КАК ОСВОБОДИТЬСЯ РАБОЧЕМУ НАРОДУ?

Письмо к крестьянину

Вы спрашиваете: «Долго ли еще будут многомиллионные серые сермяги тащить перекувыркнутую телегу?» Вы пишете: «Двадцатый век идет, и время тяжкое настало, льется кровь и пот обездоленных, обессиленных русских людей. Не будет отцов, братьев, мужей, а будет множество калек, а перекувыркнутая телега стоит на одном месте».

Вы пишете: «Долго ли нам еще тащить ее и петь дубинушку: ах, идет, сама пойдет, да у-у?!»

Вы спрашиваете моего совета: «Как многострадальным и долготерпеливым зипунам дотащить перекувыркнутую телегу до назначенного места и как народу избавиться от бесполезных трудов?»

Кое-что об этом самом я несколько лет тому назад написал в статьях: «Единственное средство», «Неужели так надо?», «Где выход?» «К рабочему народу» и «Одумайтесь!» В этих статьях я написал о том, как, по моему мнению, рабочему народу можно избавиться от его бесполезных трудов и мучений. Постараюсь еще яснее и короче ответить на ваши вопросы.

Всякий знает, что тащить перекувыркнутую телегу бесполезно и трудно. И потому некоторые люди говорят: «Всё дело в том, что телега поставлена неправильно, помогите нам поставить ее книзу колесами, и тогда всё пойдет как по маслу».

Я думаю, что эти люди нехорошо говорят. Если и поставить телегу книзу колесами, то первым делом эти самые переворачиватели насядут в нее и вам же велят везти себя. Сами они не запрягутся, а только затем и переворачивают телегу, чтобы влезть в нее. А влезут в нее все, — не миновать телеге опять перекувыркнуться. Она оттого и перекувыркивается, что в нее много насаживается. А по-моему, дело не в том, кверху или книзу стоит телега колесами, а в том, что вам и тащить-то ее совсем не надо. А то вы сами дали себя обратать, сами влезли в хомут головой, сами зашли в оглобли, сами запряглись в неладную телегу, а потом плачетесь, что тяжело тащить.

А если уж вы запряглись, то дело теперь не в том, перекувыркнута ли телега, или. на колесах, а в том, как выпрячься из нее. И для того, чтобы выпрячься, есть только одно средство. Про это средство я писал в тех статьях. Повторю опять.

Средство есть только одно и средство простое и нетрудное, да только уж очень давно забыли про него и отвыкли. Средство — в том, чтобы жить по-божьи. А жить по-божьи значит бояться и слушаться бога больше, чем исправника, губернатора, царя. Так что, когда исправник, губернатор, царь требуют чего-нибудь, а бог запрещает, то слушаться не исправника, не губернатора, не царя, а бога.

Только начнете жить так, и останется телега, где стоит, сама по себе, а вы будете жить без запряжки, сами по себе, свободно, дружно и будете не плакаться на жизнь, как теперь, а только радоваться.

Но только уж если жить по-божьи, то надо жить совсем по-божьи, во всех делах, а не так, чтобы только пример делать: ставить свечи, говеть, молебны служить, образа поднимать...

Жить по-божьи значит жить по евангельским заповедям.

Первая заповедь: «Сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А я говорю вам, что всякий гневающийся на брата своего подлежит суду» (Матф. гл. V, ст. 21, 22).

Значит, запрещено не только убивать, но запрещается ссориться, ругаться, держать зло друг на друга.

Вторая: «Сказано древним: не прелюбодействуй. А я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал в сердце своем» (ст. 27, 28).

Значит, не только не распутничать, а жить честно одному мужу с одной женой, и одной жене с одним мужем, и беречься всего того, чтò разжигает похоть.

Третья: «Еще сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй перед господом клятвы твои. А я говорю вам: не клянись вовсе» (ст. 33, 34).

Значит, не присягать ни на суде, ни на подданство царю, ни на солдатскую службу.

Четвертая: «Сказано: око за око и зуб за зуб. А я говорю вам: не противься злому, но кто ударит тебя в правую щеку, обрати к нему левую» (ст. 38, 39).

