Все материалы
Получил я от брата Николая Записки Охотничьи его ― листа 3 печатных. На днях покажу Тургеневу, но по моему прелестно.
Рад, что и Горький и Чехов мне приятны, особенно первый.
Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, журналистикой. У нас это самое совершилось теперь.
Желаю и надеюсь, что эта глава удовлетворит вас так же, как она меня вполне удовлетворяет.
Решительно совестно мне заниматься такими глупостями, как мои рассказы, когда у меня начата такая чудная вещь, как роман Помещика.
Вот правило, которому для счастья жизни должно следовать: избегать всего, что расстраивает.
Я все по старому — пытаюсь писать, но не втянулся хорошенько.
Ежели можно раньше приехать, то приеду, потому что только с тобой, детьми я дома и человек
Было очень хорошо на душе, и также хорошо и теперь.
Спиритизм не есть учение, а грубый обман и потому не может быть сравниваем ни с каким настоящим разумным, религиозным учением.
А на что вам книг — у вас горы и виноград и горы.
Ничего не работается. Живу радостно.
Напишите мне. Если я не нужен, то поживу еще здесь несколько дней.
Встал очень рано.
Живу почти один, а народу бездна — гости за гостями. Работаю немного. — Коля ваш в степи. А вы как? Не уехали ли тоже? Пишите обо всем.
В Москве тяжело от множества людей.
Я шил сапоги.
Я здоров, как можно быть здоровым скверно прожившему жизнь старику
Встал в 11. Хотел писать, не шло.
Я вам бог знает что написал из Москвы, дорогой Николай Николаевич, и теперь меня мучает за это совесть.
У вас незаметно ни малейшего признака писательского дарования, и я советовал бы вам не заниматься этим.
