Все материалы
Думал: Радоваться! Радоваться! Дело жизни, назначение ее — радость. Радуйся на небо, на солнце, на звезды, на траву, на деревья, на животных, на людей.
Вот уже именно cercle vicieux; как только не в духе, так не любишь людей, а чем больше позволяешь себе не любить, тем больше и больше становишься не в духе.
Я сужу по себе, мне грустно без тебя, и потому кажется, что и всем тоже. Да оно так и есть.
Опять сцены из за того, что я повесил портреты, как были.
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Я часто говорил себе: если бы не жена, дети, я бы жил святой жизнью
О своем писанье решил, что мой главный порок — робость. Надо дерзать.
Не помню, писал ли я в последнем, что в ваших словах о работах моих в поле и ваших за книгами есть нотка упрека.
То, что срок нашей земной жизни не в нашей власти и всякую секунду может быть оборван, всегда забывается нами.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
То, что вы хотите учиться сами, а не в гимназии, если вы точно хотите учиться, это хорошо. Человек хорошо знает только то, чему он сам научился.
Мне тяжело, гадко. Не могу преодолеть себя. Хочется подвига.
В Москве тяжело от множества людей.
Всё неясно, но понятно.
Много думал, но ничего не делал.
На душе очень, очень хорошо. Всё думаю: за что мне такое счастье.
Испытываю нечто особенное, новое, сложное, коорое хочется выразить. И скорее художественное, образное.
Проснулся в 9 злой. В неспособности ни к практической, ни к умственной жизни.
Описывать жизнь людей так, чтобы обрывать описание на женитьбе, это всё равно, что, описывая путешествие человека, оборвать описание на том месте, где путешественник попал к разбойникам.
Ничего не работается. Живу радостно.
Встал рано, поспешно прошелся и сел писать.