Значит, не отплачивать на обиду обидой, не мстить, но помогать другим, не наказывать, не сажать в тюрьмы, не ссылать, не казнить.

Пятая: «Еще сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас» (ст. 43, 44).

Значит, не считать чужие народы врагами, и не делать разницы между своим народом и чужим, и не воевать с ними.

Только исполняй люди эти пять заповедей евангельских так же, как они исполняют теперь церковные обряды, и останется телега стоять, где стоит, и не нужно будет тащить ее.

Ведь, как я понимаю, телега — это господа, богачи, чиновники, помещики, заводчики, попы, архиереи — все те, что сами не работают, а едут на рабочем народе. Запряжка же — это подати, малоземелье, солдатство, церковные требы, нужда, фабрики, дороговизна припасов, дешевый заработок.

Подати? — Да кто же будет собирать их, если люди будут жить по-божьи? Если же и найдутся такие люди, то ведь всё равно тот, кто живет по-божьи, не может добровольно отдать подати. «Если нужны мои деньги или труды на доброе дело, — скажет такой человек, — я сам принесу их, а отдать мои деньги на тюрьмы, на кандалы, на ружья, на пушки, на жалованье генералам — не могу. Мне бог не велит, и не дам добровольно».

Малоземелье? — Да кто же караулит помещичью землю и не дает вам пахать ее? И кто же пашет и обрабатывает ее на помещиков? Вы же сами. Ведь если человек живет по-божьи, не станет он помогать грабителю обирать соседа, а, как бы ему плохо ни было, скажет: «Не могу идти против божьего закона и помогать грабежу. Пускай голодать буду, а не могу и не буду».

Так же скажет такой человек о присяге и о солдатстве. «Казните меня, — скажет такой человек, — это ваше дело, а мне всё равно умирать когда-нибудь надо; а против закона бога ни на солдатство, ни царю присягать не могу и не буду».

То же скажет такой человек и о войне, когда с него потребуют работы на военное дело или его самого станут забирать в солдаты. Скажет: «У меня нет врагов, не могу идти против бога».

Так и во всех делах. Если человек живет по-божьи, не станет он скупать за бесценок скотину у бедного соседа, или дом, или землю, не станет сбивать цену у товарищей, не пойдет служить богачу, помогать ему выматывать из-за нужды душу у бедных товарищей. А станут люди жить так, и не будет никаких ни богачей, ни помещиков, ни чиновников, ни попов, ни архиереев. Если и будут такие, так будут они сами кормиться, а народу от них никакой уже тяжести не будет.

Только бы помнили люди главный закон Христов: поступать с другими, как хочешь, чтобы поступали с тобой, — и всем хорошо будет.

Люди жалуются, что им дурно жить от богачей и начальства, что они разоряют и убивают их. Да кто же им велит дурно жить?

Как вошь и всякая нечисть нападает на больное тело, так и всякие богачи и начальство разводятся на дурной жизни рабочих людей. Живите хорошо, и вся эта нечисть сама собою пропадет.

То, что всякие начальники, господа, чиновники, помещики, попы, виноторговцы, ростовщики живут только грехами народными и тотчас же перевелись бы, если бы народ жил по-божьи, — видно из того, чтò много раз бывало в разных местах, где люди начинали жить по Евангелию (те люди, которых называют штундистами).

Живут крестьяне по-мирскому, ходят в церковь, слушаются начальства и живут каждый для себя. Каждый норовит как бы себе получше, а до других дела нет, с бедных последний кафтан тянет. И жизнь идет дурная: дерутся, пьянствуют, распутничают, судятся. И вдруг западет в этот народ искра божия, станет один читать Евангелие, станет понимать, станут другие слушать, и возьмутся люди жить по-божьи. Сначала немного людей, потом всё больше и больше. И тотчас переменяется вся жизнь людей. Начинают люди помогать друг другу, перестают пьянствовать, курить, распутничать, ругаться, драться. И как только где начиналась такая жизнь, тотчас же выезжали из таких деревень и кабатчики и ростовщики, и ни духовным, ни судейским, ни полицейским там становилось делать нечего.

