Все материалы
Люди любят меня за те пустяки — «Война и мир» и т.п., которые им кажутся очень важными.
Книг слишком много, и теперь какие бы книги ни написали, мир пойдет всё так же. Если бы Христос пришел и отдал в печать Евангелия, дамы постарались бы получить его автографы и больше ничего. Нам надо перестать писать, читать, говорить, надо делать.
Очень благодарен Вам за Ваше любезное предоставление нам возможности пользоваться Вашим Mignon
Здоровье лучше. Писать ничего не хочется.
Письмо ваше тронуло мое сердце. Оно дышит любовью. А в этом всё, и живу я только этим одним желанием: увеличивать и взращать в себе любовь к богу и ближнему
В Москве тяжело от множества людей.
Было очень хорошо на душе, и также хорошо и теперь.
Советую вам думать не о театре, а о том, как бы прожить хорошо, нравственно свою жизнь.
У вас незаметно ни малейшего признака писательского дарования, и я советовал бы вам не заниматься этим.
Если бы гениальные произведения были сразу всем понятны, они бы не были гениальные произведения.
Встал поздно, порубил. Очень хорошо работалось.
Встал очень рано.
Живу совершенно беспечно, не принуждая и не останавливая себя ни в чем: хожу на охоту, слушаю, наблюдаю, спорю.
То, что срок нашей земной жизни не в нашей власти и всякую секунду может быть оборван, всегда забывается нами.
У Фета вечер очень приятно.
Мне ужасно совестно и досадно, что я затерял две ваши рукописи. Пожалуйста простите меня.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Рад, что и Горький и Чехов мне приятны, особенно первый.
Не помню, писал ли я в последнем, что в ваших словах о работах моих в поле и ваших за книгами есть нотка упрека.
А я так на днях был в Туле и видел всё, что давно не видал: войска, лавки, полицию и т. п., и захотел было осердиться на всё это, как бывало, да потом опомнился
Спиритизм не есть учение, а грубый обман и потому не может быть сравниваем ни с каким настоящим разумным, религиозным учением.
