Все материалы
Очень благодарен Вам за Ваше любезное предоставление нам возможности пользоваться Вашим Mignon
Получил я от брата Николая Записки Охотничьи его ― листа 3 печатных. На днях покажу Тургеневу, но по моему прелестно.
Чтобы чит [атели] сочувствовали герою, нужно, чтобы они узнавали в нем столъко же свои слабости, сколько и добродетели, добродетели — возможныя, слабости — необходимыя.
Странное и смешное дело, о котором я вам пишу... Попутала меня нелегкая поехать в Baden, а в Бадене рулетка, и я проиграл всё до копейки.
Помогай нам бог утверждаться в той истине, какая открылась вам и какая, как я по опыту знаю, дает лучшее ненарушимое благо.
Мне грустно было, что у нас всё, как у других. Сказал ей, она оскорбила меня в моем чувстве к ней, я заплакал.
Поехал к Султанову и пробыл у него 14, 15, 16. Объедался, охотился и дулся на Перепелицына
Мне тяжело, гадко. Не могу преодолеть себя. Хочется подвига.
Хочу перестать играть в карты, как то совестно. Не брался за работу. Теперь 2 часа. Еду верхом. Тоже надо бы бросить.
Всё неясно, но понятно.
У вас незаметно ни малейшего признака писательского дарования, и я советовал бы вам не заниматься этим.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
Я распустился страшно во всех отношениях.
Получаю телеграммы угрожающия и страшно ругательные письма. К стыду своему, должен признаться, что это огорчает меня.
Я вам бог знает что написал из Москвы, дорогой Николай Николаевич, и теперь меня мучает за это совесть.
Решительно совестно мне заниматься такими глупостями, как мои рассказы, когда у меня начата такая чудная вещь, как роман Помещика.
Письма ваши производят на меня очень тяжелое впечатление, так как я вижу в них недоброе чувство ко мне...
О своем писанье решил, что мой главный порок — робость. Надо дерзать.
Буду пытаться восстать.
Я сужу по себе, мне грустно без тебя, и потому кажется, что и всем тоже. Да оно так и есть.
Книг слишком много, и теперь какие бы книги ни написали, мир пойдет всё так же. Если бы Христос пришел и отдал в печать Евангелия, дамы постарались бы получить его автографы и больше ничего. Нам надо перестать писать, читать, говорить, надо делать.