IV.
ХАРАКТЕРЫ И ЛИЦА.

Командир части — хороший человек.

Капитан Белоногов уже 4 года командует батареей. Он высок ростом, толст, потен, черты лица его грубоправильны, но залиты каким-то пьяным и нечистоплотным жиром. Руки его велики, пухлы, но чрезвычайно хороши, хотя вечно грязны: не только ногти и пальцы, но даже мякоть. Волоса его густы, русы, сальны без сала и кольцообразно лежат на висках и на поднятом хохле. Голос громок, звучен и имеет почти всегда какое-то повелевающее, даже ссорющееся, выражение. (Я просто скажу, что Белоногов сильно Андрей Ильин, но для других я должен объяснить еще, что такое Андрей Ильин? Андрей Ильичь управляющий, его идеал — исправник, и он в достижении его дошел до того, что его принимают иногда за помещика, иногда за отставного поручика. Андрей Ильичь у-у-у-мный человек; голова. Одно — пьёт. Он мастер ходить по судам, ему доставляло большое удовольствие запутать ясное дело, глубокомысленно потолковать с секретарем о смысле 365 статьи, напиться чаю или мадеры с столоначальником и верх наслаждения предоставить подарочек такому лицу; которому не каждый съумеет предоставить. — За то уж когда он запьет — беда! Он раздевается до гола и отправляет отправляется — зимой или летом все равно — в одну известную клумбу в саду, ложится там на живот и плачет; потом приходит домой, просит, покупает или крадет водку, пыхтит, багровеет, бранит свою жену и дочь, которые считают его генияльнейшим человеком и боятся без памяти, и снова уходит в клумбу. Так проходят неделя, иногда две — Андрей Ильичь болен. — Выздоравливая, он становится смирен, просит у всех прощенья; а потом вдруг переходит к нормальному, самодовольному и самоуверенному состоянию. В делах по хозяйству помещика, семейных и общечеловеческих Андрей Ильичь в сущности мот, деспот, жесток и вообще большой подлец, но он добр и умен. Он так сильно убежден в том, что он умнейший человек, что ему и в мысль никогда не приходит укорять себя в чем [бы] то ни было. Он так часто уверяет других в своей высокой добродетели, что сам иногда от души верит в нее. Он никогда не видит полученной услуги, во всех же своих действиях видит безвозмездные благодеяния, за которые он не думает и не хочет получать благодарности, которой по его мнению нет в людях. Андрей Ильичь поет горловым басом, но с такой самоуверенностью, что многие убеждены, что действительно всегда так надо петь. Андрей Ильичь любит пышность и так называемый русской разгул, но вместе с тем он считает себя тонким знатоком московской политики, которую, по его мнению, сейчас можно отличить от Тульской). Белоногов говорит хорошим русским языком — иногда только запинаясь и то тогда, когда ему слишком захочется ввернуть любимое словечко, как например, перст, теплое чувство и т. д. Вообще в его разговоре сильно отзываются фельетоны русских газет, те же — самоуверенность, красота[?] дурного вкуса и грязность. — Разговор его был бы приятен, ежели бы не был слишком гибок: заметно, как он, смотря по противоречиям и выражениям, которые ему встречаются, изменяет самую мысль. И часто громко смеется — своему смеху. — Он нечистоплотен до последней крайности и без малейшего сознания.

Он служил когда-то в штабах, писал бумажки и, как целый известный класс у нас в России людей среднего образования, гордится и счастливь тем, что мастер сочинить тонкую канальскую бумажку. — Меньшой брат его, человек в его же роде, старший адъютант, и когда они сходятся, разговор их сейчас же принимает вид форменной переписки.

— Уж ты мне не говори, братюга, — говорит старший брат, — чтоб Начальник Девизии мог изменять распоряжения начальника Артиллерии.

— Да уж я тебе говорю, что может: на это закон. — Он подписывает мне, положим, 3-ю легкую отправить на поправку, а 7-ю легкую оставить на позиции, я и пишу ему: «На основании предписания В Вашего Па Превосходительства имею честь донести, что так как 7-я легкая находясь там то, сделав такие то и такие то походы, пришла в расстройство, а 3-я легкая находилась на месте, я предписал во исполнение предписания В Вашего П Превосходительства 4-ой легкой заступить место 7-ой легкой, а 3-й легкой остаться на прежней позиции». Нумер и число и баста.

— Хорошо я пишу, — говорит старший брат, — что «так как Вашему Превосходительству неизвестны распределения артиллерии, то и считаю неуместным вмешательство Вашего Превосходительства и предлагаю исполнить в точности предписание от такого числа за № таким то». Ну, что ты говоришь?

— Да так. Ну ты, ведь уже все говоришь по своему —

— Да так, — говорит старший брат и, нахмуривая брови, с самодовольным смехом и стуча по столу, говорит: — а ежели ты предписание мое не исполнишь, то пишу... И снова, не запинаясь, диктует выговор. Не был, братец, и не служил в штабе. Коли Старший А Адъютант не дурак, так Н Начальник Д Дивизии пешка. Младший брат стучит кулаком по столу и диктует еще бумагу. И так продолжается разговор часа 2, до тех пор, пока оба брата вспотеют и охрипнут. —

Белоногов любит Царя и Россию, но странным образом: он без слез не может говорит о Царском смотре и юбилее Михаила Павловича и Исакьевском Соборе, но солдат и мужик в его глазах скот, презренное создание. Он честен, не затаит чужих денег, не будет унижаться ни перед кем, но брать с казны все, что может, и сносить всякого рода оскорбления от старшего он считает своей обязанностью. Он хороший семьянин, любит свою жену и детей, но «уж нет», и он ударяет кулаком по столу — «муж глава, и юбки молчи». Он любит выказывать себя: всякую услугу он делает с эфектом и даже обязанность свою, приятную для других, выполняет как благодеяние. Он хочет казаться человеком, под личиной грубости и сальности скрывающим высокия чувства патриотизма, молодечества и ум, тогда как он в самом деле не добродетелен, не патриот, не молодец и недалекого ума, а просто груб и сален. У него ноги немного иксом и сапоги всегда стоптаны, но он любит казаться русским молодцом, встряхивающим русыми кудрями, и перед фронтом глаза у него разгораются, и походка делается гордая. Он забыл все, что знал, и, как человек с умом изворотливым, доказывает бесполезность образования, однако говорит «коклеты» и «палталоны» и огорчился бы очень, ежели бы ему сказали, что говорят «панталоны». Он считает обязанностью брать с лошадей и едва ли удерживается от пользования с людей, но считает это дурным и стыдится того, ежели и делает. С людьми он не жесток, но считает жестокость достоинством: всписат 300 — лихо. С офицерами он снисходителен, слаб, но груб до крайности. Его правило общежития — считать себя выше всех. — В нем есть и рыцарство: он сочувствует угнетенным и противится угнетателю, но первого он оскорбляет своим сочувствием, перед вторым изобличает свою слабость — раздрожительностыо. — Он каждый день пьян к вечеру, но тепел [?], откровенен, ребячлив, за то утром шалеет и боится своего накануне. Никто не может любить его очень, но это один из тех характеров, от которых мало [?] требуют и которыми все довольны. Его любят — он офицер хороший.