Хотя источник chagrin20 [горе] г-на Мишо и должен был быть другой, чем тот, из которого вытекало горе русских людей, Мишо имел такое печальное лицо, когда он был введен в кабинет государя, что государь тотчас жеспросил у него:

— M’apportez vous de tristes nouvelles, colonel?

— Bien tristes, sire, — отвечал Мишо, со вздохом опуская глаза, — l’abandon de Moscou.

— Aurait on livré mon ancienne capitale sans se battre,21 Какие известия привезли вы мне? Дурные, полковник? — Очень дурные, ваше величество, оставление Москвы. — Неужели отдали мою древнюю столицу без битвы? — вдруг вспыхнув, быстро проговорил государь.

Мишо почтительно передал то, чтò ему приказано было передать от Кутузова, именно то, что под Москвою драться не было возможности и, что так как оставался один выбор —потерять армию и Москву, или одну Москву, то фельдмаршал должен был выбрать последнее.

Государь выслушал молча, не глядя на Мишо.

— L’ennemi est-il en ville? — спросил он.

— Oui, sire, et elle est en cendres à l’heure qu’il est. Je l’ai laissée toute en flammes,22 Вступил ли неприятель в город? — Да, ваше величество, и в настоящую минуту Москва обращена в пепел. Я оставил ее объятую пламенем, — решительно сказал Мишо; но взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, чтò он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глазамгновенно увлажились слезами.

Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо:

— Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, — сказал он, — que la Providence exige de grands sacrifices de nous... Je suis prêt à me soumettre à toutes Ses volontés; mais dites moi, Michaud, comment avez-vous laissé l’armée, en voyant ainsi, sans coup férir, abandonner mon ancienne capitale? N’avez-vous pas aperçu du découragement?..23 Я вижу, полковник, по всему, чтò происходит, что Провидение требует от нас больших жертв... Я готов покориться Его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?

Увидав успокоение своего très gracieux souverain,24 [всемилостивого повелителя,] Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямогоответа, он не успел еще приготовить ответа.

— Sire, me permettrez-vous de vous parler franchement en loyal militaire? —сказал он, чтобы выиграть время.

— Colonel, je l’éxige toujours,25 Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает прямому воину? — Полковник, я всегда этого требую. — сказал государь. — Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu’il en est.26 Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.

— Sire! — сказал Мишо с тонкою чуть заметною улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots.27 [игры слов.] — Sire! j’ai laissé toute l’armée depuis les chefs jusqu’au dernier soldat, sansexception, dans une crainte épouvantable, affrayante...28 Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе...

— Comment ça?29 Как так? — строго нахмурившись, перебил государь. — Mes Russes se laisseront-ils abattre par lemalheur... Jamais!..30 Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей... Никогда!.. — Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.