ЗАПИСКИ О КАВКАЗЕ. ПОЕЗДКА В МАМАКАЙ-ЮРТ.

В «Истории писания» «Набега» (см. стр. 291) уже были приведены выдержки из дневника Толстого за октябрь 1852 г. 13 числа он отметил, что намерен писать « К Кавказские О Очерки для образования слога и денег», а 19 числа привел и программу задуманной серии очерков. Среди них значится «Поездка в Мамакай-Юрт».

Произведение это осталось незаконченным. Быть может, причиной тому был сатирический тон «Записок», который, как отметил Толстой в дневнике под 7 июля 1852 г., был «не в его характере», и который он изгонял, например, из первоначальных набросков «Набега».

Тем не менее к этому незаконченному отрывку Толстой, несомненно, возвращался, — не для того, чтобы продолжать его, а как к наброску, который, — быть может впервые, — в сжатом виде выразил его взгляд на то, что он, под влиянием читанного и слышанного, думал найти на Кавказе, и что нашел в действительности. А это — один из мотивов и «Набега», и «Рубки леса».

В комментариях к «Рубке леса» (см. стр. 305) было отмечено, что в этот рассказ вошли, почти буквально, некоторые строки из «Поездки в Мамакай-Юрт». Мы имеем в виду VI главу рассказа, одну из важнейших для раскрытия его замысла, в той ее части, где Болхов говорит, что «в России воображают Кавказ как-то величественно, с вечными девственными льдами, бурными потоками, с кинжалами, бурками, черкешенками», а автор, соглашаясь с Болховым, добавляет: «мы в России совсем иначе смотрим на Кавказ, чем здесь. Это испытывали ли вы когда-нибудь? Как читать стихи на языке, который плохо знаешь, воображаешь себе гораздо лучше, чем есть?». III глава «Набега», там, где идет речь о поручике Розенкранце и ему подобных, которые смотрят на Кавказ «сквозь призму “героев нашего времени”, Мулла-Нуров и т. п.», которые «образовались по Марлинскому и Лермонтову», тоже стоит в непосредственной связи с «Поездкой в Мамакай-Юрт».

Датировка, которую Толстой дает своему пребыванию на водах Старого Юрта и поездке в Мамакай-Юрт, требует поправки.

Июнь 1852 г. Толстой провел в Пятигорске, а в Старом Юрте и, очевидно, Мамакай-Юрте, он был в июне 1851 г. Запись дневника под 11 июня 1851 г. говорит, что Толстой вместе с братом, H. H. Толстым, уехал в лагерь под Старым Юртом 6 числа этого месяца. Обратно в Старогладковскую он вернулся 2-3 августа. Мы предполагаем, что поездку в Мамакай-Юрт отмечает дневник под 4 июля 1851 г.: «Завтра поеду в аул и в Грозное». Мамакай-Юрт как раз аул, расположенный в 20 км. от Грозной, с минеральными источниками, известными под именем «Теплицы св. Павла». Таким образом, отрывок должен был бы начинаться словами: «В 1851 году...».

Автограф, с которого «Поездка в Мамакай-Юрт» впервые печатается в настоящем издании, хранится в архиве Толстого в Публичной библиотеке Союза ССР им. Ленина (П. 2) и состоит из 4 лл. 4° в виде двух согнутых и вложенных друг в друга полулистов сероватой писчей бумаги без водяных знаков и клейма. Довольно много вычеркиваний, поправок и вставок. Судя по чернилам, отрывок писан по меньшей мере в два приема.