Все материалы
Поздравляю вас с новым годом; дай вам бог здоровья и спокойствия душевного.
Мы едем в Москву, нынче 30, и я думаю пробыть там до 15, жена же, сколько я знаю, желает удержать меня там целый месяц.
Самым лучшим мне кажется ставить себе задачей жизнь немножко получше, которую ведешь, и постоянно в жизни достигать этого и опять ставить себе цель впереди.
Надо сознаться, что мне не везет во всем, что я предпринимаю. Не то, чтобы несчастие; но меня преследует удивительная неудача всюду и всегда.
Простите, если письмо мое не отвечает тому, чего вы от меня желали. Если письмо это вам не годится, бросьте его в корзину.
Совета я не могу дать... вы одни только знаете относительную силу мотивов, побуждающих вас продолжать или изменить теперешнюю жизнь.
Письмо это передаст вам наш друг и брат, по рождению англичанин, но по духу член всемирного братства и потому исповедующий то же, что и мы.
Посылаю книги Ананенко. Очень прошу вас передать их ему. Если вам не неприятно принять такие же от меня, то посылаю два экземпляра.
В настоящую минуту до такой степени жаждую поболтать с тобой про всякую дребедень, что ежели бы конверт стоил не 10 коп., а 30 р., я отдал бы последнее.
Мы не можем по своей воле изменять условия нашей жизни, но мы можем исповедовать истину даже тогда, когда это ведет к осуждению нас.
Прошу тебя в наискорейшем времени прислать мне денег от 500 до 1000 р. в Москву.
Вчера был серый мужик, 50 лет, продал лошадь, чтобы приехать, серьезный, глубоко религиозный, свободный, еле грамотный. Такая радость — общение с такими людьми
Посылаю вам песни... обработайте их и пользуйтесь ими в Моцарто-Гайденовском роде, а не Бетховено-Шумано-Берлиозо-искусственном, ищущем неожиданного, роде.
Эта вещь стоила мне год почти исключительного труда, но, как вижу, для других будет казаться не то — и потому лучше ее предать забвению.
Дело же, предлагаемое мною вам, следующее: взять одну, или нисколько из этих книг — азбуку-ли, календарь, роман-ли — прочесть и исправить, или вовсе переделать.
Я же только о том и забочусь, чтобы ваш перевод вышел раньше русского издания, и вследствие этого имею с здешними издателями неприятности.
Дело печатания затихло от цензуры. Все марают. Я нахожу, что это хорошо. Ведь то, что насилием ничего нельзя сделать, есть не фраза, а самая очевидная истина.
Пиши нам, милая, почаще. Всё интересует меня у вас: и Петины коньки, и Славочкины огурцы, и Степины поклоны.
У нас всё кончилось благополучно. Соня родила 6-го мальчика. И она и он здоровы и хороши. Это всё, что я тебе хотел написать.
Вы слишком строги к вашему прошедшему опыту или не совсем точно определяете то, что оказалось ошибкой. Принципы не виноваты ни в чем, и без принципов жить дурно
С женою совершенный лад, хотя и грустный для меня и такой, в котором я иногда раскаиваюсь.
