит. ред. нет.

Стр. 31, строки 24—25.

Вместо: Ведь эти отъезды после свадьбы, — в лит. ред.: Вы поймите, что ведь эти отъезды,

Стр. 31, строки 27—29.

Вместо: Но нравственный закон сам за себя отплачивает, кончая: ничего не выходило. — в лит. ред.: Я тогда не видел в этом ничего дурного или стыдного и, ожидая себе великих радостей, стал проводить медовый месяц. И, разумеется, ничего не выходило.

Стр. 31, строка 29.

После слов: ничего не выходило. — в лит. ред.: Но я верил в медовый месяц и во что бы то ни стало старался устроить его себе. Но чем больше я усиливался, тем меньше выходило.

Стр. 32, строка 1.

Вместо: промолчав о матери. — в лит. ред.: промолчав о родителях.

Стр. 32, строка 2.

Вместо: а мать была только отговорка. — в лит. ред.: а родители была только отговорка.

Стр. 32, строки 2—6.

Вместо: Но она тотчас же обиделась кончая: выразилось раздражение, — в лит. ред.: Она не слушала меня, тогда я упрекнул ее в капризе и что-то подтрунил над ее печалью, и вдруг слезы исчезли,

Стр. 32, строки 8—9.

Вместо: Всё лицо ее выражало полнейшую холодность, кончая: увидав это. — в лит. ред.: Всё лицо ее выражало одну злобу, и злоба эта была направлена на меня. Не могу передать того ужаса, который я испытал, увидав это.

Стр. 32, строка 10.

Вместо: вместо этого вот что! — в лит. ред.: вместо этого ненависть ко мне! Ко мне? Что это такое? за что?

Стр. 32, строка 22.

После слов: один через другого, — в лит. ред.: два друг другом хотящие воспользоваться люди.

Стр. 32, строки 22—26.

Вместо: Я называл ссорой то, кончая: враждебное отношение — в лит. ред.: То, что я называл ссорой, было наше действительное отношение друг к другу, обнаруживавшееся при прекращении чувственности. Я тогда не понимал, что это холодное и враждебное отношение

Стр. 32, строка 33.

Вместо: наступил опять период — в лит. ред.: наступил еще период

Стр. 32, строка 34.

Вместо: произошла опять ссора. — в лит. ред.: произошла вторая ссора.

Стр. 32, строки 34—35.

Вместо: Вторая ссора эта поразила — в лит. ред.: Вторая ссора поразила

Стр. 32, строка 36.

После слов: не была случайностью, — в лит. ред.: ошибкой,

Стр. 33, строки 8—9,

Вместо: поразившую меня жестокую, холодную враждебность. — в лит. ред.: поразившую меня ненависть.

Стр. 33, строка 14.

Вместо: что это не случайность, — в лит. ред.: что это не ошибка,

Стр. 33, строки 15—20.

Вместо: и я ужаснулся тому, кончая: так же, как я, думают, — в лит. ред.: я уже не ужасался, а только удивлялся одному — почему я именно, я один только так дурно, непохоже на то, что я ожидал, живу с женой, почему этого нет между другими супругами? Я не знал еще тогда, что со всеми супружествами то же самое, но что все, так же как и я, думают,

Стр. 33, строки 22—23.

После слов: сами себе не признаются в этом, — в лит. ред.: Так было и со мной.

Стр. 33, строка 35.

После слов: достаточных поводов. — в лит. ред.: Как это бывает у весело смеющейся молодежи, не успевающей придумывать смешное, чтобы смеяться, и смеющейся своему смеху, так мы не успевали придумывать повода для своей ненависти и ненавидели друг друга просто оттого, что в душе была ненависть друг к другу.

Стр. 33, строки 37—38.

Вместо: ох! гадко и теперь вспомнить — в лит. ред.: всегда с ужасом вспоминаю

Стр. 34, строки 2—6.

Вместо: Взошли два пассажира кончая: — Ведь что главное погано, — начал он, — в лит. ред.: — Все, все, и мужчины и женщины, все мы воспитаны в каком то благоговении к тому чувству, которое у нас принято называть любовью. Я с детства готовился влюбляться и влюблялся и всю молодость влюблялся и радовался, что влюблен. Мне было внушено, что это самое благородное и возвышенное в мире занятие — быть влюбленным. Ну, вот наконец приходит это ожидаемое чувство, человек отдается ему. Но тут и обман:

Стр. 34, строки 6—7.

Вместо: предполагается в теории, что любовь есть нечто идеальное, возвышенное, — в лит. ред.: предполагается в теории любовь идеальная, возвышенная,

Стр. 34, строка 12.

После слов: что мерзкое и стыдное — прекрасно и возвышенно. — в лит. ред.: Буду грубо, коротко говорить.

Стр. 24, строка 28.

Слов: На суде у меня спрашивают, чем, как я убил жену. — в лит. ред. нет.

Стр. 34, строка 30.

Вместо: а гораздо раньше. — в лит. ред.: а гораздо прежде.

Стр. 34, строка 32—стр. 35, строка 16.

Вместо: — Да чем же? — спросил я. кончая: И сил не может хватить. — в лит. ред.: Вы поймите, в нашем мире существует разделяемый всеми взгляд на то, что женщина дает мужчине наслаждение (и обратно, вероятно, но я этого не знаю, я свое знаю), Wein, Weiber und Gesang, и так в стихах поэты говорят. Женщина с вином и песнями. Да что! возьмите всю поэзию, всю живопись, скульптуру, начиная с ножек Пушкина и голых Венер и Фрин, вы видите, что женщина есть орудие наслаждения: она такова на Трубе, на Грачевке и на придворном бале. И заметьте хитрость дьявола: ну, гадость, так так бы и знать, что гадость, что женщина сладкий кусок. Нет, сначала рыцари уверяют, что они боготворят женщину (боготворят, а всё-таки смотрят на нее как на орудие наслаждения). Теперь же уверяют, что уважают женщину, одни уступают ей место, поднимают ей платки, другие признают ее права на занимание всех должностей, на участие в правлении и т. д. Это всё делают, а взгляд на нее всё тот же. Она — орудие наслаждения. Тело ее есть средство наслаждения. И она знает это. Всё равно, как рабство. Рабство ведь есть не что иное, как пользование одних трудом многих. И потому, чтобы рабства не было, надо, чтобы люди не желали пользоваться трудами других, считали бы это грехом или стыдом. А между тем возьмут, отменят внешнюю форму рабства, устроят так, что нельзя больше совершать купчих на рабов, и воображают и себя уверяют, что рабства уже нет, и не видят и не хотят видеть того, что рабство продолжает быть, потому что люди точно так же любят и считают хорошим и справедливым пользоваться трудами других. А как скоро они считают это хорошим, то всегда найдутся люди, которые сильнее или хитрее других, и сумеют это сделать. То же и с эмансипацией женщины. Рабство женщины ведь только в том, что люди желают и считают очень хорошим пользоваться ею как орудием наслаждения. Ну, и вот освобождают женщину, дают ей всякие права, равные мужчине, но продолжают смотреть на нее как на орудие наслаждения, так воспитывают ее и в детстве и общественным мнением. И вот она всё такая же приниженная, развращенная раба, а мужчина всё такой же развращенный рабовладелец. Да, как для уничтожения рабства нужно, чтобы общественное мнение считало бы позором пользование трудами других людей для своего удовольствия, так и для освобождения женщины нужно, чтобы общественное мнение считало позорным воззрение на женщину как на орудие наслаждения. Эмансипация женщины — не на курсах и не в палатах, а в спальне. Да, борьба с проституцией не в домах терпимости, а в семьях. Освобождают женщину на курсах и в палатах, а смотрят на нее как на предмет наслаждения. Научите ее, как она научена у нас, смотреть так на самую себя — и она всегда останется низшим существом. Или она будет с помощью мерзавцев докторов предупреждать зарождение плода, т. е. будет вполне проститутка, спустившаяся не на ступень животного, но на ступень вещи, или она будет то, что она есть в большей части случаев, — больной душевно, истеричной, несчастной, какие они и есть без возможности духовного развития.

— Да отчего же? — спросил я.

— Вот это то и удивительно, что никто не хочет знать того, что так ясно и очевидно, того, что должны знать и проповедывать доктора, но про что они молчат. Мужчина хочет наслаждаться и знать не хочет закона природы — детей, но дети являются и становятся препятствием для постоянного наслаждения, и желающему только наслаждаться мужчине приходится выдумывать средство обходить это препятствие. И вот придумали три обхода. Один — по рецепту мерзавцев — сделать жену уродом, тем, что всегда составляло и должно составлять несчастие женщины — бесплодной; тогда он может спокойно и постоянно наслаждаться; другой — многоженство, не честное, как магометанское, а подлое, наше европейское, исполненное лжи и обмана; третий обход — даже не обход, а простое, грубое, прямое нарушение законов природы, которое совершают все мужья в народе и большинство мужей в так называемых честных семьях. Так жил и я. Мы не дошли ни до Европы, до Парижа, до «Zwei Kinder-System»45 *** система двух детей в семье , ни до Магомета и своего ничего не придумали, потому что вовсе и не думали об этом. Чуем, что что-то скверное и в том и в другом, и хотим иметь семью, но дикий взгляд на женщину тот же, и потому выходит еще хуже.

