446. М. Н. Толстой.1857 г. Февраля 10. Париж.

10/ 22 февраля.

Вчера приехал в Париж, любезный друг Машинька, и ужасно счастлив, что наконец на месте. — 11 дней езды без остановок.1 Толстой выехал из Москвы в мальпосте за границу через Варшаву и Берлин 29 января 1857 г. (см. т. 47, стр. 113) и приехал в Париж 9/ 21 февраля. Германия как будто промелькнула мимо меня, но то, что я успел заметить — общий характер, — очень понравилось мне, и я на возвратном пути непременно проедусь по ней à petites journées.2 [не торопясь.] Путешествие по железным дорогам — наслаждение, и дешево чрезвычайно, и удобно, не чувствуешь никакой надобности в человеке, даже такой неряха, как я. Стоило же мне всего от Варшавы до Парижа рублей 50 сер серебром . Это примите к сведенью для вашего плана будущего путешествия. Трудно только решиться и подняться с места, — а я на аферу возьмусь провезти вас 2-х, с детьми и горничной, за 300 р. через всю Европу. Жить же на месте уже положительно дешевле везде, исключая Лондона, чем в Москве. Из Варшавы я по телеграфу спрашивал у Тург Тургенева , долго ли он пробудет еще в Париже, и через несколько часов получил ответ, что еще долго и что Некрасов с ним,3 Упоминаемая в письме телеграфная переписка между Толстым и Тургеневым не сохранилась. поэтому я ехал не останавливаясь и вчера видел их обоих. Но они оба плохи ужасно в моральном отношении. Тургенев с своей мнительностью, а Некр Некрасов с мрачностью. Грустно и больно смотреть на них, как такие два человека как нарочно стараются портить себе жизнь.4 Толстой почти ежедневно виделся в Париже с Тургеневым и Некрасовым, о чем свидетельствуют его многочисленные записи в Дневнике. См. т. 47, стр. 113—122 и прим. к ним. Несмотря на усталость, был я вчера с ними au bal de l’opéra, и это было samedi gras.5 Толстой вместе с Тургеневым и Некрасовым 9/ 21 февраля в субботу на масленице (samedi gras) присутствовал на традиционном карнавале в Парижской Большой Опере (au bal de l’opéra). См. об этом т. 47, стр. 113 и прим. 1479, стр. 412. Забавны французики ужасно и чрезвычайно милы своей искренней веселостью, доходящей здесь до невероятных размеров. Какой-нибудь француз нарядился в дикого, выкрасил морду, с голыми руками и ногами и посереди залы один изо всех сил семенит ногами, махает руками и пищит во всё горло. И не пьян, а трезвый отец семейства, но просто ему весело. — Я пробуду здесь месяц, думаю; адрес мой: Rue de Rivoli, Hôtel Meurice. Некрасов нынче едет назад в Рим. Тургенев кланяется. Обними Вал Валерьяна и детей и пиши мне, пожалуйста, голубчик, почаще и поподробнее про свое житье-бытье и планы.

Твой

гр. Л. Толстой.

Ежели Сережа в Москве, пожалуйста, не раздумывай ехать с Оболенским6 Брат Толстого Сергей Николаевич вместе с знакомым братьев Толстых Дмитрием Александровичем Оболенским (см. о нем т. 47, прим. 611) приехал в Париж 10/ 22 марта. Мария Николаевна Толстая с ними не приехала.— отличное дело, только я пробуду в Париже еще месяц,7 Толстой уехал из Парижа в Швейцарию 26 марта (7 апреля), потрясенный зрелищем смертной казни гильотиной. Об этом подробнее см. письмо В. П. Боткину из Парижа от 24—25 марта (5—6 апреля), т. 60, № 64. ежели приедешь сюда, мы славно проживем — а нет, то дождись меня в Риме.

В т. 60, на стр. 181 (прим. к письму № 69) и на стр. 515, под № 52, настоящее письмо ошибочно помечено как неизвестное.