Между тем Иван Федотов дошел с своей сохой до Таловки и, перейдя ее вброд, перепрыгнув по камням, вышел на гору и увидал все поле, занятое мужиками, и издалека еще узнал своих сыновьев: Михайлу на бурой кобыле с жеребенком и сына Дмитрия на сивом. Они пахали вместе на одном осьминнике, Тихон на рыжей пахал отдельно.
По тому расстоянию, которое было между сволоками и снятыми кафтанами и тем местом, на котором они пахали, Иван Федотов видел, что дело шло споро, и что до вечера, если он присоединится к ним, они выпашут 2 десятины362 После этой строки стоит цыфра: III другими чернилами, .
Подведя лошадь с сохой к пашне и по дороге поздоровавшись с мужиками, мимо которых он прошел, старик остановился и, скинув гужи с обжей, перевернул соху и стал развязывать возжи, которыми были привязаны сволока. Митрий в это время был на другом конце осьминника и только что занес соху и поворотился назад. Митрий еще не успел дойти, как у Ивана Федотова сволока были отвязаны; обжи опять наложены на мерина, возжи привязаны к узде; хорошие
— Ишь пахота-то добро, Митюха, — сказал он сыну, срывая на меже уже зазеленевший отпрыск полыни от старого куска.
— Ничего, разделка хороша, — отвечал высокий, широкоплечий Митрий, перегнувшись через соху и оскобливая блестящей и звенящей палицей и кнутовищем сырую землю, приставшую к загибам сошников. — Только у ложочка сыренька. —
— Дедушка! куды мешочек-то?
— Вон туды, к кафтанам, снеси. Бабы прислали, — сказал старик Митрию.
Тараска с мешком побежал быстрыми босыми ногами к кафтанам. Иван Федотов же, убрав в кучку на крестообразные сволока кафтан, онучи, новые лапти с оборками, взялся за наглаженные рукой ручки обжей и примерился, приподнимая соху.
— Проста твоя, батюшка, рассоха будет, — сказал Митрий.
— Должно в самый раз, — отвечал отец. — А вот попытаем. — И он, сняв шапку, перекрестился.
— Господи, благослови. Ну-ка, Митрий, поведи-ка его, мерина-то, а то мальчишка не управит.
— А я, дедушка, за дядя Митревой сохой пойду, — сказал прибежавший мальчик.
— Ну ладно. Господи, благослови.
Митрий босой, ступая большими ногами по борозде, оглядываясь, повел лошадь по краю борозды. Старик быстрым движением зацепил сохой землю и тотчас же легко пустил ее, не давая ей только ни глубже ни мельче забирать против того, как она была пущена. Мерин налег, рванул, потом осадил, но старик шевельнул возжей и закричал: «ближе». «Ровнее веди, так гоже!» И с половины пашни борозда уже пошла ровная. Сзади мальчишка не отставал, и то и дело был слышен его пронзительный, подражавший мужикам голос: «ближе, вылезь! Куда тебя, домовой! Тпру! Аль не видишь!» и все то, что он слышал, кричали другие мужики.
Мерин была лошадь мягкая, и хоть она никогда не пахала, видно было, что она пойдет хорошо. Заворотив назад и переложив палицу, Дмитрий обернулся, указывая на борозду Тараски:
