— Дай мне горячего хлеба кусочек, я его люблю, — сказал он и покраснел еще больше.
Карпова хозяйка отрезала большой кусок хлеба и на тарелке подала его барину. Нехлюдов молчал, не зная, чтò сказать; бабы тоже молчали; старик кротко улыбался.
«Однако, чего ж я стыжусь? точно я виноват в чем-нибудь», подумал Нехлюдов: «отчего ж мне не сделать предложение о ферме? Какая глупость!» Однако он всё молчал.
— Что ж, батюшка Митрий Миколаич, как насчет ребят-то прикажете? — сказал старик.
— Да я бы тебе советовал вовсе не отпускать их, а найти здесь им работу, — вдруг, собравшись с духом, выговорил Нехлюдов. — Я, знаешь, чтò тебе придумал: купи ты со мной пополам рощу в казенном лесу, да еще землю...
Кроткая улыбка вдруг исчезла на лице старика.
— Как же, ваше сиятельство, на какие же деньги покупать будем? — перебил он барина.
— Да ведь небольшую рощу, рублей в двести, — заметил Нехлюдов.
Старик сердито усмехнулся.
— Хорошо, кабы были, отчего бы не купить,— сказал он.
— Разве у тебя уж этих денег нет? — с упреком сказал барин.
— Ох, батюшка ваше сиятельство! — отвечал, с грустью в голосе, старик, оглядываясь к двери: — только бы семью прокормить, а уж нам не рощи покупать.
— Да ведь есть у тебя деньги, чтò ж им так лежать? — настаивал Нехлюдов.
Старик вдруг пришел в сильное волнение; глаза его засверкали, плечи стало подергивать.