* 220.1889 г. Апреля 10. Москва.

Я все это время 3 недели жил в деревне под Троицей у Урусова.1 Кн. Сергей Семенович Урусов (1827—1897), участник Севастопольской обороны, товарищ Толстого по военной службе. Урусов имел репутацию широко образованного человека, хорошего математика и выдающегося шахматиста. Жил уединенно в своем небольшом имении Спасское около Троице-Сергиевского посада, где Толстой гостил у него с 22 марта по 8 апреля 1889 года. О нем см. т. 61, а также т. 50. Там в уединении очень приятном кое что пописал. 3-го дня вернулся и нашел ваши 3 письма, милый друг; одно еще там получил. Постараюсь не забыть ответить на нужное. Рукопись Покровск Покровского 2 Толстой имеет в виду рукопись «Об уходе за малыми детьми», которая была поправлена А. К. Чертковой и послана Толстому на окончательное заключение. возвращаю только теперь, п потому ч что нашел ее только на Святой.3 Первый день Пасхи в 1899 г. был 9 апрели. «Святая» — пасхальная неделя (с 9-го по 15-е апреля 1889 г.). Она очень хорошо поправлена. Сытину скажу о том, чтобы печатать поскорее. Посылаю вам две повести Семенова.4 Чертков в письме к Семенову от 17 апреля 1889 г. писал: «Получил я от Л Льва Н Николаевича ваши два рассказа “Немилая жена” и “Назар Ходаков”.Немилая жена5 “Немилая жена”. Рассказ крестьянина (Для взрослых). Сочинение С. Т. Семенова, тип. Сытина М. 1891. Дозволено цензурой 4 августа 1890 г. Появилась в печати 24—31 октября 1890 г. (см. “Правительственный вестник” 1890, № 253 от 18 ноября). уже поправлена им по моим указаниям, но все таки еще груба. Обращение мужа — побои слишком ужасно жестоки. Вторая повесть и сама по себе хуже и опять страшно грубо — побои сыном отца.6 Повесть “Назар Ходаков и его сын” не была издана “Посредником”. Рукопись хранится в ГТМ. Я бы заменил это одним ударом. Впрочем, не знаю. Прочтите. Я это писал Семенову.7 В письме от 10 апреля 1889 г. Толстой писал С. Т. Семенову: “Рукописи я ваши прочел. Немилая жена” лучше, но еще грубо. Другая тоже имеет этот же недостаток и вся слабее. Я их посылаю обе Черткову». Вообще Семенов очень замечательный человек, не столько по уму, сколько по сердцу; и повести его в сыром их виде очень замечательны, отражая народный быт, как он действительно есть. Я его очень люблю и переписываюсь с ним. В Москве здесь он виделся со многими и все его также полюбили. Посылаю вам два его последния письма, чтобы составить о нем понятие.8 Абзац редактора. Спасибо за ваши письма. Мне этого то и нужно от вас и всегда радует очень следить зa вашей духовной жизнью, к которую я вижу и в записках и в письмах. Писал я еще пустяки, конча кончая начатое: об искусстве, маленькая статейка, к которую я послал было в Р Русское Б Богатство , потом по коректуре переделал и надеюсь вновь послать на Святой.9 Леонид Егорович Оболенский (1845—1906), публицист, критик и беллетрист, редактор журнала «Русское богатство». О нем см. прим. к письму Толстого к нему от 5—10 (?), апрель 1885 г., т. 63 и письмо № 46, т. 85.Это вышло нечаянно, я высказал свои мысли, их записали,10 Комедия «Плоды просвещения», первоначально называвшаяся «Исхитрилась». Над этой рукописью Толстой работал, гостя в имении кн. С. С. Урусова, как это видно из записи в Дневнике Толстого от 25 марта 1889 г.: «Начал поправлять “Исхитрилась”». — В дальнейшем Толстой продолжал работу над этой комедией и окончил ее в феврале 1890 г. Впервые напечатана в сборнике «В память С. А. Юрьева». М. 1890. я поправил, их хотели напечатать, тогда я предпочел отдать их Обол Оболенскому .11 Повесть «Крейцерова соната». Толстой работал над этой повестью, гостя в имении кн. С. С. Урусова Спасское, как это видно из записей в Дневнике Толстого: «3 апр апреля Сп Спасское 89. Рано. Хотел писать новое, но перечел только все начала и остановился на Крейц Крейцеровой сонате» «5 ап апреля Сп Спасское 89. Очень много и недурно писал Кр Крейцерову Сон Сонату ». См. т. 50. В России впервые напечатана в «Собрании сочинений графа Л. Н. Толстого», ч. XIII Произведения последних годов. М. 1890. Историю писания и печатания «Крейцеровой сонаты» см. в т. 27. Я оправдываюсь, п потому ч что совестно писать глупости. Потом кончил комедию, очень скверно.12 Шекеры — американская секта, ставящая одним из главных условий христианской жизни безбрачие и целомудрие. Об упоминаемом Толстым письме и о брошюрах см. письмо Толстого к Холлистеру 18 (?) октября 1889 г., т. 64. И потом писал и пишу повесть — рассказ о любви плотской, о половых отношениях в семье.13 Слово: «я» подчеркнуто Толстым в ответ на шутливый вопрос Черткова (см. вышеприведенный отрывок из письма Черткова к Толстому от 29 марта). И это серьезнее. Может быть нужно. И как всегда бывает, когда чем занять хорошим в этом направлении, поддерживая его, складываются внешния события. На днях получил письма и брошюры от Шекеров 15 из Америки. Знаете ли вы их ученье? В особенности против брака, т. е. не против брака, а за идеал чистоты сверх брака. Это вопрос, к который занимает меня и именно как вопрос. Я не согласен с решением Шекеров, но не могу не признать, что их решение много разумнее нашего принятого всеми брака. 15 Не могу главное скоро решить вопроса, п потому ч что я старик и гадкий, развращенный старик. Целую вас всех с семьей, пока я 16 вас с семьей.

