Все материалы
Если бы гениальные произведения были сразу всем понятны, они бы не были гениальные произведения.
Бегаю на коньках.
Нынче один дома и как-то просторно обдумывается собственное положение.
Встал рано, поспешно прошелся и сел писать.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
Маша замужем, и мне жалко, жалко. Не такая она, чтобы этим удовлетвориться.
Думал: Радоваться! Радоваться! Дело жизни, назначение ее — радость. Радуйся на небо, на солнце, на звезды, на траву, на деревья, на животных, на людей.
Тоска началась, раскаянье в своей дурной жизни.
Читал Шопенгауера.
Поехал к Султанову и пробыл у него 14, 15, 16. Объедался, охотился и дулся на Перепелицына
Вот уже именно cercle vicieux; как только не в духе, так не любишь людей, а чем больше позволяешь себе не любить, тем больше и больше становишься не в духе.
Все дни живу бесцветно, но прозрачно, всех люблю естественно, без усилия.
Апатия во мне.
Да, да, ирония скверное орудие, его жалко бросать, но оно скверно, как насилие.
Болтали, мне было трогательно.
Пожалуйста, никому не показывайте это письмо и разорвите.
Желаю и надеюсь, что эта глава удовлетворит вас так же, как она меня вполне удовлетворяет.
То, что вы хотите учиться сами, а не в гимназии, если вы точно хотите учиться, это хорошо. Человек хорошо знает только то, чему он сам научился.
Всё делаю гимнастику, записываю дни и не пишу.
Болтовня моя не обещает ничего хорошего.
Очень благодарен Вам за Ваше любезное предоставление нам возможности пользоваться Вашим Mignon
