Все материалы
Я ошибся что ли и написал лишний день. Это был 3-й, теперь 4-е.
После ужина болтал с Епишкой до петухов.
Все дни живу бесцветно, но прозрачно, всех люблю естественно, без усилия.
Нехорошо поступил ты, любезный брат, отдаваясь недоброму чувству раздражения.
Решительно совестно мне заниматься такими глупостями, как мои рассказы, когда у меня начата такая чудная вещь, как роман Помещика.
Лизавета очень хороша. Глаза.
Ежели можно раньше приехать, то приеду, потому что только с тобой, детьми я дома и человек
Помогите в следующем. Малого судили, приговорили к смертной казни... Нельзя ли что-нибудь сделать для облегчения его судьбы? Очень уже жалки его родители
Чтение газет и романов есть нечто вроде табаку – средство забвения.
Надо твердо поставить всю жизнь на это: искать, желать, делать одно — доброе людям — любить и увеличивать в них любовь, уменьшать в них нелюбовь.
Рад, что и Горький и Чехов мне приятны, особенно первый.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
Здоровье лучше. Писать ничего не хочется.
Жаль, что тебя нет, особенно теперь, когда, как мне кажется, начнется хорошая погода, которую я жду в октябре.
Я перебесился и постарел.
Чувствую неповоротливость старости
Встал очень рано.
А я так на днях был в Туле и видел всё, что давно не видал: войска, лавки, полицию и т. п., и захотел было осердиться на всё это, как бывало, да потом опомнился
Живу почти один, а народу бездна — гости за гостями. Работаю немного. — Коля ваш в степи. А вы как? Не уехали ли тоже? Пишите обо всем.
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Встал в 11. Хотел писать, не шло.
