Мария Александровна заговорила о Думе. Л. Н. достал полученный сегодня номер «Нового времени» от 3 мая и прочел вслух в статье А. Суворина цитату из Кропоткина о недостатках избирательной системы: как кандидаты льстят толпе и покупают голоса 4 А. Суворин. Маленькие письма ( НВ, №10824, 3 мая). В ст. цитируется кн.: П. А. Кропоткин. Речи бунтовщика. СПб., 1906, с. 95—96 (ср. т. 36, с. 324 и 326). . Потом взял газету к себе:

— Может быть, мне будет нужна.

Мария Александровна заговорила об ужасах в Петербурге, что император после приема членов Думы плакал.

Л. Н.: Он просто напуган. Около него люди, как Андрюша, то есть консерваторы, которые видят все черно.

Мария Александровна спросила Л. Н., почему не издает статью «К правительству, революционерам, народу». Надо обличать революционеров. Л. Н. ответил ей, что говорить — серебро, молчать — золото. Что промолчать — и станет ненужным твой голос, само изменится.

Л. Н. хотел налить себе чаю и стеснялся из деликатности ко мне. Я ему третьего дня на диетном листке не рекомендовал чая. Налил себе, извиняясь, очень слабого и ушел к себе в кабинет.

6 мая. Утром приехал А. Б. Гольденвейзер. За обедом Л. Н. спросил меня, читал ли я письмо Хирьякова.

— Он одинаково чувствует с Михаилом Александровичем Стаховичем. Михаил Сергеевич пишет, что Михаил Александрович сказал ему, выходя из Думы, что ему стыдно 1 Об этом М. С. Сухотин писал в указ. выше письме от 2 мая. . А Хирьяков пишет, что сильнейшее чувство у него за свою газету, когда видит, что кто-то покупает ее: стыдно, стыдно. Я ему ответил, что если бы я знал, что его газета будет такая революционная, не отдал бы в нее свое письмо к АлександруIII. Он мне писал, что хочет издавать газету умиротворяющую, религиозную, христианскую, а издает точь-в-точь «XX век». Не может устояться — давление со всех сторон.

Гольденвейзер: Это такой гипноз, как был дрейфусовский.

После обеда приехали М. С. Сухотин, И. И. Горбунов и три врача: Никитин, Беркенгейм, Бутурлин. Михаил Сергеевич рассказывал про Думу. Торги. Депутатам-крестьянам избиратели сказали: «Если нам не достанете земли, убьем вас, а если ее дадите евреям скупать, тоже вас убьем». А кадеты не хотят иначе добиваться крестьянам земли, только если депутаты-крестьяне дадут свободу покупать землю и евреям. Они, крестьяне, уже отголосовали: 106 — против, 6 — за равенство прав.

А. С. Бутурлин, И. И. Горбунов с Л. Н. спорили, утверждая, что Дума — выразитель народа (так она сама себя зовет в ответе кадетов на тронную речь). Л. Н. говорил, что там не народ, а 300—400 людей, которых там заразят духовным сифилисом и что они уже сильно заражаются этим сифилисом.

Бутурлин: Но это ведь представители крестьян! Ведь нарочно делали выборные законы такие, чтобы больше консерваторов выбирали. Если же выбирали свободомыслящих...

Л. Н.: Выбирали тех самых, которые уже начали загнивать, которые наполовину уже сгнили. Народ — тот, который делает эти платья, полы, хлеб, все то, чем мы пользуемся, и которому некогда заниматься этими глупостями; а этот народ они душат. Тут никаких представителей народа нет.

Михаил Сергеевич сказал, как его случайно выбрали.