Так было во многих местах: в Киевской, Черниговской, Полтавской, Екатеринославской, Таврической и других губерниях. Так было и с духоборами на Кавказе. Стали они жить по-божьи, сложили всё имущество вместе, работали вместе, делились не по заработку, а по нужде, и не стало между ними ни бедных, ни пьяниц, ни развратников, и тоже уехали от них все кабатчики и кулаки. И так же начальство осталось без дела.

Так же точно в последнее время стали жить на Кавказе в Кутаисской губернии гурийцы. Жили гурийцы землепашеством. Брали земли у помещиков. Но стали помещики дорожиться землями, стали вместо десятой доли отдавать из третьей доли, а потом и исполу. Стало гурийцам тяжело, и согласились все дружно не брать помещичьих земель и не работать у них. Выбрали они десятских, сотенных, тысячных, установили у себя порядок, прекратили у себя грабежи, воровство, пьянство. Все дела свои и судейские и общественные решали сами, и до начальства никому не было дела.

Правда, что начальство не оставило и не оставляет в покое ни штундистов, ни духоборов, ни гурийцев, а всячески гонит, наказывает, мучает их. Но ведь гонит, наказывает, мучает оно людей за их хорошую жизнь ведь не какой-нибудь волшебной силой, а теми же людьми, опять вами же.

Так что спасение от всех ваших бед все-таки ни в ком ином, а в вас самих.

«Но, — скажут, — хорошо делать так, когда все согласны, а когда не все согласны, а я один или малое число будет жить так, то начальство замучает нас».

То правда, что начальство за то, что будешь угождать не ему, а богу, по головке не погладит, а, может быть, и в тюрьму посадит, может и до смерти замучает; но начальству нельзя иначе. То же и с Христом было, и к тому же он велел быть готовым своим ученикам.

Ведь жить по-божьи нужно не для удобной жизни, а каждому для своей души. А потому тот, кто верит в бога, в то, что жизнь в том, чтобы исполнить волю бога, — не станет оглядываться на других, так ли они живут, а будет сам жить, как ему велит бог. Кто верует в бога и его закон, тот знает, что оттого, что он исполнит волю бога, худого ни для него, ни для всех людей ничего быть не может.

Всякому дано на волю, как хочешь, так и живи, за Христом иди или за исправником. Нельзя служить богу и мамоне.

Хочешь жить по-мирскому, то не толкуй об праведной, общей жизни, а устраивайся в мирской жизни, сам для себя, как выгоднее. А если не попал в телегу, а в хомут, — не плачься.

А хочешь жить по-божьи, так уж не думай об мирском.

Вы пишете: «Научи, как по правде умным быть, сыто и одето жить». Такого средства нет. Одно из двух: или для правды жить, или для сытости. А жить для сытости и делать вид, что живешь для правды, это самое скверное дело — лицемерие.

«Ищите царствия божия и правды его, и остальное приложится вам». А «царствие божие внутри вас есть», и «берется оно усилием». Будут люди искать царства божия, жить по-божьи, и жизнь их будет хорошая, а будут люди дурные искать каждый своего счастья, и жизнь их будет дурная.

Так что дело не в телеге, кверху или книзу она стоит колесами, а в том, чтобы жизнь была хорошей. Будет жизнь ваша хорошей, и никто не запряжет вас ни в какую телегу. А будете жить дурно, не миновать тащить тяжелую телегу.

И потому мой совет — об телеге не думать; кому она нужна, те пускай и переворачивают и везут ее; а вам — всеми силами, каждому добиваться своей хорошей жизни, самому жить так, как сказано в Евангелии. А будут люди жить по Евангелию, и жизнь их будет хорошая.

Другого средства для хорошей жизни нет.

Отвечая вам, я имел в виду и многих людей, которые меня о том же спрашивают, о чем и вы, и потому, посылая вам это письмо, я вместе с тем посылаю его и в печать.

Лев Толстой.

Ясная Поляна. 25 марта 1905 г.