— Ехал я на лошади. Ничего не видел, слышу визг, потом хрипение Жучки: напала на нее собака. Повернул к ней, но уже один добрый человек освободил ее. Она бежала, голова в крови, вся искусанная, на трех ногах. Белка — рядом с ней, голова в голову, и так все время, до самого дома, словно сочувствовала ей.

Александра Львовна: Душан Петрович удивляется, что у нас много о животных говорят. Теперь опять.

Л. Н. прочел изречение Шопенгауэра, помещенное в «Круге чтения»: «Думать, что животные не чувствуют, и не сочувствовать им — важнейший признак варварства» 1 Неточная передача внесенного в «Круг чтения» изречения Шопенгауэра — т. I, с. 134 (т. 41, с. 119). .

Л. Н. разговаривал с Вогюэ по-французски. Вогюэ, перебивая Л. Н., задавал ему разные незначительные вопросы. Говорили о Тургеневе, Достоевском (знакомых его отца), о Киселеве (после́ в Париже в 50—60-хгг.). Вогюэ говорил, что Тургенева трудно переводить на французский язык. Льва Николаевича легче, и спросил:

— А как с французского на русский?

Л. Н.: С французского на русский трудно, с немецкого легче.

Л. Н. жаловался на трудности с корректурой.

Л. Н.: Я делаю маленькие и большие усилия не сердиться. Иван Иванович обещал заняться корректурой «Круга чтения», Павел Александрович тоже, а корректура самая скверная — полна ошибок, местами непонятна, надо сличать с черновиком, подыскивать, так как даже дни перепутаны. Совсем устал. Много марал.

Л. Н.: «Божеское и человеческое» потерялось. Чертков его не получил 2 Рассказ, написанный Т. для «Круга чтения», — т. II, с. 392—429 (т. 42, с. 194—227). .

Юлия Ивановна: Отсылал его Павел Александрович.

Л. Н.: Предисловие к «Кругу чтения» потерялось.

Александра Львовна: Что же, копии нет?

— Нет.

— Так у Черткова должна быть.