Все материалы
Жить принципами одними пагубно; но не согласен в том, чтобы можно было жить без них, т. е. без умственной деятельности, определяющей жизнь.
Я, не беря карты в руки и умеряя себя во всём, не могу проживать меньше 200 р. в месяц.
Я имел глупость и жестокость ездить нынче утром смотреть на казнь.
Я думал, что всё прошло, но во все эти дни, всякий раз, как мы остаемся одни, повторяется то же самое. Она вдруг делается маленькой и фарфоровой.
Заметили ли вы, что теперь вдруг вышла линия, что все пишут стихи, очень плохие, но пишут все.
Здоровье мое прекрасно, — равномерно подвигаюсь к смерти.
Очень одобряю ваше решение не пить, не угощать и удерживать других от пьянства.
Я не мог ошибиться и затерять ваши книги, ибо горжусь тем, что у меня большой порядок для книг, в особенности для чужих, для которых существует особая полка.
После обеда взял лошадь верховую и поехал в Ялту, за 20 верст.
Вы для меня, соды, — кислота: как только дотронусь до вас, так и зашиплю — столько хочется вам сказать.
Эти письма слишком интимного характера, чтобы они могли быть напечатаны при жизни как тех, кому они были адресованы, так и того, кто их писал.
Мне даже совестно, ужасно совестно; но что делать — принцип — драть сколько можно больше за свое писанье.
Как часто мы губим хорошее дело именно тем, что отчаиваемся в середине, а часто и в конце его.
Хотел бы сказать, что у нас все здоровы, но должен сказать обратное: все нездоровы. Но все нездоровы пока несерьезно.
Мудрость во всех житейских делах, мне кажется, состоит не в том, чтобы знать, что нужно делать, а в том, — чтобы знать, что делать прежде, а что после.
Я, кажется, нечаянно написал вам ужасную глупость.
Никак не могу исполнить вашего желанья. Не имею для этого досуга.
Уничтожить жизнь нельзя, испортить можно.
Я, ничтожный, не призванный и слабый, плохой человек, пишу письмо Российскому Императору и советую ему, чтò ему делать в самых сложных, трудных обстоятельствах
Желаю успеха вашему переводу «Анны Карениной», но боюсь, что роман этот покажется скучным японской публике.
Получил я диплом из Академии Наук на избрание меня членом. Признаюсь, что это польстило мне, несмотря на то, что Пушкин не был членом, а Пыпин — член.