Л. Т.

Полностью публикуется впервые. Отрывки напечатаны в ТЕ 1913, стр. 76—77. На подлиннике надпись красным карандашом рукой Черткова: «№ 11 апреля 89». После знака «№» черным карандашом написано «218». В Дневнике Толстого от 10 апреля 1889 г. имеется запись, на основании которой датируется это письмо: «Писал письма: 1) Семенову 2) Попову 3) Красильникову 4) Черткову. Это серьезные...»

Толстой упоминает о четырех письмах Черткова, на которые он отвечает. Одно из этих писем было получено им в имении Урусова «Спасское», а три остальных по возвращении в Москву. Первое из этих писем, помеченное 20 марта, было получено Толстым 28 марта, о чем имеется запись в Дневнике от этого числа: «Получил письмо от С Сони и Черткова». Об этом письме см. прим. к письму от 12 марта № 218. Во втором письме, помеченном 28 марта, Чертков писал: «В смысле учения Истины, учения Христа, вы сказали, как мне кажется, всё, что теперь можно и нужно было сказать. Сверх сказанного остается еще, конечно, много, не только в смысле пояснения. Можно также сказать то же самое иначе, удобнее. Но это всё будет сделано. Это — та работа, которую вы завещали людям — работа радостная и важная, но такая, какую могут, пользуясь вашим делом, сделать другие люди после вас.

Но есть, как мне кажется, еще божеская работа в области слова, которую вы одни можете сделать, и которая еще не сделана: не выражение учения, уже выраженного, а обнаружение отношения, действия учения в сердцах людей. Разоблачить, как говорится и “психическое” действие учения Истины в ее слиянии или столкновении с природными свойствами души человеческой. Показать людям то, что внутри их самих происходит по отношению к учению Христа, объяснить им их истинные страдания, истинные и радости для того, чтобы содействовать зарождению и развитию в них желания следовать Христу. Вы располагаете нужными для этого сердечными, умственными, “художественными” способностями, такими, какими никто другой не располагает, да навряд ли скоро и будет располагать. А если и будет, то будет ли он в числе учеников Христа? Вот возможное еще вам доброе, святое дело. И как вы воодушевили бы и поддержали бы этим всё хорошее в людях, начиная с меня и ваших ближайших друзей по духу и кончая людьми самыми враждебными. Написал я вам то, о чем я постоянно думаю, и что сейчас особенно хотелось вам высказать. Я иногда желаю этой работы от вас так страстно, так напряженно, представляя себе то невыразимое умиление радости, какое испытал бы я и многие, еслиб вы это сделали, что просто не имею сил удержаться и не сказать вам это».

Вместе с тем Чертков сообщал, что А. К. Черткова в ближайшие дни окончит исправлять рукопись Покровского, которая будет переслана Толстому «для окончательного прочтения» и передачи Сытину для печати. Следующее письмо представляет собою вложенные в конверт, адресованный Толстому, три листка, один из которых Чертков озаглавил «Беседы с самим собою», другой: «Мысли», а третий оставил без заглавия. Конверт, в который вложены эти листки, с почтовыми штемпелями: «почтовый вагон 2-го апреля 1889, Москва 3 апреля 1889». Первый листок содержит запись: «когда говоришь — не слушай самого себя, но когда думаешь — слушай самого себя внимательно, несмотря на шум от движения окружающей тебя жизни, в том числе шум от плоти твоей, когда она страдает или умирает, т. е. принимает другую форму». На других листках записи размышлений об отказе от наслаждений. Четвертое письмо, датировано 29 марта, но имеет на конверте почтовый штемпель: «Москва, 6 апр. 1889». В этом письме Чертков сообщал, что работает над книжкой о Будде, и писал Толстому о своей жизни: «Теперь здесь в Ржевске всё хорошо и радостно — вероятно, мы набираем сил для следующего шага вверх к рождению нового подъема на пути к вершине горы. Мне пришла мысль: каждый подъем есть рождение к жизни несколько высшей, сопровождаемой родовыми болями. И каждое призрачное наслаждение, смотря по степени своей приятности, прибавляет более или менее мучительную схватку к числу неизбежных схваток предстоящих и неминуемых родов. Если бы это получше сознавать, то было бы гораздо легче отворачиваться от соблазнов». Далее Чертков писал: «Вы говорите в конце последнего письма: “целую вас с женой и детьми”. Я задумываюсь над тем, чтó вы хотели сказать: целуете ли вы меня с моей женой и моими детьми, или же вы с своей женой и детьми целуете нас? Как идеально хорошо было бы, если бы вы могли сказать и то и другое. Но, кажется, это слишком хорошо, что бы могло сбыться при вашей плотской жизни». Повидимому, к этому письму относится запись в дневнике Толстого от 9 апреля 1889 г. «От Черткова письмо. Видно, он очень поднялся духом...»