Четыре эпохи развития

102103

*I.
[ЧЕТЫРЕ ЭПОХИ РАЗВИТИЯ.]

[1]51 51 Цифры в прямых скобках — нумерация страниц рукописи.

Впрочем, я так был откровенен в этих записках во всех слабостях своих, что я думаю, не решился бы прямо бросить их на суждения толпы. — Хотя я убежден, что я не; 103104хуже большей части людей; но я могу показаться самым ничтожным человеком, потому что был откровенен. Скрытность есть наклонность скрывать дурные качества и выказывать хорошия, откровенность — наклонность выказывать дурные и скрывать хорошия; скрывать хорошия качества есть скромность, [2] выказывать хорошия хвастовство, тщеславие. — Будьте же мне и исповедником и судьею, поверяюсь вам в этих записках. Лучше я не мог выбрать, потому что нет человека, которого бы я любил и уважал больше вас.

Г. Л. Н.

Кажется, как выгодна скрытность и как невыгодна откровенность; но откровенность есть хорошая наклонность, которую нельзя скрыть, и эта наклонность так хороша, что она выкупает, мне кажется, все дурные.>52 52 С начала до этого слова зачеркнуто поперек текста одной чертой.

Вы не знали моей матери и исторіи ея. Она урожденная Княжна Б...., дочь Князя Иванъ Андрѣича Б. и племянница Князя Семена и Петра, которыхъ кто не зналъ или по крайней мѣрѣ не слыхалъ о нихъ. Воспитаніе ея и положеніе въ свѣтѣ были самыя блестящія во всѣхъ отношеніяхъ. Она вышла замужъ за князя Д.........., человѣка глупаго, грубаго и необразованнаго. Не знаю, что было поводомъ къ этой сватьбѣ; никто мнѣ не могъ объяснить этого. Я не зналъ и никогда не видалъ Князя Д., но знаю, что maman не любила его. Она прожила съ нимъ три мѣсяца и оставила его, или онъ оставилъ ее, не знаю, только знаю, что они разошлись.53 Maman жила год одна в своем им ѣ ніи К. Губернии и родила сына. Вы знали б ѣ дного Пьера, который так несчастно кончил. 54 Констант 55 Отчего каждый ребенок был и горе и радость для матушки.

[3] Матушка имѣла одно изъ тѣхъ лицъ, которыя не хороши, но чрезвычайно пріятны; особенно же замѣчательно было какъ ея лицо, такъ и талія аристократическимъ отпечаткомъ. — У нее были большія, черныя и всегда влажныя глаза, полузакрытыя вѣками и рѣсницами съ добрымъ и страстнымъ выраженіемъ. Глаза ея отличались тѣмъ, что пространство между ними было уже, чѣмъ того требуютъ правила живописи. Носъ былъ, хотя; 104105довольно широкъ въ ноздряхъ, но чрезвычайно сухъ и, хотя въ общемъ контурѣ неправиленъ, но линіи, составлявшія его, всѣ были изящны. Губы довольно толстыя и влажныя носили отпечатокъ главной черты характера ея — воспріимчивости — они безпрестанно перемѣняли выраженіе: то улыбка веселія, то улыбка горести, но всегда была улыбка. — Что въ особенности составляло прелесть ея лица, это было всегда одинаковое выраженіе глазъ и рта. Зубы неправильныя, рѣдкія, но бѣлыя. Очеркъ лица неправильный, продолговатый въ особенности къ подбородку, но опять таки линіи, составлявшія его, имѣли особенную прелесть. Уши среднія, руки и ноги длинныя и сухія. Прибавьте къ этому прелестныя черныя волосы, средній женскій ростъ, маленькой пушокъ на верхней губѣ, и вотъ вамъ общій очеркъ наружности моей матушки, какою я ее зналъ, т. е., когда ей было лѣтъ около 30. Теперь я объясню, что можетъ быть вамъ неясно въ этомъ описаніи. Во-первыхъ, я сказалъ, что матушка была аристократически сложена. — Я нахожу, что то, что называютъ выраженіемъ, не столько замѣтно въ лицѣ, сколько въ сложеніи. Напримѣръ я всё называю аристократическимъ сложеніемъ, не нѣжность и сухость рукъ и ногъ, но всё: линіи рукъ, bras,56 56 [bras — рука (от плеча до кисти).] непонимающими; 105106людьми. Объяснюсь послѣ.) Женщинъ гораздо труднѣе отличить по этой методѣ, потому что большая часть ихъ сложенія скрыта. Въ особенности тѣхъ, которыя одѣваются въ платья. Отъ этого то и утвердилось мнѣніе, что трудно узнать женщину. — Мода носить мало юбокъ есть только стремленіе къ откровенности. — Я сказалъ, что матушка имѣла улыбку горести. Надо объяснить вамъ. Красивое и пріятное движеніе губъ я называю улыбкой. — Надо вамъ сказать, что я красоту мѣряю по улыбкѣ. — Когда лицо хочетъ улыбаться и этимъ движеніемъ губъ дѣлается некрасивѣе, я называю дурнымъ; [5] то лицо, которое остается такимъ же, улыбаясь, я называю обыкновеннымъ. То лицо, которому улыбка прибавляетъ красоты и перемѣняетъ, я называю красивымъ. — Верхъ красоты это то лицо, которое плачетъ и остается красивымъ. Такое лицо было у Maman. — Я сказалъ, что особенно замѣчательно было въ лицѣ матушки это всегдашнее вѣрное отношеніе выраженія глазъ и губъ. — Замѣтьте, это-то отношеніе есть то, что называютъ пріятнымъ выраженіемъ. Есть люди, у которыхъ одни глаза смѣются — это люди хитрые и эгоисты. Есть люди, у которыхъ ротъ смѣется безъ глазъ, это люди слабые, нерѣшительные, и оба эти смѣха непріятны. Мнѣ кажется, что по движеніямъ лица и по отношенію движеній этихъ между собою, должна бы заключать физіологія, а не по шишкамъ на головѣ. — Не думайте, чтобы я былъ пристрастенъ. Дѣйствительно матушка была ангелъ. Впрочемъ, можетъ быть, я и пристрастенъ, но сколько бы я ни искалъ, я бы не могъ найдти недостатковъ въ характерѣ ея и дурныхъ поступковъ въ жизни, исключая несчастной страсти ея къ отцу моему. На это, однако, я привыкъ смотрѣть такъ, какъ на несчастіе, которое постигло все наше семейство, и въ которомъ я не могу обвинять своей матери. Вы тоже въ молодыхъ лѣтахъ потеряли матушку, поэтому поймете это чувство страстной любви, обожанія и грустной привязанности къ памяти той, которой существованіе вы не умѣли обсуживать, а только чувствовали. Отецъ мой живъ, и ежели я его часто обвиняю, обсуживаю его дѣла и не чувствую къ нему десятой доли того чувства, которое питаю къ памяти матушки, то это оттого, что я не могу не судить его. — Какъ не больно, не тяжело мнѣ было по одной срывать съ него въ моихъ понятіяхъ завѣсы, которые закрывали мнѣ его пороки, я не могъ не сдѣлать этого. А какая можетъ быть любовь безъ уваженія? Ежели бы я не боялся обвиненія въ парадоксальности, я бы сказалъ, что великое зло, когда родители переживаютъ полное развитіе своихъ дѣтей [6] по крайней мѣрѣ при теперешнемъ положеніи общества — это, хотя противуестественно, но справедливо. — Вы знаете отца моего, каковъ онъ теперь. Всѣ говорятъ, что онъ пріятный старикъ, мнѣ же онъ непріятенъ, или потому что я его слишкомъ хорошо знаю, или потому, что я зналъ его еще свѣжимъ и молодымъ мужчиной. — Большой статн[ый] ростъ,; 106107смешная довольно походка, привычка дергаться, маленькия, серенькия, всегда смеющияся глазки, большой орлиной нос, губы неправильные, которые, когда еще у него были зубы, как то неловко склабились, и недостаток в произношении, пришепетывание, кажется, ничего не могли иметь приятного, но очень нравились. Со всем этим он в свое время и был, что называли homme à bonnes fortunes.57 57 [удачливый человек.] 58 Охота побочная страстишка. которых; 107108Играл ли он чисто или нет, я об этом не стану божиться. Знаю только то, что никогда во все время его игры никто ему не смел делать никакого замечания. Он во всю свою жизнь выиграл больше 1 1/2 миллиона. — Своим обращением он очень гордится в душе и в провинции действительно может прослыть и прослывал за человека высшего круга. Я же терпеть не могу этот ум клубный — смесь офицерского, игорного, светского и трактирного. — Но впрочем, зачем так подробно описывать его. Ежели вы прочтете до конца мои записки, то, хотя и знаете его, познакомитесь еще лучше с его задушевной стороной. —

