Речь зашла об исторических книгах, которые Сергей Львович мог бы достать в Москве. Тут Л. Н. сказал о Екатерине:

— Нельзя не презирать эту гадину. Раздарила любовникам, которых меняла, как чулки, 400 тысяч крестьян, то есть из вольных людей сделала рабов. Глупая, тщеславная, нерусская шкура!

Сергей Львович: Николай Николаевич (Ге?) говорил: «История русская — это история насилия над русским народом».

Л. Н. согласился, притакнул.

30 января. Приехала С. А. Стахович. Говорила, что в Петербурге все тихо, как было прежде. Вообще, кто будет судить о революции по газетам, тому она покажется сильнее, чем она есть. Русские, живущие за границей, судя по письмам, например, Чертковых, воображают ее себе преувеличенной. Иностранцы, приезжающие — тоже.

Вечер за чаем.

Л. Н.: Читал американскую книгу университетского профессора «The Universal Kinship» о возможном родстве не только людей, но и животных 1 J. H. Moore. The Universal Kinship. L., 1906 ( Япб). . Материалистическая книга, все обставлено наукой, дарвинизмом. Сухая, вредная книга. Об этике диких народов (своего не убивать, чужого — да), римлян, вплоть до нашего времени.

С. А. Стахович рассказала, что пробовала читать Карлейля «Sartor Resartus» и не могла.

Л. Н.: Скучная книга, я тоже не мог дочитать. А его «Heroes» еще менее сто̀ящая. «Past and Present» — добрая. Не нравятся мне его мысли, выпускаю их в корректуре «Круга чтения». Они бойки и злобны, главное — бойки и неискренни... Боткин говорил про Д. А. Милютина, что ему, чтобы действовать, надо было озлобление.

Софья Александровна рассказала про исполнение «Моцарта и Сальери» Пушкина 2 Опера Н. А. Римского-Корсакова «Моцарт и Сальери» в 1905 г. шла в петербургском Мариинском театре. . В монологе проходят слова: «Моцарт, ты бог». Как хорошо пел Шаляпин, какой он умный и с каждым годом становится умнее.

— Желала бы, чтобы вы его видели и слышали, — сказала Софья Александровна.

Л. Н.: Шаляпин мне неинтересен.

Софья Александровна рассказала о Репине, что развелся с женой и женился на другой. Осрамился, стыдно за него. Ему за 60 лет.

Татьяна Львовна: Он всегда так жил.