Л. Н.: Жалкий, он выпил немножко, пахнет вином, запутанный, никаких вопросов тут нет.

Вечером за чаем и за круглым столом: Л. nbsp; Н., Софья Андреевна, Мария Александровна, Горбунов, Юлия Ивановна. Позже: Александра Львовна, Анна Ильинична. Горбунов рассказывал об обыске, произведенном на днях в «Посреднике». Взяли Успенского «О веротерпимости», искали «Краткое изложение Евангелия», не нашли его и хотели пронюхать, что другое печатается.

Л. Н.: Не позволить печатать Успенского — это ужас, что за глупость со стороны правительства 9 П. Успенский. Об истинной веротерпимости. М., «Посредник», 1906. .

Мария Александровна сказала:

— Как правительственным людям не бороться с людьми христианских взглядов!

Л. Н.: Что же, в далеком будущем будут опасны. — Потом вспомнил, что и в общине под Харьковом, где Беневский, был обыск, о чем писал Лебрен 10 Письмо В. А. Лебрена от 30 сент. . И Л. Н. разговорился о Беневском, его глубокой религиозности, милой доброте. У него некоторые особенности: придает значение крестному знамению. Рассказал про смерть (самоубийство) его матери: у нее умер сын от чахотки, дочь искалечилась и попала в тюрьму и теперь в подавленном состоянии, желала бы на поруки, не пускают. Его мать, генеральша, любящая очень нашего Беневского; она показала ему место из Марка Аврелия: «Если жизнь тебе тяжела, можешь уйти из нее». Он ей объяснил, как он это понимает. Через короткое время приходит к нему отец: «С матерью что-то случилось». — Пошли в сад: лежит с огнестрельной раной в виске, мертвая.

Иван Иванович рассказал про А. Н. Добролюбова, у которого тоже свои странности. Его хотели убить (крестьяне, за его взгляды). Он поехал с Офицеровым в Сибирь искать землю. Он считает нужным быть угрюмым, в Москве такой вид соблюдал, но вдруг разразился смехом. Видно, что по природе веселый. Л. Н. сказал, что Офицеров не во всем сходится с Добролюбовым. Он трезвее, свободнее.

Мария Александровна стала смотреть фотографические репродукции картин Нестерова, лежавшие на столе. Ей не нравилось. И особенно не понравился Христос на картине «Святая Русь».

Л. Н. заметил, что в «видениях» плотные черные фигуры должны бы быть прозрачнее. Потом о самом Нестерове сказал:

— Он и понравился, и интересен мне тем, что он верующий. Последнее время переменился мой взгляд на религиозность: самая грубая религиозность мне приятнее безверия ученых материалистов.

Л. Н. сказал о сборнике «Мысли о воспитании и первоначальном обучении»:

— Превосходно составлено. Я одно исключил бы: о гармонии и красоте (это взято из четвертого тома сочинений Л. Н.). Запутано. Впрочем, я еще посмотрю.

Иван Иванович стал защищать, что они (понятия гармонии и красоты) у детей есть, что надо возвращаться к ним.

Л. Н.: Мне, старому человеку, это видно, как воспитание пошло назад. Электрическая станция — раньше свеча — это пошло вперед. Читал «Векфильдского священника»: каждое предложение содержит мысль настоящую; так же и у Руссо. Какие были требования у писателей и как они их удовлетворяли, а теперь что пишут! Правду сказал (Л. Н. назвал кого-то): «Пресса — великое орудие невежества».

Татьяна Львовна заговорила о педагогике. Иван Иванович принес ей несколько новых книг о воспитании детей, которым она обрадовалась. Говорила, вспоминая о себе, что в отроческом возрасте девочки злые, непокорные, — вроде сумасшедших. Мальчики отвратительные: травят зверей, отдаются порокам.