403404

221. Гр. А. А. Толстой.1861 г. Августа начало. Я. П.

Ослица Валаама1 Ослица Валаама, по библейскому сказанию, заговорила человеческим голосом, предостерегая месопотамского волхва Валаама от проклятия израильтян. и копна заговорили.2 А. А. Толстая в своем последнем письме, датированном июнем 1861 г., писала Толстому: «Переписываться с вами всё равно, что играть в мячик, бросая его в копну сена», и кончала письмо словами: «До свиданья, копна» (оригинал по-французски, см. ПТ, № 36). Нет, вы не сердитесь на меня — никогда не сердитесь. Разве не всё равно, что я всякий раз, как получаю от вас строчку, томы ответов записываю в своем сердце? Это вы должны знать. Да и зачем вам от меня письма? У вас есть Мальцева,3 А. Н. Мальцева. у вас есть Перовский,4 Б. А. Перовский. у вас Вяземская5 Кн. Мария Аркадьевна Вяземская, рожд. Столыпина (1819—1889), двоюродная сестра севастопольского товарища Толстого А. Д. Столыпина.— всё у вас есть. Зачем вам мою каплю в вашем море? Вот я, так другое дело. Я приеду из участка, после толкования крестьянам о том, что не только в кровь не надо друга друга бить, но не надобно и просто драться, — или о том, что помещикам не следует уже насильно выдавать замуж девиц и т. п., — и получу ваше письмо. Впрочем, не должен и я жаловаться. Есть и у меня поэтическое, прелестное дело, от которого нельзя оторваться — это школа. Вырвавшись из канцелярии и от мужиков, преследующих меня со всех крылец дома, я иду в школу, но так как она переделывается,6 Для школы был отведен второй флигель большого дома, существующий поныне. то классы рядом в саду под яблонями, куда можно пройти только нагнувшись, так всё заросло. И там сидит учитель, а кругом школьники, покусывая травки и пощелкивая в липовые и кленовые листья. Учитель учит по моим советам, но все-таки не совсем хорошо, что и дети чувствуют. Они меня больше любят. И мы начинаем беседовать часа 3—4, и никому не скучно. Нельзя рассказать, что это за дети — надо их видеть. Из нашего милого сословия детей я ничего подобного не видал. Подумайте только, что в [продолжение] двух лет, при совершенном отсутствии дисциплины ни один и ни одна не была наказана. Никогда лени, грубости, глупой шутки, неприличного слова. Дом школы теперь почти отделан. Три большие комнаты — одна розовая, две голубые заняты школой. В самой комнате кроме того музей. По полкам, кругом стен разложены камни, бабочки, скелеты, травы, цветы, физические инструменты и т. д. По воскресениям музей открывается для всех, и немец из Иены (который вышел славный юноша) делает эксперименты.7 Г. Ф. Келер. Раз в неделю класс ботаники, и мы все ходим в лес за цветами, травами и грибами. Пения четыре класса в неделю. Рисования шесть (опять немец), и очень хорошо. Землемерство идет так хорошо, что мальчиков уже приглашают мужики. Учителей всех, кроме меня, три.8 Учителями в Яснополянской школе в это время были П. В. Морозов, Г. Ф. Келер и Владимир Александрович, отставной солдат, фамилия которого неизвестна. И еще священник два раза в неделю.9 Константин Иванович Пашковский, священник села Кочаки. А вы всё думаете, что я безбожник. И я еще учу священника, как учить. Мы вот как учим: Петров день — мы рассказываем историю Петра и Павла и всю службу. Потом умер Феофан10 Феофан Титович Пелагеюшкин (1813—1861) — яснополянский крестьянин. на деревне — мы рассказываем, что такое соборование и т. д. И так, без видимой связи, проходим все таинства, литургию и все ново и ветхозаветные праздники. Классы положены с 8-ми до 12-ти часов и с 3-х до 6-ти, но всегда идут до двух, потому что нельзя выгнать детей из школы — просят еще. Вечером же часто больше половины останется ночевать в саду, в шалаше. За обедом и ужином и после ужина мы — учителя — совещаемся. По субботам же читаем друг другу наши заметки и приготовляем к будущей неделе.

Журнал я думаю начать в сентябре. Посредничество интересно и увлекательно, но нехорошо то, что всё дворянство возненавидело меня всеми силами души и суют мне des batons dans les roues11 палки в колеса со всех сторон.

Прощайте, дорогой друг, — пишите, пишите мне, а я всегда буду неакуратен.

Л. Толстой.

Печатается по печатному тексту, впервые опубликованному в ПТ, № 37. Местонахождение автографа неизвестно. Дата определяется ответным письмом А. А. Толстой от 22 августа 1861 г. См. ПТ, № 38.