Болтала с девочками Толстыми, играла днем одна, вечером с Сашей, потом с Таней с фисгармонией. Был Б. nbsp; Н. nbsp; Чичерин и Страхов. Льву Николаевичу опять делали массаж; заехал доктор Усов его навестить. Пояснице легче, сам Л. nbsp; Н. суетился очень, чтоб послать к своему «Воскресению» эпиграфы из Евангелия и просил меня написать об этом Марксу, в редакцию «Нивы» 15 Текст эпиграфов был послан С. А. Толстой с письмом к А. Ф. Марксу от 27 января 1899 г. («Сборник Пушкинского Дома на 1923 год», П., 1922, с. 305). .

Ветер, мороз, костры на улице. Сегодня, сидя за обедом, упрекала себя, что не умею быть вполне счастлива. Был сегодня горячий разговор. Лев Николаевич говорил, что дорого иметь принципы и совершенствоваться духовно, а что поступки при этом могут быть слабые, вытекающие из страстей людских. А я говорила, что если можно при принципах грешить и падать нравственно, то на что мне их ставить вперед. Лучше без принципов иметь правильное внутреннее чувство, направляющее всегда волю в сторону того, что хорошо.

Лев Николаевич говорил, что совершенствование духовное само приведет человека к хорошей жизни. А я говорила, что пока он себя совершенствует, он двадцать раз и больше поступит дурно. Лучше сразу знать, что хорошо, что дурно, и не грешить, не дожидаясь какого-то особенного совершенствования. Только очень порочным людям нужен этот долгий путь, а кто не порочен, тому легче, проще просто не падать и не грешить.

Второй час ночи. Лев Николаевич зачем-то сейчас посылал к Маклакову 16 Во время работы над «Воскресением» Толстой неоднократно обращался за справками к своему знакомому, адвокату В. А. Маклакову (см.: «Записи П. А. Сергеенко». — ЛН, т. 37/38, с. 539, и письмо В. А. Маклакова к Толстому от 15 сентября 1898 г. — «Голос минувшего», 1918, №4—6, с. 295). и велел разогреть себе поесть. Сколько он всегда суеты вносит в жизнь и сам того не замечает.

26 января. Переписывала поправленные корректуры «Воскресения» для Льва Николаевича, и мне был противен умышленный цинизм в описании православной службы. Например, что «священник протянул народу золоченое изображение креста, на котором вместо виселицы был казнен Иисус Христос». Причастие он называет окрошкой в чашке. Все это задор, цинизм, грубое дразнение тех, кто в это верит, и мне это противно. Немного почитала, немного переписывала дневники. Гостей никого не было, такое счастье!

29 января. Те дни не помню: делали визиты с Таней, немного играла, тоска и забота о всех отсутствующих детях. Сегодня кроила, шила, очень устала. Думала о Сереже-сыне и вспомнила, как он сочинил и мне играл свой романс «Мы встретились вновь после долгой разлуки...» и кончается строфа: «... мы жали друг другу холодные руки, и плакали, плакали мы...» 17 Романс С. Л. Толстого «Мы встретились вновь...» на слова А. А. Фета Толстой находил «искренним» ( С. Л. Толстой, с. 416). Знаю я, что он свое душевное состояние выразил и выплакал в этом романсе. Он неловок, но глубок в своих чувствах, да и во всех своих способностях. Он не умел воспользоваться своими качествами. Мы, женщины, особенно его жена, любим иногда и с мужьями играть в роман. Сентиментально погулять, пойти куда-нибудь, просто даже быть ласкаемыми духовно. Но этого от Толстых не дождешься. Сколько раз, когда сама чувствуешь прилив душевной нежности к мужу, — если, сохрани бог, ему это выразить, то он даст такой брезгливый отпор, что и стыдно и грустно станет за свое чувство. И сам ласкает только тогда, когда в нем проснется нежность, — но не та, увы!

Утром была на репетиции, нашла удовольствие в пении Лавровской Баха. Она поет хорошо, и так мне по настроению было ее серьезное, немного мрачное пение, в пустой зале, никто и ничто не нарушало моего молчаливого одиночества.

Вечером Лев Николаевич пошел с Дунаевым в баню, а я пошла к Масловым и часок посидела с Варварой Ивановной и Юлией Афанасьевной. Это мои две любимицы в их семье, участливые, добрые и умные.

30 января. С утра все шила: сначала кушак кучеру, потом себе юбку шелковую на машине. У Льва Николаевича был старик Солдатенков, привез ему денег 5000 рублей серебром для духоборов 18 См. письмо Толстого к К. Т. Солдатенкову от 5 августа 1898 г. ( ПСС, т. 71, с. 423—424). . Мне очень не нравится это выпрашивание денег у богатых людей после того, как Л. Н. написал отрицательную статью о деньгах, считая их злом и отрекаясь от них 19 Главы XVII—XX трактата «Так что же нам делать?» ( ПСС, т. 25, с. 247—281) печатались отдельно под заглавием «Деньги», Женева, изд. М. Элпидина, 1890. . Это все равно, что теперь, из духа противоречия, он бранит музыку, а М. И. Чайковский говорил мне, что есть письмо Льва Николаевича к Петру Ильичу Чайковскому, в котором он пишет, что признает музыку высшим искусством и дает ей в мире искусства первое место 20 Письмо к П. И. Чайковскому от 19... 21 декабря 1876 г. ( ПСС, т. 62, с. 297). .

Я часто про себя думаю: как не стыдно Льву Николаевичу всю жизнь проводить в крайних противоречиях. Все идейно и все с целью. Главная же цель все описать, как и летом, статья о голоде 21 «Голод или не голод?» (см. Дн. 29 апреля 1898 г. и коммент. 83). превосходная. И, может быть, он и прав, всякому свой путь и свое дело.

Была на днях в лицее, говорила с директором. Этот прекрасный человек (Георгиевский) относится к Мише лучше отца. Миша в хорошем настроении, но из пансиона опять вышел, приходящим, но принялся учиться. 12 градусов мороза, ясно, красиво, иней в саду на деревьях.

Вечером завезла Мишу Мамонова в лицей и довольно неохотно поехала в симфонический концерт. Впечатление же и удовольствие от него было неожиданно очень большое. Это было пятисотое симфоническое собрание, играли то же, что в первом, при открытии этих симфонических концертов, под управлением Н. Рубинштейна 22 Первое симфоническое собрапис Московского отделения Русского музыкального общества под управлением Н. Г. Рубинштейна состоялось 22 ноября 1860 г. . Четвертая симфония Бетховена и кантата Баха меня всю охватили и привели в восторг. С радостью я почувствовала, что, помимо всяких соображений, всяких человеческих влияний и отношений, музыка сама по себе, девственно и чисто, доставляет мне духовное наслаждение.

31 января. С утра гости. Савва Морозов с женой приезжал, Лев Николаевич продолжает, к моему неудовольствию, выпрашивать деньги духоборам у богатых купцов 23 См. письмо Толстого к С. Т. Морозову от 5 августа 1898 г. ( ПСС, т. 71, с. 420—421). .

1 февраля. Лев Николаевич жалуется на поясницу, он, вопреки приказанию доктора, ездил опять верхом к Русанову и повредил больному органу. Обедал Юнге, дядя Костя. Вечером пришли Дунаев, Алмазов, студент Струменский, и опять все разговоры: о разоружении, о том, что искренен ли был государь, говоря о мире, о марксизме, о музыке. Я не скучала, говорили интересно и без раздражения. Е. Ф. Юнге — умная, талантливая, всем интересующаяся женщина.