Делесов проводил его глазами до черных закопченных дверей, в которых он скрылся, продолжая повторять: скверная жизнь! скверная жизнь!
— Надо было ему дать что-нибудь, — сказал он сам себе.
— Ну все равно, вечером дам.
Захар был послан за ужином. — Делесов один сидел дома, когда у двери раздался слабый звонок. Действительно это был Алберт, как предполагал Делесов; но в таком виде, что не было надежды услыхать его игру нынче вечером. Он был растрепан, испачкан, глаза были совершенно мутны, и когда Делесов отворил дверь, он уже успел заснуть, облокотившись на притолку. Стук отворяемых дверей разбудил его, он шатаясь, бормоча что-то, ввалился в гостиную, упал на диван и заснул.
— Вот-те и музыкальный вечер, — подумал Делесов.
10.
Часа через два стали приезжать гости, Алберт все спал.
— Ну, что ваше необыкновенное создание? — сказал сын министра, входя в комнату с французом Пишо.
— Несчастье! ужасно пьян и спит, — отвечал Делесов.
— Ничего, отпоим его содовой водой.
— Славное лицо! — сказал Француз, сверху глядя на спящего немца.
Приехал и Аленин, известный знаток и петербургской авторитет в музыке.
— Так это-то гениальное существо, — сказал он, — посмотрим.
Художник долго серьезно посмотрел на Алберта и, ничего не сказав, с недовольным видом отошел от него.