Ушел на минуту в кабинет, вернулся и сказал о статье Меньшикова «Финский нож»:

— Она до того бойка и глупа! Увеличивать войска и посылать войска в Петербург, Финляндию! Почему не в Казань, татар и чувашей сдерживать? Силой держать то, что распадается! — Потом о статье «Маниловщина»: — Это, отказ Шейермана от имения в пользу крестьян, становиться на ровную ногу с ними, это маниловщина! А Сивере, который расстреливает крестьян, жжет их дворы — это не маниловщина? — Л. Н. потом с огорчением говорил о непонимании того, что земельная собственность пережиток, и о боязни, что добровольный отказ от земли способствует тому, чтобы и другие лица добровольно, а правительство по закону, так же поступали. — Как это напоминает, — продолжал Л. Н., — времена освобождения крестьян! Тогда Александр все стоял за помещиков, назначил Орлова, архикрепостника, в председатели Крестьянского комитета. Гагарин, Панин были влиятельны. Потом Киселеву («le général Kisselev») удалось восторжествовать 9 Сторонник отмены крепостного права гр. П. Д. Киселев с 1835 г. был членом всех правит. комитетов по крестьянскому делу. Однако непосредственно в проведении реформы 1861 г. он не участвовал. Т., видимо, хотел сказать, что «удалось восторжествовать» делу, к-рому долго служил Киселев. .

Сергей Львович: И Герцен содействовал.

Л. Н. ( ко мне о вчерашнем разговоре по поводу статьи Шкарвана «Словаки»): Если христианский элемент (в словацком народе) таков, почему его вместе держать? Пусть он рассеивается и в Америке и в других местах и там действует. Судьба христианства такова. Хотеть его (словацкий народ) вместе держать, его сплотить — это эгоизм.

Относительно привязанности к своему языку маленьких славянских народов, которые придают родному языку огромное значение, Л. Н. сказал:

— Нам, русским, поставленным в такие счастливые условия, что нас другие не угнетают, не приходится об этом рассуждать. Не подчиненным другому народу легко об этом рассуждать. А поляки, когда им запрещают говорить на родном языке, естественно, противятся этому. Если народ хочет освободиться, перенимает те самые способы порабощения другого народа, а потом из них сам себе вьет веревку. Это мне хочется написать Шкарвану, — докончил Л. Н.

Л. Н. вышел к чаю с томом портретов Таврической выставки:

— Упиваюсь описанием портретов. Кончил. Прочтем описание Анны Ивановны Коновницыной, — сказал добродушно, восторженно улыбаясь и показывая нам всем ее портрет. — Какое лицо, руки! И портрет ее мужа! — Л. Н. начал читать, но не мог сдержать смеха и передал Татьяне Львовне. — Читай, Таня, я не могу: буду хохотать.

Ее характеристика — цитатами из ее писем к мужу, находившемуся в русском походе на Париж, — действительно, жива 10 См. в указ. кн. «Русские портреты XVIII и XIX столетий», т. I, №№125—126. .

Л. Н.: Характерные подробности, анекдоты...

Сергей Львович: Эти описания, вероятно, составлены разными лицами.

Л. Н.: Нет, вероятно, одним. Я чувствую там тон один общий* Л. Н. увлекался, возился с этим томом портретов. Вряд ли кому был он так дорог. Пересматривал и перечитывал по много, много раз и рассказывал о многих. Почти всех лиц знал по другим источникам: некоторых, вероятно, и лично или их потомков знал. Любитель русской бытовой старины и истории, Л. Н. из всех получаемых журналов читает постоянно только один «Русский архив», а потом «Былое». Эти журналы, как получал почту, оставлял у себя и читал каждую книгу «Былое» и сызнова перечитывал. Из прочих же журналов брал со стола в столовой, где лежали, чаще всего «Вестник Европы» и «Русское богатство». 11 Биогр. очерки к портретам в т. I были составлены разными авторами. .

Софья Андреевна: Следовало бы поблагодарить Николая Михайловича за издание. Напиши ему.

Татьяна Львовна: Я напишу, если хочешь 12 29 янв. Т. сам написал вел. кн. Николаю Михайловичу (т. 76, с. 90—91). .