Все материалы
Я распустился страшно во всех отношениях.
Много думал, но ничего не делал.
Я сужу по себе, мне грустно без тебя, и потому кажется, что и всем тоже. Да оно так и есть.
Жив.
Знать, что было и будет, и даже то, что есть, мы не можем, но знать, что мы должны делать, это мы не только можем, но всегда знаем, и это одно нам нужно.
Болтовня моя не обещает ничего хорошего.
В Москве тяжело от множества людей.
Мне пришла мысль пересмотреть все мои правила, привести их в порядок и приучать себя к исполнению их.
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
Делаю пасьянсы — вроде сумашествия. Читал.
Встал рано, поспешно прошелся и сел писать.
Не надо тревожиться.
Очень жарко. Я даже не купаюсь, а то прилив к голове.
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
Вот уже именно cercle vicieux; как только не в духе, так не любишь людей, а чем больше позволяешь себе не любить, тем больше и больше становишься не в духе.
Буду пытаться восстать.
Тоска началась, раскаянье в своей дурной жизни.
Мне жить довольно хорошо, потому что я от жизни, вероятно, также и ты, ничего не жду.
Живу совершенно беспечно, не принуждая и не останавливая себя ни в чем: хожу на охоту, слушаю, наблюдаю, спорю.
Осеннее приятное чувство.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
