Все материалы
Встал в 11. Хотел писать, не шло.
То, что срок нашей земной жизни не в нашей власти и всякую секунду может быть оборван, всегда забывается нами.
Лизавета очень хороша. Глаза.
Уже 18-ть лет тому назад я по отношению к собственности поставил себя в такое положение, как будто я умер.
Письмо ваше тронуло мое сердце. Оно дышит любовью. А в этом всё, и живу я только этим одним желанием: увеличивать и взращать в себе любовь к богу и ближнему
Радуюсь вашей радости, милые дорогие друзья, очень, очень радуюсь.
Слишком уж он затянулся в привычке одурения себя: табак, вино, песни и вероятно женщины. С людьми в таком положении нельзя говорить — их надо лечить
Рад, что и Горький и Чехов мне приятны, особенно первый.
Я вообще последнее время перед смертью получил такое отвращение к лжи и лицемерию, что не могу переносить его спокойно даже в самых малых дозах.
Знать, что было и будет, и даже то, что есть, мы не можем, но знать, что мы должны делать, это мы не только можем, но всегда знаем, и это одно нам нужно.
Я все по старому — пытаюсь писать, но не втянулся хорошенько.
Странное и смешное дело, о котором я вам пишу... Попутала меня нелегкая поехать в Baden, а в Бадене рулетка, и я проиграл всё до копейки.
Теперь лето и прелестное лето, и я, как обыкновенно, ошалеваю от радости плотской жизни и забываю свою работу.
Очень жарко. Я даже не купаюсь, а то прилив к голове.
У вас незаметно ни малейшего признака писательского дарования, и я советовал бы вам не заниматься этим.
Не надо тревожиться.
Чтение газет и романов есть нечто вроде табаку – средство забвения.
Очень, очень благодарю вас за вашу любовь ко мне и отвечаю тем же. Привет всем вашим нашим.
Советую вам думать не о театре, а о том, как бы прожить хорошо, нравственно свою жизнь.
Живу совершенно скотски; хотя и не совсем беспутно, занятия свои почти все оставил и духом очень упал.
Ежели можно раньше приехать, то приеду, потому что только с тобой, детьми я дома и человек
