Все материалы
Целый день шлялся с детьми и ничего не делал.
Маша замужем, и мне жалко, жалко. Не такая она, чтобы этим удовлетвориться.
Я влюблен, как не верил, чтобы можно было любить.
Странное и смешное дело, о котором я вам пишу... Попутала меня нелегкая поехать в Baden, а в Бадене рулетка, и я проиграл всё до копейки.
Встал поздно, пошел ходить по лесам до завтрака.
Получил я от брата Николая Записки Охотничьи его ― листа 3 печатных. На днях покажу Тургеневу, но по моему прелестно.
Думал: Радоваться! Радоваться! Дело жизни, назначение ее — радость. Радуйся на небо, на солнце, на звезды, на траву, на деревья, на животных, на людей.
Всё не пишу — нет потребности такой, которая притиснула бы к столу, а нарочно не могу.
Жить так, как будто доживаешь последний час и можешь успеть сделать только самое важное. И вместе с тем так, как будто то дело, которое ты делаешь, ты будешь продолжать делать бесконечно.
Приехал Ушаков, и этот прохвост своим апломбом смущает меня.
Чувствую себя очень нездоровым, в самом дурном расположении духа и потому всем недоволен и не могу любить.
И хочется, и много есть чтò сказать, а не вяжется.
Всё слабость и уныние.
Решительно совестно мне заниматься такими глупостями, как мои рассказы, когда у меня начата такая чудная вещь, как роман Помещика.
Описывать жизнь людей так, чтобы обрывать описание на женитьбе, это всё равно, что, описывая путешествие человека, оборвать описание на том месте, где путешественник попал к разбойникам.
Живу почти один, а народу бездна — гости за гостями. Работаю немного. — Коля ваш в степи. А вы как? Не уехали ли тоже? Пишите обо всем.
Проснулся в 9 злой. В неспособности ни к практической, ни к умственной жизни.
То, что вы хотите учиться сами, а не в гимназии, если вы точно хотите учиться, это хорошо. Человек хорошо знает только то, чему он сам научился.
Сейчас иду обедать. Уныло и трудно.
О своем писанье решил, что мой главный порок — робость. Надо дерзать.
Сейчас я свободен благодаря фельетону. Но надолго ли.
