— За последние десять лет не читал. Какая это глупость, какая болтовня!.. Может быть, прелесть формы.

На замечание Бутурлина, что у крестьян происходит перемена взглядов, Л. Н. сказал:

— Сапожник был сегодня из Телятинок, ужасно оборванный, висят лохмотья. Я спросил его: «Смерти ты боишься?» — «Как же от Него отступиться, бояться?» — «От кого?» — «От кого мы взялись». — Эта покорность высшему закону человечества, которым мы живем, в котором есть смерть, есть любовь к ближнему, это внутреннее сознание подчинения, это просвещение — дороже всего, — заключил Л. Н.

Позднее Л. Н. сказал:

— Я газет не читал, а читал Герцена, Диккенса, Канта — себя образовывал. Кант — такая удивительная глубина! Его «Religion innerhalb der Grenzen der blossen Vernunft» — это его сочинение, по которому в религии все, кроме нравственной жизни, есть Aberglaube** суеверие ( нем.). . У Канта и у Конта есть одна сторона, признанная современной наукой, другая сторона не признана, — сказал Л. Н., имея в виду нравственное учение этих философов.

Вообще же про Конта Л. Н. сказал Бутурлину:

— Не подобает вам Конт — ограниченный материалист, позитивист, который тупоумие возводил в достоинство.

— Но ведь и из Канта вы мало себе полезного извлекаете, менее, чем из Диккенса, из Герцена, — сказал Бутурлин.

— Да, — подтвердил Л. Н., — с Кантом нельзя вполне согласиться.

Гостят второй вечер Бутурлин, Никитин, Беркенгейм. Вчера утром, когда меня не было, разговаривали с Л. Н. о славянофильстве; сегодня об общественном движении, защищая его; оно в их глазах имеет целью добиться влияния общества на правительство.

Л. Н.: Если бы тут было доброе дело, религиозный закон, если ваше движение не нарушает этот закон, так милости просим...

Бутурлин передавал рассказы Шилова о деятельности Красного Креста на войне — что нужно было бы не увозить больных, а там, на поле сражения, работать. Начальником перевозки был князь Хилков, сын министра путей сообщения, и он старался действовать через чиновников в министерстве, через отца, и ничего не выходило. И делал так, что давал стрелочнику 25р. Больших злоупотреблений не было. Линевич говорил Шипову: «На войне нужно учреждение, где солдат чувствует себя человеком». — Бутурлин рассказывал об одной выдающейся деятельнице Красного Креста.

Л. Н.: Есть тип, склад женщин — общественных — они дурочки, и они исчезают.

Говорили про множество людей.