Женщина должна быть у нас и беременной и любовницей, и кормилицей и любовницей. А сил не может хватить.

Этот текст лит. ред. часто буквально или почти буквально покрывается текстом, входящим в главы XIII и XIV окончательного печатного текста.

Стр. 35, строка 18.

Вместо: у девушек, у чистых, нет кликушества, — в лит. ред.: у девок нет кликушества,

Стр. 35, строки 19—22.

Вместо: Так у нас. кончая: полон мир. — в лит. ред.: Ясно отчего, и вот от этого упадок духовный и нравственный женщины и ее принижение.

Стр. 35, строки 23—24.

Вместо: когда она понесла плод или когда кормит родившегося ребенка. — в лит. ред.: когда она носит или кормит.

Стр. 36, строки 4—5.

Вместо: развенчаются эти волхвы — в лит. ред.: развенчаются эти мерзавцы

Стр. 36, строки 20—22.

Слов: Да-с, да-с, — повторил он кончая: желая несколько успокоиться. — в лит. ред. нет.

Стр. 36, строка 24—25.

Вместо: — Вот такой-то свиньей я и жил, — продолжал он опять прежним тоном. — Хуже же всего было то, — в лит. ред.: — Да, много хуже животного человек, если он живет не по-человечески. И таким я был. Что же было всего хуже, это то,

Стр. 36, строка 27.

Вместо: что поэтому я живу — в лит. ред.: что я живу

Стр. 36, строка 35—стр. 38, строка 20.

Вместо: Толкуют о каком-то новом женском образовании, кончая: Так это было и будет. — в лит. ред.: Как часто приходится слышать и читать суждения о неправильности женского воспитания и о том, как следует изменить его. Но всё это пустые слова. Воспитание женщины вытекает из истинного, а не притворного взгляда людей на призвание женщины. По существующему в нашем обществе взгляду — призвание женщины, главное, в том, чтобы давать наслаждение мужчине, и такое и дается ей воспитание. Смолоду она обучается только тому, чем она может увеличить свою привлекательность. И всякая девушка приучается думать только об этом. Как крепостные были воспитываемы так, чтобы уметь угождать господам, и это не могло быть иначе, так и все они, наши женщины, воспитываемы так, чтобы уметь привлекать к себе мужчин, и это не может быть иначе. Но вы скажете, может быть, что это касается только дурно воспитанных девушек, то, что у нас принято презрительно называть барышней, и что есть другое, серьезное воспитание — гимназия — даже классическая, акушерство, медицинские и высшие курсы. Это неправда. Всякие, какие бы то ни были женские воспитания имеют в виду только пленение мужчин. Одни пленяют музыкой и локонами, а другие ученостью и гражданской доблестью. Цель-то одна и не может быть не одна, потому что другой нет, цель — прельстить мужчину, чтобы овладеть им. Можете вы себе представить женские курсы и ученость женскую без мужчин, т. е. что они будут учены, но мужчины не будут знать про это? Я не могу. Никакое воспитание, никакое образование не может изменить это до тех пор, пока высший идеал женщины будет брак, а не девство и свобода от чувственности. До тех пор она будет рабой.

Ведь стоит подумать только, забыв про их всеобщность, те условия, в которых воспитывается наша барышня, чтобы не то что удивляться тому разврату, который царствует среди женщин наших обеспеченных классов, но чтобы удивляться обратному, как еще так мало этого разврата. Ведь вы подумайте только: с раннего детства наряды, украшение себя, чистота, грация, танцы, музыка, чтение стихов, романов, пение, театры, концерты в наружном и внутреннем употреблении, т. е. слушают или сами играют. При этом полнейшая физическая праздность и холя для тела и самая сладкая и жирная пища. Ведь мы только не знаем этого, потому что всё это шито и крыто, что переживают эти несчастные девушки от возбуждения чувственности, из 10—9 мучаются и страдают невыносимо в период первой зрелости и потом, если за 20 лет не выходят замуж. Ведь это мы только хотим не видать, но у кого глаза есть, тот видит, что большинство этих несчастных так возбуждены этой скрытой (хорошо, как еще скрытой) чувственностью, что они ничего не могут делать, они оживляются только в присутствии мужчин. Вся жизнь их проходит в приготовлениях к кокетству и в кокетстве. При мужчинах они оживляются через край, начинают жить чувственною энергией, но стоит уйти мужчине — и вся энергия падает, и жизнь кончается. И это не то, что известный мужчина, а всякий. Только бы они не были совсем отвратительны. Вы скажете: это исключение. Нет, это правило. Только в одних девушках это проявляется сильнее, в других — слабее, но все они не живут вполне своею жизнью, а только в зависимости от мужчин. Пока же этого нет, все они одинаковы и не могут не быть одинаковыми, потому что для всех их привлечение к себе как можно больше мужчин есть высший идеал как их девичьей, так и замужней жизни. И от этого у них нет чувства сильнее этого женского не скажу тщеславия, но животной потребности всякой самки привлекать к себе как можно больше самцов с тем, чтобы иметь возможность выбора.

Стр. 38, строки 20—21.

Вместо: Так это в девичьей жизни в нашем мире, — в лит. ред.: Так это в девичьей жизни,

Стр. 38, строка 24.

Вместо: подавляет на время это, — в лит. ред.: подавляет на время это стремление —

Стр. 38, строка 37.

Вместо: в это самое время — в лит. ред.: в это время

Стр. 38, строка 39.

Вместо: это женское кокетство. — в лит. ред.: это самое женское кокетство.

Стр. 38, строка 40—стр. 39, строка 3.

Вместо: которые не переставая терзали кончая: т. е. безнравственно. — в лит. ред.: которые я испытывал и прежде, но только в гораздо меньшей степени.

Стр. 39.

Глава XV в лит. ред. начинается со следующего текста отсутствующего в окончательной редакции:

XV.

— Да, ревность — это еще один из всем известных и от всех скрываемых секретов супружества. Кроме общей причины ненависти друг к другу супругов, заключающейся в соучастии осквернения человеческого существа, и еще других причин, источник постоянной грызни супругов между собой есть еще взаимная ревность. Но по взаимному соглашению решено скрывать это от всех, и так и скрывается. Зная это, каждый про себя предполагает, что это только его несчастная особенность, но не общий удел. Так было и со мной. Оно так и должно быть. Ревность не может не быть между супругами, безнравственно живущими между собой. Если они оба не могут пожертвовать своим удовольствием для блага своего ребенка, то оба справедливо заключают, что они никак не пожертвуют своим удовольствием для — не скажу — блага или спокойствия (потому что можно грешить так, что не узнают), а только для добросовестности. Каждый хорошо знает про другого, что сильных нравственных препятствий для измены нет ни у того ни у другого, знают это потому, что друг с другом нарушают нравственные требования, и потому они не верят друг другу и караулят друг друга.

Ох, какое это ужасное чувство — ревность! Я не говорю о той настоящей ревности, которая имеет хоть какое-нибудь основание: эта ревность настоящая мучительна, но она имеет и обещает исход; но я говорю о той бессознательной ревности, которая неизбежно сопутствует всякому безнравственному супружеству и которая, не имея причины, не имеет и конца. То — нарыв зубной, а это — один зуб болит своей костяной неподвижной болью день, ночь и опять день, ночь, и так без конца. Ревность эта ужасна, именно ужасна. Ревность это такая: молодой мужчина говорит с женой, улыбаясь смотрит на нее и, как мне кажется, оглядывает ее тело. Как он смеет думать про нее, думать про возможность романа с ней! И как она, видя это, может переносить это? Но она не только переносит, она, видимо, очень довольна. Даже я вижу, что она для него делает то, что она делает. И в душе поднимается такая ненависть к ней, что всякое слово, всякий жест ее — противен. Она замечает это и не знает, что ей делать, и начинает делать вид равнодушного оживления. А! я страдаю, а ей это-то и весело, она очень довольна! И ненависть удесятеряется, но не смеешь дать ей хода, потому что в глубине души знаешь, что настоящих поводов нет. И сидишь, притворяешься равнодушным, напускаешь на себя особенное внимание и учтивость к нему. Потом сам на себя сердишься и хочешь выдти из комнаты и оставить их одних и, действительно, выходишь. Но стоит выдти, и тебя охватывает ужас о том, чтò там без тебя делается. Входишь опять, придумывая предлог, а иногда не входишь, а останавливаешься у двери и подслушиваешь. Как она может так унижать себя и меня, ставя — кого же? — меня в такое подлое положение подозренья, подслушиванья! О мерзкая! О животное гадкое! А он, он! Он что ж? Он то, что все мужчины, что был я, когда не был женат. Ему это удовольствие. Он даже улыбается, глядя на меня, как будто говорит: «что же делать! теперь мой черед». Ужасно это чувство! Ядовитость этого чувства ужасна: стоило мне излить это чувство хоть раз на какого-нибудь человека, стоило раз заподозрить человека в замыслах на мою жену, и уже навеки этот человек был для меня испорчен, точно серной кислотой облит. Стоило мне хоть раз приревновать человека, и уже никогда я не мог восстановить к нему простых человеческих отношений. Навеки уж у меня с ним бегают мальчики в глазах, когда мы глядим друг на друга.

