Все материалы
Чувствую неповоротливость старости
Я не люблю писать жалостливо, но я 45 лет живу на свете и ничего подобного не видал.
Вы, пожалуйста, после неприятного впечатления, которое произведет на вас это письмо, подумайте, что я на траве и сплю, и не выводите никаких обо мне заключений.
Помогай нам бог утверждаться в той истине, какая открылась вам и какая, как я по опыту знаю, дает лучшее ненарушимое благо.
Никогда мы перед разлукой не были так равнодушны, как этот раз, и потому мне все об тебе щемит.
Не верьте себе, когда на вас найдет то состояние, которое мы все испытываем...
Посылаю вам молитву, которую люблю повторять, когда свертываешься и чтобы не свертываться.
Надо твердо поставить всю жизнь на это: искать, желать, делать одно — доброе людям — любить и увеличивать в них любовь, уменьшать в них нелюбовь.
Вам верно много икалось, дорогой Афанасий Афанасьич, после того как мы с вами расстались.
Письма ваши производят на меня очень тяжелое впечатление, так как я вижу в них недоброе чувство ко мне...
Слишком уж он затянулся в привычке одурения себя: табак, вино, песни и вероятно женщины. С людьми в таком положении нельзя говорить — их надо лечить
Не помню, писал ли я в последнем, что в ваших словах о работах моих в поле и ваших за книгами есть нотка упрека.
Я перебесился и постарел.
Было очень хорошо на душе, и также хорошо и теперь.
Поздравляю вас с Новым годом; дай вам бог здоровья и спокойствия душевного.
Обвинения им не предъявлено... Из них одна старуха 60-ти лет... если это Вам возможно, то Вы воспользуетесь случаем сделать справедливое и доброе дело.
Ездил с офицерами на рыбальство.
У вас незаметно ни малейшего признака писательского дарования, и я советовал бы вам не заниматься этим.
Читал дрянь
Рад, что и Горький и Чехов мне приятны, особенно первый.
Арест его есть очень печальное для него и его друзей, особенно для меня, печальное недоразумение