У меня прежде еще были набросаны некоторые сцены из моей жизни и все замечательные случаи в моей жизни, т. е., такие случаи, в которых мне перед собою нужно было оправдаться. Вот из этих то отрывков и с дополнениями собственно [8] для вас написанными, и составились эти записки.

12 Августа 1833. — Был хороший день. — Иван Карлович разбудил нас, как и обыкновенно, в 7 1/2 часов. — Детский верх разделялся на две половины площадкой, окруженной точеными, но некрашенными перильцами, на которых лежали особыми кучками наши три курточки, панталончики и манишки; под каждой парой стояли у старшего желанные сапоги, у меньшего презренные башмачки. С одной стороны площадки была наша спальня и класная. — Класная была комнатка в три маленьких окна, обвешанная с одной стороны старыми географическими картами, искусно подклеенными К Карлом И Иванычем , с другой стороны были две полочки — одна наша, детская. На ней были всевозможные учебные книги в переплетах и без, стоючи и лежа. Только59 история Карамзина. Die Bibliothek. Другая полочка была занята вещами, для употребления самого Карла Иваныча. Были на ней 8 книг его собственных и приобретенных по случаю, частью во время его жительства у нас, частью еще у Спазиных, от которых он перешел к нам 8 лет тому назад. В числе книг этих была Библия, которую он читал по воскресеньям. Географический словарь, который он часто читал, и Анекдоты Фридриха Великого, которые он редко выпускал из рук. На этой же полочке стоял глобус, хлопушка для мух из сахарной бумаги собственного изделия, à bas jour из наклеенной картинки модного журнала и еще некоторые вещи. На третьей стене висели 2 линейки — одна изрезанная; 108109для нашего употребления, другая новинькая, собственная Карла Иваныча, которую он больше [9] употреблял не столько для линевания, как для поощрения к прилежанию. Рядом висела черная доска, на которой в первом детстве нашем Карл Иваныч отмечал большими крестами невоздержание в постеле — за большой и кружк кружками за маленькой, а в то время, о котором я пишу, отмечались очень дурные поступки вообще крестами, а шалостей кружками. Подле этой доски дверь в спальню, над которой Карл Иваныч мелом писал обыкновенно свой календарь. Таким образом:

M.

D.

M.

60 60 [Montag, Dienstag, Mittwoch — понедельник, вторник, среда.]

5