Жену же, которую я много и много раз обливал этой серной кислотой, этой ревнивой ненавистью, я уже всю изуродовал. В период этой моей безосновательной ревности к ней я всю ее развенчал, испозорив в моем воображении. Я придумывал все самые невозможные плутни с ее стороны. Я подозревал ее в том, что, совестно сказать, что она, как эта царица «Тысячи и одной ночи», изменяет мне с рабом почти на моих глазах, смеясь надо мною. Так что во всякий новый прилив ревности (я все говорю о безосновательной ревности) я впадал в прорытую уже прежде колею грязных подозрений о ней и все глубже и глубже прорывал эту колею. То же делала и она. Если я имел основания ревновать, то она, зная мое прошедшее, имела их в 100 раз больше. И она еще хуже ревновала меня. И страдания, испытываемые мною от ее ревности, были совсем другие и тоже очень, очень тяжелые. Это выражалось так: живем мы более или менее спокойно, я даже весел, доволен, вдруг начинается разговор о самом обыкновенном, и вдруг она не соглашается с тем, с чем всегда, бывало, соглашалась. Мало того, я вижу, она без всякой надобности раздражается. Думаю, что она не в духе или, точно, ей неприятно то, о чем говорим. Но начинается разговор о другом, и опять то же, опять цепляет, и опять раздражение. Я удивляюсь, ищу: что? отчего? Она молчит, отвечает односложно или говорит, очевидно намекая на что-то. Я начинаю догадываться, что причина та, что я прошел по саду с ее кузиной, о которой я и думать не думал, или что-нибудь подобное. Я начинаю догадываться, но сказать это нельзя. Тем, что я скажу, я подтвержу ее подозрения. Я начинаю допытываться, спрашивать. Она не отвечает, а догадывается, что я понимаю, и еще более утверждается в своих подозрениях.

— Что с тобой? — говорю я.

— Ничего. Я такая же, как всегда, — говорит она, а сама, как сумасшедшая, говорит бессмысленные, ничем необъяснимые злые вещи.

Терпишь иногда, но иногда прорвется, раздражишься, и тогда прорывается и ее раздражение, и выливается поток ругательств и какое-нибудь уличение тебя в воображаемом преступлении. И всё это доведенное до самой превосходной степени, с рыданиями, слезами, беганьем из дому в самые необычные места. Начинаешь искать. Совестно перед людьми, детьми, но делать нечего. Она в таком состоянии, что ты чувствуешь — она на всё готова. Бегаешь за ней, отыскиваешь. Проходят мучительные ночи. И оба с истерзанными нервами наконец, после самых жестоких слов и обвинений, наконец затихаем.

Стр. 39, строки 5—6.

Вместо: — Я во всё время моей женатой жизни никогда не переставал испытывать терзания ревности. — в лит. ред.: — Да-с, ревность, безосновательная ревность — это условие нашей развращенной брачной жизни, и я всё время моей женитьбы никогда не переставал испытывать ее и мучаться ей.

Стр. 39, строки 7—9.

Вместо: И один из таких периодов кончая: Я особенно ревновал в это время, во-первых, потому, — в лит. ред.: Это было два периода: один — это был после первого ребенка, когда доктора не велели кормить, а кормила кормилица, я особенно ревновал, во-первых, потому,

Стр. 39, строка 12.

Вместо: во-вторых, потому, что — в лит. ред.: главное же потому, что

Стр. 39, строка 19.

Вместо: особенно злое выражение голоса — в лит. ред.: особенно злое выражение лица и голоса

Стр. 39, строка 31.

Вместо: не может разродиться, — в лит. ред.: не может родить,

Стр. 40, строки 11—12.

Вместо: Я только говорил про то, что она прекрасно сама кормила детей, — в лит. ред.: Я говорил про то, что она прекрасно кормила детей,

Стр. 40, строки 12—15.

Вместо: и что это ношение и кормление детей кончая: она кормила сама. — в лит. ред.: и что это кормление и ношение детей, вообще дети умеряли мои муки ревности, но зато вызывали другого рода мучения.

Стр. 40, строки 16—36.

Слов: — Где же они теперь, ваши дети? кончая: я и то благодарен. — в лит. ред. нет.

Стр. 40, строка 38 — стр. 43, строка 33.

Вместо: — Вот вы напомнили про детей. кончая: Жена была чадолюбива и легковерна. — в лит. ред.:

Дети пошли скоро один за другим, и пошло всё то, что бывает в нашем мире с детьми и с докторами. Да-с, дети, материнская любовь к детям — это тоже мудреная вещь. Дети для женщины нашего мира — не радость, не гордость, не исполнение призвания, а страх, тревога, неперестающее страдание, казнь; они прямо так и говорят, так и думают, так и чувствуют. И дети для них точно мучение, не потому, что они не хотят рожать, кормить и ходить за ними, — они, женщины с сильным материнским инстинктом, к которым и принадлежала моя жена, готовы на это, — но потому, что дети могут болеть и умирать. Они не хотят рожать для того, чтобы не полюбить, а полюбив, не бояться за здоровье и жизнь ребенка. Для этого же они не хотят кормить. «Если буду кормить, — говорят они, — я слишком полюблю его, а что как он умрет?» Оказывается, что им бы лучше было, если бы дети были гуттаперчевые, такие, которые не могли бы болеть и умирать, а такие, которых бы всегда можно было починить. Ведь что за путаница в головах и в сердцах этих несчастных! Ведь для чего делают мерзости, чтобы не рожать? Для того, чтобы не полюбить. Любовь, самое радостное состояние души, представляется опасностью. А отчего это? Оттого, что когда человек не живет по человечески, то ему много хуже животного. Ведь женщина наша не умеет смотреть на ребенка иначе, как только на удовольствие. Больно, правда, рожать, но зато ручки.... Ах, ручки! Ах, ножки!.. Ах, улыбается! Ах, всё тельце! Ах и чмокает, икает! Одним словом, животное материнское чувство — чувственность. Мысли же о том таинственном значении появления нового человеческого существа, которое заменит нас, нет никакой. Нет того, что при крещении говорят и делают над ребенком. Ведь никто не верит в это, а между тем ведь это было не что иное, как напоминание о человеческом значении младенца. Это бросили, не верят, а ничем не заменили, и остались одни ленточки, кружева, ручки, ножки. Осталось то, что есть у животного. Но дело в том, что у животного нет воображения, нет предвидения, нет размышления, нет докторов, да, опять докторов. У курицы, у коровы — зачичкался цыпленок, теленок издохнет, она поквокчет, помычит и живет дальше. А у нас заболеет ребенок — что такое? как лечить? где лечить? какого выписывать доктора? куда ехать? Ну, а если помер — где же ножки, ручки? зачем всё это было? зачем эти мученья? Корова не спрашивает этого, и вот от этого дети — мученье. У коровы нет воображенья, и потому она не может думать того, как бы она могла спасти ребенка, если бы сделала то-то и то-то, и поэтому ее горе, сливающееся с физическим состоянием и продолжающееся определенно короткое время, есть состояние, а не горе, которое раздувается при праздности и сытости до отчаяния. У нее нет рассудка, который бы спрашивал, зачем это? Зачем перенесены были все страдания, зачем вся моя любовь, если они должны умереть? Нет рассуждения, которое говорило бы, что впредь и не нужно рожать, а если родишь нечаянно, не нужно кормить и вообще не нужно любить, а то хуже. А так именно рассуждают наши женщины. И выходит, что когда человек не живет, как человек, то ему хуже животного.

— Да как же надо, по вашему, по человечески обращаться с детьми? — спросил я.

— Как? Любить их человечески.

— Ну, что же? Разве матери не любят своих детей?

