— Пожалу... — начал Долохов, но не мог сразу выговорить.
— Пожалуйте к барьеру, — проговорил он с страшным усилием. Pierre поспешно, с учтивым желанием не заставить себя ждать, подошел к самой сабле Несвицкого и стал прямо против Долохова, в десяти шагах от него.
— Боком, закройся пистолетом. Грудь, грудь, — кричал Несвицкий, зажмуриваясь и открывая глаза. Pierre стоял с неопределенной улыбкой сожаления, глядя2732
через очки
на Долохова. Долохов поднял пистолет, углы губ его всё улыбались, глаза блестели
— Чорт...2734 ее возьми дрогнула — несите! — и он бессильно лег на снег. Он необыкновенно тонким и маленьким вдруг показался Pierr'y. Pierre2735 повернулся двинулся было к Долохову, хотел подойти, но потом2736 раздумал и сморщенный вздрогнул, как когда мурашки пробегут по телу, и, повернувшись, пошел назад. Но вместо того, чтобы итти к своей карете, зашел бы куда то в лес, коли бы его не остановил Несвицкий.
— Как глупо! Как глупо! — всё твердил он, морщась.2737 и ковыряя в носу. Всю дорогу он что то бурчал, но ничего не отвечал на вопросы: что? Несвицкого. Несвицкой повез домой Pierr’a. Ростов с Денисовым повезли раненного Долохова. Долохов всё время переезда лежал в коляске молча и с закрытыми глазами. Но въехав в Москву, он вдруг очнулся, схватил за руку сидевшего подле себя Ростова и восторженным, отчаянным взглядом посмотрел ему в лицо.
— Ростов! — сказал он, —у тебя есть мать. Ты понимаешь это чувство. Я нынче оставил мою обожаемую, бесценную мать спокойной и ничего не ожидающей... Ежели меня принесут к ней в таком виде, она не перенесет этого... Боже мой, что я сделал... Скачи к ней... Приготовь ее. Одно, о чем умоляю тебя.
Ростов поехал вперед исполнять поручение и к великому удивлению своему узнал, что Долохов, этот буян, бретер Долохов, жил в Москве с старушкой матерью и горбатой сестрой, содержал их и был самый нежный сын и брат.
Pierre виделся последнее время с женой2738 лишь по ночам, либо при гостях, которых у них бывал полон дом. В ночь с 4-го на 5-ое марта он не пошел спать к жене. редко и никогда с глазу на глаз. И в Петербурге и в Москве дом их постоянно бывал полон гостями. В следующую ночь после дуэли он, как и часто делал, не пошел в спальню и остался в своем огромном, отцовском кабинете, том самом, в котором умер старый граф Безухов.2739 Он лег, но не спал целую ночь и взад
Как ни мучительна была вся внутренняя работа прошедшей, бессонной ночи, теперь началась еще мучительнейшая. Он прилег на диван2740 но тотчас же вскочил и взад и вперед стал ходить по комнате и хотел заснуть для того, чтобы забыть всё, что было с ним, но он не мог этого сделать.2741 Так же, как прежде он отгонял от себя впечатления и мысли настоящего, так он теперь по привычке, вспоминая о своих стратегических занятиях, он отгонял их и думал об одном страшном настоящем, стараясь вполне теперь понять его. Он должен был вскочить с дивана и быстрыми шагами ходить по комнате.
Лицо Долохова страдающее, умирающее, злое и всё с притворностью какого то молодечества, не выходило у него из воображения и требовало, неумолимо требовало, чтоб он остановился и обдумал
«Что ж было? — спрашивал он сам себя. — В чем же я виноват?2742
спрашивал он сам себя. «Она мне нравилась. С нею я сам себе казался прекрасен, и новый блестящий мир раскрывался мне при ней». Какое это было чувство, он не мог вспомнить теперь хорошенько, так оно было затемнено злым чувством к этой великолепной Hélène. «Но что-то было, правда что было. Она с своим олимпийским равнодушием улыбалась мне, ласкала меня; я думал, что это любовь». Он вспоминал тоже этот голос стыдливости, чувства сознания, что не для него были назначены эти наслаждения и боязни. «Но всё равно, я не сделал ничего дурного, женившись на ней. И что ж было?» И ему вспоминалось это чувство разочарования, охватившее его в первую же ночь. Для него только или для всех, он видел, что эта прелестная женщина была холодна, как лед, даже для чувственных наслаждений. Но красота ее подавляла и это чувство. Он вспоминал, как он искал той точки зрения, чтобы
Да, всё это ужасное воспоминание, когда я после ужина у князя Василья и сказал эти глупые слова: «Je vous aime».2743
Я вас люблю.
Всё от этого, я и тогда чувствовал. Я чувствовал тогда, что не то, так и вышло». Он вспоминал медовый месяц, и ему стыдно стало, как было стыдно тогда, и всё первое время.
Стыдно
Pierre спросил раз, не чувствует ли она признаков беременности. Она засмеялась презрительно и сказала, что она не дура, чтобы желать иметь детей, и что от него детей у нее не будет.
Потом он вспомнил грубость, ясность ее мыслей и вульгарность ее выражений: «я не дура, поди сам, allez vous promener»,2747 [убирайтесь,] свойственные ей, несмотря на ее воспитание в высшем, аристократическом кругу. Часто, глядя на ее успех в глазах старых, молодых мужчин и женщин, Pierre недоумевал и не мог понять, отчего он не любит ее. Вспоминая себя за всё это время, Pierre помнил в себе только чувство ошалелости, зажмуренности, с которыми он шел и не позволял руководить себя, чувство удивления, равнодушия и нелюбви к ней, и постоянно чувство стыдливости за не свое место, за глупое положение счастливца,2748 когда он встречался даже с своим камердинером, выходя из спальни своей жены в шелковом, шитом, ярком халате, который она подарила ему. обладателя красавицы. Потом он вспоминал, как незаметно, независимо от его воли, видоизменялись все условия его жизни, как он втягивался в ту жизнь барича, праздного аристократа, которую он, напитанный идеями французской революции, так строго судил прежде. Деньги у него брали все, со всех сторон, и у него требовали денег, и обвиняли в чем то его. Время его всё было занято. От него требовали самых пустых вещей — визита, выезда, обеда, но эти требования без перерыва следовали одно за другим. И требования эти делались так просто, с таким сознанием, что это так должно быть, что ему не могло притти в голову отказать. Но вот2749 в Петербурге перед отъездом он получил анонимное письмо, что Долохов — любовник его жены, что очки плохо видели. Он бросил письмо, сжег его, но, не переставая, думал о нем. Долохов, действительно, был ближе всех с его женой. Когда он приехал в Москву, на другой же день он увидал за обедом в клубе Долохова. в Москве намеки княжны, это анонимное письмо, и всё стало ясно.2750 Так вот отчего я еще прежде перестал любить Долохова. «Да, да, я не мог никогда переносить его», думал Pierre о Mortemart’e. Он даже в своих мыслях не мог назвать его. И теперь Долохов, вот он, сидит на снегу2751 перед ними и насильно улыбается, и умирает с проклятиями. Но это бы еще не так ужасно, а с притворным каким молодечеством.2752 Что за путаница! Что за бессмыслица!
Pierre был один из тех людей, которые, несмотря на свою внешнюю,
«