— Sie hätten besser getan, wenn sie um dasselbe Geld, was sie auf die Reise verwendet haben, meine Bücher über diese Fragen sich angeschafft und gelesen hätten* Вы лучше бы сделали, если бы те деньги, которые вы истратили на поездку, употребили на то, чтобы приобрести и прочесть мои книги по этим вопросам ( нем.). .

М. Н. ДОНДУКОВА-КОРСАКОВА

Брюссель. 1860-е годы

Фотография братьев Jhomar

«Мери Дондукова. Живет в Петербурге... ходит в тряпье, все раздала, по бедным бегает». — Запись от 10 августа 1905 г.

Судя по этой записи (ответы Л. Н. на немецком языке записаны мною почти вполне точно), может показаться, что Л. Н. был грубым с Шереньи. Но это не так. Л. Н. был с ним доброжелателен, добродушен, особенно к концу разговора.

— Все дело не в том, чтобы свергнуть правительство, — сказал еще Л. Н., — а чтобы не повиноваться ему. Народ теперь видит, куда привело его правительство: к маньчжурской войне (к войне с японцами), к порабощению на фабриках...

За обедом было решено сегодня же ехать в Пирогово (35 верст). Андрей Львович настаивал на коляске, Л. Н. не хотел: «Не по чину» — и согласился только на пролетку. Потом хотели, чтобы я по очереди с Александрой Львовной правил тройкой, на что я, никогда не правивший тройкой, не соглашался, не желая брать на себя ответственность везти Л. Н. В самую последнюю минуту Л. Н. сказал подавшему лошадей кучеру Адриану, что тот повезет.

Собрались быстро. Уезжая, Л. Н. пожалел, что не мог еще поговорить с Лебреном, проститься. Оставлял его до своего возвращения из Пирогова.

Вечер был теплый, ветерок сзади. Первых верст двадцать с лишним ехали по большаку, остальные — по проселочным дорогам. Там, где большак пересекает Киевское шоссе, уцелело еще несколько лозин из окаймлявших большак лозиновых аллей, посаженных при Екатерине. Дорога, хотя нигде не шоссированная, мягкая и гладкая.

— Только в самый лучший санный путь так без тряски, как теперь, — заметил Л. Н., — читать можно.

От самого прешпекта (яснополянского) и почти до самой усадьбы пироговской кучер пускал лошадей рысью и, спускаясь в Диготню и поднимаясь из нее, ища по изрытому вымоинами большаку дорогу.

Выехали в половине седьмого, приехали в четверть десятого. Л. Н., как сел без пальто, так и не надевал его всю дорогу. Сперва надел темные очки от острого воздуха и от пыли, но снял, сказав:

— Скучно (темный горизонт).

Посматривал на пристяжных, замечал все перекрестки, рассказывал, куда ведут дороги, — в связи с прежними поездками к брату, с охотой. В семи верстах от Ясной, в одной из лощинок за Старой Колпной, Л. Н. сказал: «Тут начинается чернозем, пыль черная».