— Не любят по-человечески, почти никогда не любят и поэтому любят даже не по-собачьи. Ведь вы заметьте: курица, гусыня, волчица — всегда будут для женщины недосягаемыми образцами животной любви. Редкая женщина бросится с опасностью жизни на слона отбивать у него своего ребенка, но ни одна курица, ни одна воробьиха даже не преминет броситься на собаку, и всякая отдает всю себя за детей, тогда как женщина редкая это сделает. Вы заметьте: женщине — человеку дана возможность воздержаться от физической любви к детям, чего не дано животному. Что же, разве это оттого, что женщина ниже животного? Нет, оттого, что она — выше (да и выше неправильно: не выше, а женщина — другое существо), у нее другие обязанности — человеческие, она может воздержаться от животной любви, перенеся эту любовь на душу ребенка. Это-то и свойственно женщине-человеку, и этого-то никогда нет в нашем мире. Мы читаем про героинь-матерей, жертвовавших детьми во имя чего-то высшего, и нам кажется, что это только сказки из древнего мира, которые до нас не касаются. А между тем я думаю, что если у матери нет того, во имя чего она может пожертвовать животными чувствами к своему ребенку, если она эту духовную силу, не находящую приложения, перенесет на попытки делать невозможное, физически сохранить своего ребенка, в чем ей будут помогать доктора, то ей будет много хуже, и она будет страдать, как она страдает. Так было с моей женой. Один ли был ребенок или их было пятеро — это было всё равно. Даже лучше немножко, когда их стало пятеро. Вся жизнь была постоянно отравлена страхом за детей, действительными или воображаемыми болезнями детей и даже самым присутствием детей. Я по крайней мере всё время всей моей женатой жизни постоянно чувствовал, что жизнь моя со всеми моими интересами всегда висит на волоске и зависит от здоровья детей, состояния детей, от учения детей. Дети — важное дело, что говорить, но ведь надо всем жить! В наше же время большим уже жить нельзя. Правильной жизни для больших нет: вся жизнь семейная теперь всякую секунду висит на волоске, и жизни семейной, жизни супругов — нет. Какое бы у вас ни было для вас важное дело, если вы вдруг получаете известие, что Васю рвет или Лиза сходила кровью, всё мгновенно должно быть брошено, забыто, превращено в ничто. Всё ничтожно.... Важны только доктора, клестир, температура. Не говоря уже о том, что никогда вы не начнете разговора, чтобы в самом интересном месте не прибежал Петя, с озабоченным видом спрашивая, можно ли есть яблоко или какую надевать курточку, или не пришла няня с ревущим ребенком. Правильной, твердой семейной жизни нет. Как вы живете, где живете, а потому и чем занимаетесь, всё это зависит от здоровья детей, а здоровье детей ни от кого не зависит, а благодаря докторам, которые говорят, что они могут помогать здоровью, ваша жизнь вся, всякую минуту может быть вся нарушена. Нет жизни. Это какая-то вечная опасность, спасенье от нее, вновь наступающая опасность, вновь отчаянные усилия и вновь спасение, постоянно такое положение, как на гибнущем корабле. Иногда мне казалось, что это нарочно делалось, что она прикидывалась беспокоющейся о детях для того, чтобы победить меня, так это заманчиво просто разрешало в ее пользу все вопросы. Мне казалось тогда, что всё, что она делала и говорила тогда, она говорила на мой счет, но теперь я вижу, что сама она, моя жена, мучалась и казнилась постоянно с детьми, с их здоровьем и болезнями. Это была пытка для нее и для меня тоже. Но кроме того, дети для нее были еще и средством забыться — пьянством. Часто я замечал, когда ей очень бывало тоскливо, ей легче становилось, когда заболевал ребенок, и она могла уйти в это опьянение. Но опьянение было невольное. Ведь другого ничего не было. И со всех сторон внушалось, что вот у Екат. Сем. умерло двое, а у М. Н. доктор такой-то спас, а у тех сейчас разъехались по гостиницам и тоже спасли. Разумеется, доктора с значительным видом подтверждали всё это, поддерживали ее в этом. И она рада бы не бояться, но доктор сказал какое-нибудь словечко — заражение крови, скарлатина, а помилуй Бог, дифтерит, и всё пропало. И нельзя ведь иначе. Ведь если бы у них была, как в старину у женщин, вера, что Бог дал, Бог и взял, что ангельская душа к Богу идет, что ему, умершему ребенку, лучше умереть невинному, чем умереть в грехах и т. п., чему ведь верили же люди; если бы у них было что-нибудь подобное этой вере, то они могли бы переносить спокойнее болезни детей, а то ведь этого нет ничего, следа нет. Веры в это нет. А вера должна быть во что-нибудь, и вот они верят, нелепо верят в медицину, и не в медицину, а в докторов, — одна в И. И., другая в П. И. и, как верующие, не видят нелепости своей веры, верят quia absurdum.46 *** потому что это нелепо. Ведь в самом деле, если бы они не верили бессмысленно, ведь видна же бы им была нелепость того, всего того, что предписывают эти разбойники. Скарлатина — заразительная болезнь, для этого надо в большом городе переезжать из своего дома в гостиницу половине семьи (мы так два раза переезжали). Но ведь всякий человек в городе — это центр проходящих через него бесчисленных диаметров, несущих нити всякой заразы, и преграды нет никакой: хлебник, портной, извозчик, прачки. Так что я берусь для каждого переехавшего из своего дома от известной ему заразы в другое место — в этом другом месте найти столь же близкую другую или ту же заразу. Но этого мало. Все знают богачей, после дифтерита в доме истребляющих всё и во вновь отделанных домах заболевающих, и все знают десятки людей, вместе с больными не заражающихся. Ну, да всё, ведь стоит только послушать. Одна говорит другой, что ее доктор хороший. Другая отвечает: «Помилуйте, он уморил того-то и того-то». И наоборот. Ну, приведите к барыне уездного доктора, она не поверит ему; привезите в карете такого, который точно то же знает, по таким же книгам и опытам лечит и скажет, что ему надо заплатить 100 рублей, — она поверит.

Всё дело в том, что наши женщины — дикие. Нет у них веры в Бога, и потому одни верят в порчу, которую напускают злые люди, а другие — в доктора И. И. за то, что берет дорого за визиты. Кабы была у них вера, так они бы знали, что скарлатины и т. п. совсем не так страшны, потому что от них не может нарушиться то, что может и должен любить человек — душа, а может произойти то, чего никто из нас не может избежать — болезни и смерть. А то как нет веры в Бога, они и любят только физически, и вся энергия их направлена на то, чтобы сохранить жизнь, то, чего нельзя и что только доктора уверяют дураков и в особенности дур, что они могут спасти. — Ну, и надо их звать.

Стр. 43, строки 34—36.

Вместо: Так что присутствие детей кончая: повод к раздору. — в лит. ред.: Так что присутствие детей не только не улучшало наших отношений, не соединяло, а, напротив, еще больше разъединяло нас.

Стр. 43, строки 37—39.

Вместо: дети были кончая: орудием борьбы; — в лит. ред.: дети были орудием борьбы;

Стр. 44, строка 10.

Вместо: — Ну-с, так и жили. — в лит. ред.: — Жили сначала в деревне, потом в городе. и далее отсутствующее в окончательном тексте: И если бы не случилось того, что случилось, и я так же бы прожил еще до старости, я так бы и думал, умирая, что я прожил хорошую жизнь, не особенно хорошую, но и не дурную, такую, как все; я бы не понимал той бездны несчастья и той гнусной лжи, в которой я барахтался, но чувствовал, что что-то не ладно. Чувствовал я, главное, то, что я — мужчина, который по моим понятиям должен был властвовать, что я попал, как говорят, под башмак и никак не могу из-под него выскочить. Главное, что держало меня под этим башмаком, — это были дети. Я хотел подняться, утвердить свою власть, но никак не выходило. У нее были дети и, опираясь на них, она властвовала. Я не понимал тогда того, что ей нельзя было не властвовать, главное потому, что она, выходя замуж, нравственно была несравненно выше меня, как и всегда всякая девушка несравненно выше мужчины, потому что несравненно чище его. Вы заметьте удивительную вещь: женщина наша, средняя женщина нашего круга — большею частью очень плохое существо, без нравственных основ, эгоистка, болтунья, самодурка, но девушка, рядовая девушка, молодая девушка до 20-ти лет — большею частью прелестное существо, готовое на всё самое прекрасное и высокое. Отчего это? Ясно, что это оттого, что мужья развращают, нравственно принижают своих жен до своего уровня. В самом деле, если мальчики и девочки родятся одинаково, то всё-таки преимущество девушек огромно. Во-первых, девушка не подвергается тем развращающим условиям, которым подвергаемся мы: у нее нет ни курения, ни вина, ни карт, ни учебных заведений, ни товарищества, ни службы, а во-вторых, и главное, — она плотски чиста. И потому девушка, выходя замуж, всегда выше своего мужа. Она выше мужчины и девушкой и становясь женщиной в нашем быту, где для мужчин нет необходимости непосредственного добывания пропитания, становится большею частью и выше его по важности того дела, которое она делает, когда начинает рожать и кормить. Женщина, рожая и кормя, ясно видит, что дело ее более важно, чем дело мужчины, заседающего в земском собрании, в суде, в Сенате. Она знает, что во всех этих делах важно одно — получить зa это деньги. Деньги же получить можно различными другими способами, и потому самое дело не есть несомненно необходимое, как кормление ребенка. Так что женщина непременно выше мужчины и должна властвовать над ним. Мужчина же нашего круга не только не признает этого, но, напротив, всегда смотрит на женщину с высоты своего величия, презирая ее деятельность.

