— Только эта наружность не то... Но он молод, — сказал Л. Н.

Л. Н. пополудни гулял со Страховым и Дунаевым; потом верхом — к Марии Александровне.

Страхов и гость из Архангельска были в школе у Л. Н. и удивлялись свободе детей и терпеливости Л. Н.: не бранит, не карает...

Вечером Страхов говорил о своем желании отдать землю крестьянам, чему жена сопротивляется. Говорил, что дочь желает иметь такие же и столько же платьев, как ее богатая подруга, и т. д. А у Страховых средства скудны.

Л. nbsp; Н.: Большие средства нельзя добывать, честно, как нельзя быть честно крупным землевладельцем. Женщины, наряды... Нельзя увеличивать доходы, а надо проще жить. Одинокому это легко, семейному трудно. Тут дилемма: или насилие делать над привычками жены, дочерей, или отдать имение и уйти от дел, как я сделал. «Это дурно, — скажут: — отдал имение семье, и она его содержит из того же имения, живет в достатке». Но уйти совсем, оставить семью нельзя. Это годится только для разговоров, а для поступков — нет. Не считаться с общественным мнением. Fais ce que dois, advienne que pourra* Делай, что должно, пусть будет, что будет (франц. пословица).. Жизнь только в совершенствовании себя. Христианин не может быть самоспокойным (как магометанин, еврей, выполняющие предписания); не может быть святым, сам Христос не был им; христианин может только приближаться к идеалу.

Федор Алексеевич говорил Л. Н. про «Бранда» Ибсена, идущего на сцене в Москве, имеющего великий успех. Федор Алексеевич передал разговор с одним знакомым социал-демократом о Бранде, которому ставит в упрек насилие против семьи, подчинение ее своей воле. Знакомый ответил: «Вы презираете толпу, а я обожаю».

Л. Н. недоволен «Брандом», нерелигиозностью Ибсена.

— Автор на чьей стороне? — спросил Л. Н-ч Страхова, и сказал: — Это, друг мой, такое, что не хочется сказать. Общественное мнение — мнение большинства, а большинство всегда глупое. Нам импонирует толпа, когда многие говорят одно и то же; мы думаем, что тут должно быть что-то. умное, а толпа одобряет убийство городового. Можно вперед сказать, что общественное мнение — дурное. Это я говорю и насчет своих вещей, которые хвалят (толпа) у меня; они дурные и есть.

Страхов рассказывал о молоканском журнале, что он хорош, и его редакторе 1 «Духовный христианин», ред. к-рого был А. С. Проханов. По-видимому, он посетил Т. в 1898 г. перед отъездом к духоборам на Кипр (см. т. 71, с. 458 и 476). .

Л. Н.: Он поразительно умный человек; почему перестал посещать меня?

Михаил Сергеевич рассказал о двух знакомых Л. Н-чу помещиках Чернского уезда, Тульской губернии, которых на днях сожгли. Удивлялись частым пожарам в деревнях около Ясной Поляны. Кто поджигает?

Дунаев рассказывал про Германию, из которой он только что приехал. Он ею очарован, хвалил все: и ученость профессора Ernährungsterapie** лечебного питания ( нем.). Фрейбургского медицинского факультета, и санатории, и одежду, и все. Рассказал, как Берлин разрастается; про 35 тысяч малых огородов в окрестностях, где жители Берлина работают в досужее время; про налог с повышения стоимости земли в Берлине и других больших городах Германии.

Л. Н.: В Шотландии становится меньше земли, потому что одна пятая отведена под спорт.

Еще Дунаев рассказал, что видел в монастыре картину из Крестьянской войны (которая была при жизни Лютера). Крестьяне, ворвавшиеся в монастырь, убивают монахов, грабят церковь. Один подносит горсть облаток ко рту, и перед его ртом надпись: «Jetzt will ich mich an dem lieben Gott satt fressen!*** «Вот теперь-то я досыта нажрусь дорогого боженьки!» ( нем.).

Дунаев: Авилов и Живаго убеждали меня, что теория Генри Джорджа никуда не годна. Что только свою землю будет человек хорошо культивировать, улучшать: «Как ты улучшишь тот клочок, который нанимаешь у Прохорова?» Я им ответил, что они сами доказали то, что я утверждаю. Я улучшил землю, и Прохоров повысит аренду или — убирайся. А при Генри Джордже, пока буду платить ренту столько же, сколько другой, никто не прогонит меня с земли.