НЕОПУБЛИКОВАННОЕ, НЕОТДЕЛАННОЕ И НЕОКОНЧЕННОЕ

1886—1889

(Текст к картине В. Е. Маковского.)

Присяжным дали вопросы, и они вышли из суда в свою комнату. Судьи тоже ушли пить чай в свою комнату. В зале суда остались свидетели, публика, которой интересно послушать, и отецъ, мать, сестра подсудимой съ ея ребенкомъ на рукахъ, и — сама подсудимая за рѣшеткой. Надъ ней стоять два солдата, сама она въ арестантскомъ халатѣ. Мать, отецъ, ребенокъ смотрятъ на нее; но она сидитъ, опустивъ голову, и не взглядываетъ на нихъ.

Сейчасъ рѣшится ея судьба — поведутъ ее опять въ острогъ, гдѣ она будетъ ожидать весны, чтобъ отправиться въ Сибирь, — или выпустятъ... Но лучше не думать, не надѣяться, не глядѣть. Что какъ опять въ острогъ?

Входят, выходят, ведут негромко разговоры. Все ждут. Проходит пять минут, десять, еще десять. Она все не подымает глаз и почти не дышит. Ребенок тянется к ней и называет ее. Она оглядывается, не поворачивая головы, и опять опускает глаза. Сестра шикает на племянника.

Но вот, слышны шаги, входит судебный приставь с цепью, за ним судьи, и вот много шагов слышатся из-за двери, и входят один за другим присяжные. Все встают, и старшина читает длинный вопрос, смысл которого непонятен для подсудимой. Присяжный прочел и внятно произносить: «Нет, не виновата». Подсудимая краснеет и тяжело вздыхает всей грудью. Еще вопрос, и опять радостные слова: «Нет, не виновата». «Подсудимая, — говорить председатель, называя ее по имени, — вы можете итти, вы свободны».

Она встала, как ей много приказывали вставать, и стоит и не понимает. Но сестра поняла. Она рванулась, растолкала толпу и с ребенком на руках бежит к ней: «К маме пойдем!» — «К маме!» говорить и мальчик.

Подсудимой объяснили, что она можетъ идти. Она, шатаясь, сошла съ ступеней, и мальчикъ уже у нея на рукахъ и прижался къ ней.

Теперь она поняла.

И старички подошли, и плачут, и молятся, и не знают, что сказать.

А в суде идет своя работа: готовят обвинительный акт и защиту. На место выпущенной матери сейчас ведут следующих подсудимых.