Так моя жена презирала меня с моей земской деятельностью на основании того, что она рожает и кормит детей. Я же, поддерживаемый установившимися взглядами мужчин, я считал, что бабья возня: пеленки, сиськи, соски, соски, как я это шутливо называл, — есть деятельность самая презренная, над которой можно и должно подтрунивать. «Бабы там знают, как управиться». Так что кроме всех других причин, нас еще разделяло взаимное презрение.

Стр. 44, строки 16—24.

Вместо: что понять друг друга, кончая: был всегда свят перед нею. — в лит. ред.: что общения духовного нет и не может быть, и не делалось уже попыток. О самых простых вещах мы оставались неизменно каждый при своем мнении, не пытались даже убедить друг друга. С самыми посторонними лицами и я и она — мы говорили о разнообразных и задушевных предметах, но не между собой. Иногда, слушая, как она при мне говорила с другими, я говорил себе: «какова! и всё лжет!» И я удивлялся, как собеседник ее не видел, что она лжет.

Стр. 44, строка 30.

После слов: чтобы вспыхнуло раздражение. — в лит. ред.: Присутствие 3-го лица облегчало нас. Через 3-ье лицо мы еще кое-как общались. Она считала себя всегда совершенно, вероятно, правой передо мной, а уж я для себя был всегда свят перед нею в своих глазах.

Периоды того, что мы называли любовью, приходили так же часто, как и прежде, но они были грубее, голее, без всякого прикрытия. Но периоды эти были непродолжительны и тотчас сменялись периодами злобы без всякой причины, злобы, питаемой самыми непонятными предлогами.

Стр. 44, строка 38.

Вместо: возникали во мне — в лит. ред.: возникали

Стр. 45, строка 12.

Вместо: здоровьем детей. — в лит. ред.: и — главное — здоровьем детей.

Стр. 45, строки 12—18.

Вместо: У меня же было свое пьянство — кончая: не спала с ребенком». — в лит. ред.: Всё это были занятия, не вытекающие из прямой потребности, а относилась она к ним всегда так, что как будто жизнь ее и детей зависит от того, что пирожки к супу не будут подожжены, что не будет повешена гардина, окончено платье, выучен урок и принято какое-то лекарство. Мне ясно было, что всё это было для нее — главное — средством забвения — пьянством, таким, каким для меня было пьянство службы, охоты, карт; правда, у меня было кроме этого в прямом смысле пьянство: табаком, которого я выкуривал пропасть, и вином, которым я не напивался, но которого я выпивал — перед едой водку, да за едою стакана два вина, так что постоянный туман застилал от нас неладность нашей жизни.

Эти новые теории гипнотизма, душевных болезней, истеричности — всё это не простая, а вредная, гадкая глупость. Про жену мою Шарко непременно бы сказал, что она была истерична, а про меня сказал бы, что я не нормален и, пожалуй, стал бы лечить. А лечить тут нечего было. Вся эта душевная болезнь наша происходила оттого, что мы жили безнравственно. От безнравственной жизни нам было больно, а чтобы заглушить эту боль, мы и делали различного рода ненормальные поступки, то самое, что эти доктора называют признаками душевной болезни, истеричностью. Лечение этих болезней не у Шарко, не у них. Никакими внушениями и бромами этого вылечить нельзя, а надо ясно увидать, отчего боль, — всё равно, как на гвоздь сел: увидишь гвоздь, увидишь, что неправильно в твоей жизни, и перестанешь делать, прекратится боль, и нечего будет заглушать. От неправильности нашей жизни была боль: и мои муки ревности, моя раздражительность, моя потребность поддерживания себя охотой, картами и — главное — вином и табаком в постоянном состоянии опьянения. От этой же неправильности было: ее страстность отношения ко всем занятиям, ее переменчивость настроения — то мрачность, то странная веселость, ее болтливость — всё это вытекало из потребности постоянного отвлечения внимания от себя самой, от своей жизни: постоянное опьянение какими-нибудь делами, которые всегда бывали к спеху.

Стр. 45, строки 20—24.

Слова: И если бы не случилось того, что случилось, кончая: в которой я барахтался. — в лит. ред. находятся в начале XVII главы, после слов: Жили сначала в деревне, потом в городе.

Стр. 45, строка 25.

Вместо: А мы были — в лит. ред.: Мы были

Стр. 45, строки 33—34.

После слов: И вот является потребность переезда в город. — в лит. ред.: Так и с нами случилось, и мы переехали в город.

Стр. 45, строка 36 — стр. 46, строка 8.

Вместо: Мы подходили к станции кончая: и всё это хочется сказать. — в лит. ред.: Потом он выпил залпом оставшийся стакан чаю и продолжал.

Стр. 46, строка 28.

Вместо: но она с легкомысленным упорством — в лит. ред.: но она с легкостью, но с упорством

Стр. 46, строки 37—39.

Слов: Или мы искусственно избавляемся кончая: Оправданий нет. — в лит. ред. нет.

Стр. 47, строки 7—8.

Вместо: И Марья Павловна и Иван Захарыч. — в лит. ред.: и М. П. и И. 3.

Стр. 47, строки 19—22.

Вместо: Вид ее наводил беспокойство. кончая: запряженная лошадь, — в лит. ред.: Вид ее наводил страх: в роде как застоявшаяся горячая запряженная лошадь,

Стр. 47, строка 24.

Слов: и мне было страшно. — в лит. ред. нет.

Стр. 47, строки 26—29.

Слов начала XIX гл.: Он вдруг приподнялся кончая: и опять сел против меня. — в лит. ред. нет.

Стр. 47, строки 30—32.

Вместо: глаза жалкие кончая: закурив папироску. — в лит. ред.: глаза жалкие, совсем чужие, носу почти нет, и усы и борода поднялись к самым глазам, и рот стал огромный, страшный.

— Да-с, так

Стр. 48, строки 28—30.

Слов: Он опять повернулся к окну, кончая: продолжал:

— Да-с, — в лит. ред. нет.

Стр. 48, строка 40—стр. 49, строка 1.

Слов: Не он, так другой, это должно было быть. — Он опять замолчал. — в лит. ред. нет.

Стр. 49, строки 8—9.

Слов: Человек он был..... — в лит. ред. нет.

Стр. 49, строка 10.

После слова: воздержался — в лит. ред.: остановился

Стр. 49, строки 17—18.

Слов: как у готтентотов, говорят. Они, говорят, тоже музыкальны. — в лит. ред. нет.

Стр. 49, строка 18.

Вместо: Лезущий в фамильярность, — в лит. ред.: Приличный, знаете, лезущий в фамильярность,

Стр. 49, строка 20.

Вместо: с соблюдением внешнего достоинства — в лит. ред.: по с соблюдением внешнего достоинства

Стр. 49, строка 37.

Слов: т. е. мое свинство. — в лит. ред. нет.

Стр. 49, строки 37—38.

Вместо: Всё произошло оттого, что между нами была та страшная пучина, — в лит. ред.: всё произошло оттого, что явился этот человек в то время, когда между нами была та страшная пучина,

Стр. 50, строка 6.

Вместо: живущие так, как я жил, — в лит. ред.: живущие на тех же основах брака, как я жил,

Стр. 50, строки 12—16.

Вместо: — Да, это так было, кончая: Начинается спор. — в лит. ред.: — Чтобы вы поняли, надо рассказать, как это бывало. Ну, вот живем мы; всё, кажется, хорошо. Вдруг начинается разговор о воспитании детей. Не помню, какие слова я сказал или она, но начинается спор, пререкания.

Стр. 50, строки 23—26.

Вместо: нарочно перетолковывает всякое твое слово, кончая: туда то она и колет. — в лит. ред.: и понимает, но нарочно перетолковывает всякое твое слово, каждое же ее слово пропитано ядом: всё, что только мне дорого, — всё это она срамит и поганит.

Стр. 50, строки 29—30.

Вместо: Она прикидывается, что сделал ей больно, и кричит: — в лит. ред.: и делаю ей больно. Она кричит:

Стр. 50, строки 30—31.

После слов: Я кричу: «не лги!» — в лит. ред.: Она продолжает говорить что-то лживое только для того, чтобы уязвить меня:

Стр. 50, строка 31.

Слов: кричит она, — в лит. ред. нет.

Стр. 51, строка 16.

Вместо: где madame? — в лит. ред.: où est madame?

Стр. 51, строки 17—19.

Вместо: дети, в особенности старшая кончая: Пьем молча чай. Ее всё нет. — в лит. ред.: дети — Лиза — старшая — с ужасом, вопросительно смотрит на меня. А ее всё нет.

Стр. 51, строка 20.

Вместо: злоба — в лит. ред.: ненависть

Стр. 51, строка 23.

Слов: Я бы поехал за ней. — в лит. ред. нет.

Стр. 51, строки 25—26.

Слов: А то ведь она этого и ждет. И в следующий раз будет еще хуже. — в лит. ред. нет.

Стр. 51, строка 27—28.

Вместо: сделала над собой?.. — в лит. ред.: сделала?..

Стр. 51, строка 28.

Вместо: Одиннадцать, двенадцать, час. Не иду в спальню, — в лит. ред.: 11, 12, 1 — не сплю, не иду в спальню.

Стр. 51, строки 31—32.

Вместо: Три, четыре часа — ее всё нет — в лит. ред.: Ее нет.

Стр. 51, строки 33—36.

Вместо: но все в недоумении кончая: и беспокойство за нее. — в лит. ред.: но все в недоумении, вопросительно, а дети укоризненно смотрят на меня. И опять то же чувство беспокойства за нее и ненависть за это самое беспокойство.

Стр. 52, строки 1—5.

Вместо: — Да ведь не может же это так оставаться? кончая: не сделаю первого шага, — в лит. ред.: и первого шага не сделаю. Развод, так развод! Свояченица не допускает этой мысли и так уезжает ни с чем. На меня находит упрямство, и я смело сказал; говоря с ней, что не сделаю первого шага.

Стр. 52, строка 8.

Вместо: И рад бы его сделать, но не знаю как. — в лит. ред.: Но я связал себя своими словами.

Стр. 52, строка 29.

Вместо: чего я не разбираю, — в лит. ред.: чего я не понимаю,

Стр. 52, строки 28—31.

Вместо: в душе у каждого та же старая злоба кончая: Но надо же как нибудь кончить всё это, — в лит. ред.: в душе, очевидно злоба у каждого друг против друга, но надо же как-нибудь кончить всё это,

Стр. 52, строки 33—36.

Вместо: Один раз я уже взял заграничный паспорт — кончая: и я остался. — в лит. ред.: один раз я совсем хотел бежать, но опять по какой-то слабости остался.

Стр. 52, строки 38—39.

После слов: когда явился этот человек. — в лит. ред.: Правда, человек дрянной, но что же — такой же, как все мы. Затем идет глава XXI.

Стр. 52, строка 39 — стр. 53, строка 1.

Вместо: Приехал в Москву этот человек — фамилия его Трухачевский — и явился ко мне. — в лит. ред.: Приехав в Москву, этот господин — фамилия его Трухачевский — явился ко мне.

Стр. 53, строки 4—5.

Вместо: Он мне очень не понравился с первого взгляда. — в лит. ред.: Он мне очень не понравился; с первого взгляда я понял, что это был грязный блудник, и стал ревновать его еще прежде, чем он увидал жену.

Стр. 53, строки 9—10.

Вместо: заговорил об его игре, сказал, что мне говорили, что он бросил скрипку. — в лит. ред.: заговорил об его игре, о том, что я слышал, что он бросил скрипку.

Стр. 53, строка 14.

После слов: Удивительное дело! — в лит. ред.: отчего в важных событиях нашей жизни, в тех, в которых решается судьба человека, как для меня решилась тогда, — отчего в этих делах нет ни прошедшего ни будущего?

Стр. 53, строки 16—18.

Вместо: Что то было напряженное кончая: и приписывал им важность. — в лит. ред.: У меня было сознание страшного бедствия, связанного с этим человеком. Но, не смотря на это, я не мог не быть ласков с ним.

Стр. 53, строки 19—22.

Слов: Тотчас же зашел разговор о музыке, кончая: понравился ей с первого взгляда. — в лит. ред. нет.

Стр. 53, строка 23.

Вместо: Кроме того, она обрадовалась тому, — в лит. ред.: Она, видимо, обрадовалась, вероятно, сначала только потому,

Стр. 53, строки 25—26.

Слов: и на лице ее выразилась эта радость. — в лит. ред. нет.

Стр. 53, строка 31.

Вместо: не интересовало его. — в лит. ред.: не интересует его.

Стр. 53, строка 35.

Слова: вероятно — в лит. ред. нет.

Стр. 53, строки 38—39.

Слов: Она краснела — и он краснел, она улыбалась — он улыбался. — в лит. ред. нет.

Стр. 53, строка 39.

Вместо: Поговорили — в лит. ред.: Мы поговорили

Стр. 54, строка 2.

Слов: в эту минуту — в лит. ред. нет.

Стр. 54, строки 2—3.

Вместо: потому, что в эту минуту я мог не позвать его, — в лит. ред.: потому что я мог не позвать его. Я мог не позвать его,

Стр. 54, строки 5—6.

Слов: «или чтоб боялся тебя», мысленно сказал я ему — в лит. ред. нет.

Стр. 54, строки 6—7.

Вместо: пригласил его привозить как-нибудь вечером скрипку, — в лит. ред.: пригласил его привозить нынче же вечером скрипку,

Стр. 54, строка 10.

Слов: и я еще больше настаивал. — в лит. ред. нет.

Стр. 54, строки 16—17.

Вместо: Но сделать так, значило признаться, что я боюсь его. — в лит. ред.: Но неужели я, я боюсь его?

Стр. 54, строки 24—25.

Вместо: устраивал ему пюпитр, переворачивал страницы. — в лит. ред.: предлагал, помогал.

Стр. 54, строка 26 — стр. 55, строка 5.

Вместо: Он играл превосходно, кончая: и потому читал в его душе как по писанному. — в лит. ред.: Он играл превосходно и то что называется — тон сильный и нежность; трудностей же для него не существовало. Как только начал он играть, лицо его изменилось: он сделался серьезен и гораздо более симпатичен, он был, разумеется, гораздо сильнее жены и помогал ей просто и естественно и вместе с тем учтиво хвалил ее игру. Жена казалась заинтересованной только одной музыкой и была очень проста и приятна. Во весь вечер я сам представлялся не только перед другими, но и перед самим собой заинтересованным только музыкой. В сущности же я не переставая мучался ревностью. С первой минуты, как он встретился глазами с женой, я видел, что он смотрел на нее как на не неприятную женщину, с которой при случае не неприятно вступить в связь. Если бы я был чист, я бы не думал о том, что бы он мог про нее думать, но я, так же как и большинство, думал про женщин и потому понимал его и мучался этим.

Стр. 55, строки 14—16.

Вместо: должен был победить, смять, кончая: всё, что захочет. — в лит. ред.: должен был победить ее и сделать из нее всё, что захочет.

Стр. 55, строка 16.

Вместо: и я страдал ужасно: — в лит. ред.: и не мог не страдать и не ревновать. И я ревновал и страдал ужасно.

Стр. 55, строки 19—20.

Вместо: Для жены ли или для него я это делал, чтобы показать, — в лит. ред.: Для жены ли я это делал, чтоб показать,

Стр. 55, строка 24.

Слов: дорогим вином, — в лит. ред. нет.

Стр. 55, строка 26.

Вместо: обедать и еще играть с женою. — в лит. ред.: обедать и играть.

Стр. 55, строка 28.

Слов: Да так и кончилось. — в лит. ред. нет.

Стр. 55, строки 29—33.

Слов: И Позднышев в сильном волнении кончая: чтобы быть спокойным. — в лит. ред. нет.

Стр. 55, строки 33—35.

Вместо: — Возвращаюсь с выставки кончая: и вдруг чувствую, — в лит. ред.: На второй или на третий день после этого дня возвращаюсь откуда-то, вхожу в переднюю и разговариваю с знакомым и вдруг чувствую,

Стр. 56, строки 3—4.

Вместо: Прохожу не через гостиную, а через классную в залу. — в лит. ред.: Прохожу мимо гостиной через классную.

Стр. 56, строки 5—8.

Вместо: Дверь в залу затворена кончая: поцелуи, может быть. — в лит. ред.: В гостиной слышу равномерное arpeggio и сдержанный голос его и ее отрицание. Она что-то сказала: «но нет, нет» и еще что-то. Как будто кто-то нарочно на фортепиано заглушает слова.

Стр. 56, строка 10.

Слова: тогда — в лит. ред. нет.

Стр. 56, строки 13—15.

Вместо: Должно быть, я был страшен, кончая: Войти? — в лит. ред.: Она позорит меня. Уйду я,

Стр. 56, строки 16.

Вместо: Но не могу и уйти. кончая: понимает мое положение. — в лит. ред.: Но не могу и пройти. Няня взглянула на меня так, как будто она понимала и советовала смотреть в оба.

Стр. 56, строка 18.

Вместо: быстро отворил дверь. — в лит. ред.: сам не помня себя, отворил дверь.

Стр. 56, строки 21—22.

Вместо: услыхала и взглянула на меня. — в лит. ред.: услыхала меня и взглянула на меня.

Стр. 56, строка 33.

После слов: или маленькие вещицы? — в лит. ред.: И говоря это, он взглянул на нее.

Стр. 56, строка 40.

После слов: опасная близость между мужчиной и женщиной. — в лит. ред.: при известных, допускаемых обществом условиях.

Стр. 57, строка 47.

После слов: может видеть тут что-либо нежелательное. — в лит. ред.: Муж не должен так думать, а тем более совать свой нос и мешать,

Стр. 57, строки 10—11.

Вместо: Я, очевидно, смутил кончая: я долго ничего не мог сказать. — в лит. ред.: Я, очевидно, смутил их тем, что долго ничего не мог сказать.

Стр. 57, строки 13—15.

Вместо: но я чувствовал, кончая: Я так и сделал. — в лит. ред.: но я ничего не мог сделать. Напротив, я чувствовал, что я помешал им и что виноват в этом.

Стр. 57, строка 20.

Вместо: сгладить неприятное впечатление, — в лит. ред.: сгладить первое неприятное впечатление.

Стр. 57, строки 20—21.

Вместо: когда я вдруг с испуганным лицом вошел в комнату и замолчал, — в лит. ред.: когда я вдруг вошел с испуганным лицом,

Стр. 57, строка 29.

Вместо: его белую, мягкую руку. — в лит. ред.: эту белую мягкую руку.

Стр. 57, строки 38—39.

Вместо: лежу в кабинете и злюсь. Вдруг знакомая походка. — в лит. ред.: Вдруг ее шаги, ее походка.

Стр. 58, строка 7.

Вместо: красивая фигура. — в лит. ред.: грациозная, ленивая и гибкая фигура;

Стр. 58, строки 19—20.

Вместо: Я же ничего не вижу, кроме того, что ты ведешь себя как кокотка.... — в лит. ред.: Только тебе всякая подлость приятна, а мне ужасна.

Стр. 58, строка 25.

После слов: — Убирайся, ради Бога убирайся! — в лит. ред.: Но она не ушла.

Стр. 58, строки 26—28.

Вместо: Притворялась она, что не понимает, кончая: а остановилась посередине комнаты. — в лит. ред.: Но она не ушла. Притворялась она, что не понимает о чем, или действительно не понимала, но только она обиделась и рассердилась.

Стр. 58, строки 29—32.

Вместо: Это такой характер, кончая: мой поступок с сестрой — в лит. ред.: или что-то в этом роде о моем характере, стараясь, как всегда, уязвить меня как можно больнее, — после твоего поступка с сестрой

Стр. 58, строка 33.

Вместо: сестре своей — в лит. ред.: ей

Стр. 58, строки 34—35.

Вместо: — После этого меня уж ничто не удивит от тебя, — сказала она. — в лит. ред.: меня уж ничто не удивит от тебя.

Стр. 58, строки 27—28.

Вместо: такая страшная злоба — в лит. ред.: неописуемая злоба

Стр. 58, строка 40.

Вместо: Я вскочил и двинулся к ней; — в лит. ред.: Я вскочил,

Стр. 59, строки 1—2.

Вместо: хорошо ли отдаться этому чувству, — в лит. ред.: хорошо ли отдаваться этой злобе,

Стр. 59, строка 4.

Вместо: я еще стал разжигать ее в себе — в лит. ред.: я еще стал подстегиваться

Стр. 59, строка 5.

Вместо: больше разгорается во мне. — в лит. ред.: больше клокотала во мне.

Стр. 59, строки 6—11.

Вместо: закричал я, подойдя к ней кончая: — Вася, что ты, что с тобой? — в лит. ред.: закричал я нарочно страшным голосом и схватил ее за руку. Она не уходила. Тогда я повернул ее и сильно толкнул.

— Что с тобой? Опомнись! — сказала она.

Стр. 59, строка 12.

После слов: заревел я еще громче. — в лит. ред.: выкатывая глаза.

Стр. 59, строка 13.

После слов: Я не отвечаю за себя! — в лит. ред.: Уходи!

Стр. 59, строка 17.

Вместо: и потому, кончая: прокричав: «уходи!», — в лит. ред.: и воздерживался. Я отошел от нее и, подбежав к столу, схватил пресс-папье,

Стр. 59, строки 20—21.

Слов: Тогда она пошла из комнаты, но остановилась в дверях. — в лит. ред. нет.

Стр. 59, строки 21—23.

Вместо: пока еще она видела кончая: и бросать о-земь их, — в лит. ред.: пока еще она не скрылась (я сделал это, чтобы она видела), я схватил подсвечник, бросил о-земь, барометр со стены,

Стр. 59, строки 26—27.

Вместо: что у жены истерика. — в лит. ред.: что у нее истерика.

Стр. 59, строки 28—29.

После слов: но была истинно больна. — в лит. ред.: Послали за доктором, и я всю ночь ходил за ней.

Стр. 59, строки 34—35.

Вместо: ей казалось, как она говорила, — в лит. ред.: ей показалась возможность

Стр. 59, строка 37.

Вместо: кроме удовольствия, доставляемого музыкой? — в лит. ред.: кроме удовольствия музыки?

Стр. 59, строка 40 — стр. 60, строка 1.

Слов: главное, он сам, — в лит. ред. нет

Стр. 60, строка 22.

После слов: она не могла унизиться. — в лит. ред.: Не столько от уверений жены, сколько от того мучительного страдания, которое я испытывал, ревнуя ее

Стр. 60, строки 23—25.

Слов: Во первых, я перемучался кончая: и верил им. — в лит. ред. нет.

Стр. 60, строки 25—26.

Вместо: несмотря на то, что я не ревновал, — в лит. ред.: несмотря на то,

Стр. 60, строка 28.

Вместо: Я всё еще следил за движениями и взглядами их обоих. — в лит. ред.: Я невольно следил за каждым движением, взглядом их обоих.

Стр. 60, строки 29—30.

После слов: Довольно рано началась музыка. — в лит. ред.: Он пошел за скрипкой. Жена подошла к роялю и стала разбирать ноты.

Стр. 61, строки 1—6.

Вместо: Она взяла первый аккорд, кончая: и опять остановился. — в лит. ред.: Они в одно время ударили аккорд — она на рояли, он на скрипке.

Стр. 61, строка 8.

Вместо: вскрикнул он. — У!... — в лит. ред.: У!... вскрикнул он и долго молчал.

Стр. 61, строка 10.

Вместо: Я не понимаю. — в лит. ред.: Я не знаю.

Стр. 62, строка 4.

После слов: первое престо. — в лит. ред.: — да и много таких вещей есть.

Стр. 62, строки 4—7.

Вместо: Разве можно играть кончая: и говорить о последней сплетне. — в лит. ред.: Разве можно играть в гостиных среди декольтированных дам или в концертах — сыграть, потом похлопать и потом сыграть другое?

Стр. 62, строки 9—11.

Вместо: соответствующие этой музыке кончая: настроила эта музыка. — в лит. ред.: соответствующие этой музыке поступки.

Стр. 62, строка 19.

После слов: было очень радостно. — в лит. ред.: В этом новом состоянии ревность уже не имела места.

Стр. 62, строка 20.

После слов: совсем в другом свете. — в лит. ред.: Меня вынесла эта музыка в какой-то такой мир, в котором ревность уже не имела места. Ревность и чувство это, вызывавшее ее, казались такими пустяками, о которых не стоило думать.

Стр. 62, строки 26—27.

Слов: Всё это происходило уже на фоне того впечатления, которое произвело первое. — в лит. ред. нет.

Стр. 62, строки 36—37.

Вместо: Вечер кончился благополучно, и все разъехались. — в лит. ред.: Я весь вечер почти не ревновал.

Стр. 62, строка 37.

Вместо: Зная, что я должен был — в лит. ред.: Я должен был

Стр. 62, строки 37—39,

Вместо: Трухачевский, прощаясь, сказал, кончая: нынешнего вечера. — в лит. ред.: и он, прощаясь, собрал все свои ноты и спрашивал, когда я вернусь, желая проститься со мною перед отъездом.

Стр. 63, строки 1—2.

Вместо: Оказывалось, что так как я не вернусь до его отъезда, то мы с ним больше не увидимся. — в лит. ред.: Оказывалось, что я едва ли вернусь до его отъезда, так что мы с ним прощались совсем.

Стр. 63, строки 6—7.

После слов: были очень довольны вечером. — в лит. ред.: В самых общих выражениях говорили о впечатлении, произведенном музыкой, но были так близки и дружны в этот вечер, как редко уже бывали в последнее время.

Стр. 63, строки 12—14.

Вместо: На другой день кончая: Она писала — в лит. ред.: Вечером 2-го дня, вернувшись на свою квартиру в уездном городе, я нашел от нее письмо, в котором она писала мне

Стр. 63, строка 16.

Вместо: и обещал играть еще, — в лит. ред.: и предлагал играть еще,

Стр. 63, строки 19—22.

Вместо: Но дела было столько, кончая: показался мне натянутым. — в лит. ред.: Я перечел письмо: в письме было что-то натянутое, робкое, и мне стало ужасно тяжело: сердце заныло.

Стр. 63, строки 24—28.

Вместо: «Какое мерзкое чувство эта ревность!» кончая: о делах, предстоящих на завтра. — в лит. ред.: «Какое мерзкое чувство это ревность! Что может быть естественнее того, что она пишет?» сказал я себе, и лег в постель, казалось, спокойный. Я стал думать о делах, предстоящих на завтра, и заснул без мысли о ней.

Стр. 63, строка 29.

Вместо: я заснул очень скоро. — в лит. ред.: я заснул сейчас же.

Стр. 63, строка 35.

После слов: унижать ее и себя, — в лит. ред.: себя главное,

Стр. 64, строка 2.

Вместо: женился на ней, — в лит. ред.: женился на своей жене,

Стр. 64, строка 11.

Слов: Да кто она? — в лит. ред. нет.

Стр. 64, строки 19—20.

Вместо: что уже в этот вечер между ними не только не было никакой преграды, — в лит. ред.: что между ними не только не было уже никакой преграды,

Стр. 64, строки 23—24.

Слов: когда я подошел к фортепиано. — в лит. ред. нет.

Стр. 64, строка 37.

Вместо: и в пять часов, решив, что — в лит. ред.: и в пять часов, хотя еще было темно, решил, что

Стр. 64, строки 38—39.

Вместо: я встал, разбудил сторожа, — в лит. ред.: Поезд отходил со станции в 8 часов. Я разбудил сторожа,

Стр. 65, строки 4—11.

Слов начала XXV гл.: Вошел кондуктор кончая: страдающий голос. — в лит. ред. нет.

Стр. 65, строка 17.

Слов: Когда рассвело и я поехал, мне стало легче. — в лит. ред. нет.

Стр. 65, строка 17.

Вместо: Глядя на лошадей, — в лит. ред.: Я как то, глядя на лошадей,

Стр. 65, строки 19—20.

Вместо: что я просто еду, что ничего того, что вызвало меня, ничего этого не было. — в лит. ред.: что я просто еду, катаюсь, так буду ехать до конца жизни и света.

Стр. 65, строка 24.

После слова: тарантас — в лит. ред.: совершенно новый,

Стр. 65, строки 24—28.

Слов: Поломка эта имела большое значение, кончая: а должен был уже ехать на пассажирском — в лит. ред. нет.

Стр. 66, строки 12—13.

Вместо: не мог не смотреть на них, не мог стереть их, не мог не вызывать их. — в лит. ред.: не смотреть на них, стереть их, не вызывать их.

Стр. 66, строка 14.

После слов: тем более я верил в их действительность. — в лит. ред.: забывая то, что не было никакого основания этого.

Стр. 66, строка 35.

Вместо: она лжет, всё лжет!» — в лит. ред.: она лжет!»

Стр. 67, строка 3.

Вместо: И Позднышев вскочил — в лит. ред.: И мой рассказчик вскочил

Стр. 67, строки 6—7.

Вместо: Да, ужасно! — продолжал он. — Я говорил себе: «буду думать о другом. — в лит. ред.: Ну, опять садился, — продолжал он, — и говорил себе: «буду думать о другом.

Стр. 67, строки 12—25.

Вместо: Нет, нет... кончая: сознания своего унижения — в лит. ред.: Я страдал так, что наконец не знал, что с собой делать, и мне пришла уже мысль, очень даже понравившаяся мне, — выйти на путь, лечь под вагон, кончить всё. Одно, что мешало это сделать, была жалость к себе, тотчас же непосредственно за собой вызывающая ненависть к ней, к нему, к нему — не столько. К нему было какое-то странное чувство сознания своего унижения

Стр. 67, строки 28—29.

Слов: Я выходил на всех станциях, чтобы развлекаться. — в лит. ред. нет.

Стр. 67, строки 36—37.

Слов: потому что продолжал думать о своем. — в лит. ред. нет.

Стр. 68, строки 20—21.

Слов: я могу что-нибудь сделать. — в лит. ред. нет.

Стр. 69, строки 33—34.

Вместо: и тени, бросаемые фонарями и моей пролеткой то спереди, то сзади, — в лит. ред.: и читал вывески —

Стр. 69, строки 1—3.

Вместо: не могу вспомнить моего тогдашнего состояния: что я думал? чего хотел? ничего не знаю. — в лит. ред.: не могу себе уяснить теперь, почему я так торопился.

Стр. 69, строки 36—40.

Вместо: явилось странное чувство — кончая: злым и хитрым зверем. — в лит. ред.: явилась животная потребность физической ловкой, хитрой и решительной деятельности. Я помню, что я сделался зверем, умным зверем.

Стр. 70, строки 13—14.

Вместо: я сейчас накажу ее и кончу мои отношения — в лит. ред.: я сейчас кончаю мои отношения

Стр. 70, строка 23.

Вместо: возможности наказать. — в лит. ред.: и мучительного наслаждения наказать, — да, — казнить.

Стр. 70, строки 24—25.

Вместо: пошел в залу, где они сидели, не через гостиную, — в лит. ред.: пошел в гостиную, где они сидели, не через залу,

Стр. 71, строки 18—19.

Вместо: Мне живо вспомнилось — в лит. ред.: Мне, главное, вспомнилось

Стр. 71, строки 20—21.

Вместо: ощутил ту же потребность бить, разрушать, которую я ощущал тогда. — в лит. ред.: вступить в то же зверское состояние.

Стр. 71, строка 26.

Вместо: и всё только — в лит. ред.: и всё время

Стр. 71, строки 29—36.

Слова: — Первое, что я сделал, кончая: в одних чулках пошел туда. — в лит. ред. заключают главу XXVI.

Стр. 71, строка 37.

Вместо: И подкравшись тихо, я вдруг отворил дверь. — в лит. ред.: Я не только не знаю, как я шел, каким шагом, через какие комнаты я шел, как я подходил к гостиной, как отворил дверь, как вошел в нее, — я ничего не помню.

Стр. 71, строки 37—38.

Вместо: Помню выражение их лиц. — в лит. ред.: Помню только выражение их лиц, когда я открыл дверь.

Стр. 72, строка 2.

Вместо: которое выступило — в лит. ред.: которое выразилось

Стр. 72, строки 6—7.

Вместо: На ее лице было то же выражение — в лит. ред.: на ее лице то же выражение

Стр. 72, строка 17.

Вместо: начнется еще что-то — в лит. ред.: начнется еще

Стр. 72, строка 34.

Слов: Я выбрал это место с самого начала. — в лит. ред. нет.

Стр. 72, строки 38—39.

Вместо: Его глаза встретились с моими, — в лит. ред.: Верно, я был страшен, потому что

Стр. 73, строка 35.

Слов: Какая жесткая шея была... — в лит. ред. нет.

Стр. 73, строки 36—37.

Вместо: и я как будто этого-то и ждал, изо всех сил ударил ее кинжалом — в лит. ред.: за которое я душил ее, и я ударил ее кинжалом

Стр. 74, строка 21.

Слов: только на мгновенье, — в лит ред. нет.

Стр. 74, строки 26—27.

Слов: Я секунду стоял неподвижно, ожидая, что будет, можно ли поправить. — в лит. ред. нет.

Стр. 74, строка 31.

После слов: из-под ее корсета — в лит. ред.: как из гвоздя,

Стр. 75, строка 3.

После слов: сел на диван — в лит. ред.: всем телом.

Стр. 75, строки 18—19.

Вместо: Я вспомнил сопротивление корсета и погружение ножа, и мороз пробежал по спине. — в лит. ред.: Я вспомнил сопротивление корсета и потом.....

Стр. 77, строка 9.

После слов: увидал в ней человека, — в лит. ред.: сестру.

Стр. 77, строка 18.

После слов: — Прости меня! — сказал я. — в лит. ред.: — Да, если бы ты не убил меня! вдруг вскрикнула она, и глаза ее заблестели лихорадочно.

Стр. 77, строки 19—20.

Слов: вскрикнула она, приподнялась, и лихорадочно блестящие глаза ее устремились на меня. — в лит. ред. нет.

Стр. 77, строки 21—22.

Вместо: Ай! Ах! — очевидно в бреду, кончая: Ну, убивай, убивай, я не боюсь!... — в лит. ред.: Потом сделался бред. Она стала пугаться, кричать: «стреляй, я не боюсь... Только всех убей. Ушел, ушел!

Стр. 77, строка 24.

Вместо: Она не узнавала никого. — в лит. ред.: Она не узнавала детей, даже Лизаньку, которая прорвалась к ней.

Стр. 77, строка 37.

Вместо: холодная, — в лит. ред.: вся холодная,

Стр. 77, строки 39—40.

Слов: У! у! у!... — вскрикнул он несколько раз и затих. — в лит. ред. нет.

Стр. 78, строки 1—2.

После слов: и трясся молча передо мной. — в лит. ред.: Лицо его сделалось тонкое, длинное, и рот во всю ширину его.

— Да, сказал он вдруг. — Если бы я знал, что я знаю теперь, так бы совсем другое было бы. Я бы не женился.

Опять мы долго молчали.

Стр. 78, строки 3—13.

Вместо: — Ну простите... кончая: и заключил весь рассказ. — в лит. ред.: — Да-с, вот что я сделал и вот что я пережил. Да-с, надо понять настоящее значение, что слова Евангелия Матф. V, 28. — о том, что всякий, кто смотрит на женщину с похотью, прелюбодействует, относятся к женщине, к сестре, не к одной чужой, посторонней женщине, а преимущественно к своей жене.