Все материалы

Погода нынче чудная. Только купаться нельзя. Очень холодно по ночам.

Доброта голубя не есть добродетель. И голубь не добродетельнее волка. Добродетель и ее степени начинаются только тогда, когда начинается разумная деятельность.

Корректуры лучше не присылать, а то я боюсь, что увлекусь исправлениями, изменениями и задержу издание.

Нужно действовать только тогда, когда не можешь поступать иначе.

Я ничего не сказал вам про ваши стихи. Они мне не понравились. Я ведь ничего не понимаю в стихах...

Я плакал, когда увидел город объятым пламенем и французские знамена на наших бастионах.

Живу почти один, а народу бездна — гости за гостями. Работаю немного. — Коля ваш в степи. А вы как? Не уехали ли тоже? Пишите обо всем.

Получил я от брата Николая Записки Охотничьи его ― листа 3 печатных. На днях покажу Тургеневу, но по моему прелестно.

Мы с Алексеем толстеем, в особенности он, но кашляем немного, тоже в особенности он. Живем мы в кибитке, погода прекрасная.

Опишу тебе наше житье. — Башкирская деревня, зимовка, в двух верстах. 

Давно уже я собирался писать вам из-за границы. Многое так сильно, ново и странно поражало меня

Кое-что по мелочам пишу всякое, что, вероятно, дойдет и до вас, т к вы принадлежите к тем людям, к приписывают несвойственное значение моим мыслям.

Моя работа не подвинулась, и я даже не заставляю себя заниматься ею, а отдыхаю и больше работаю телом: начал покос. 

Разочаровало, и даже неприятно было о моих писаниях, до от какого-то года. Провались все эти писания к «дьяволу», только бы не вызывали они недобрых чувств.

Вы развратили меня своими сигарами. Если вы будете брать себе, и есть мои деньги, пришлите мне ящик 15-ти рублевых.

Написать же хотелось именно вот чтò — так, как оно сказалось мне: мододец Репин, именно молодец. Тут что-то бодрое, сильное, смелое и попавшее в цель.

Я так приятно провел в Париже полтора месяца, что каждый день говорил себе, как я был прав, что поехал за границу.

Я нынче ездил на пчельник, выставлять пчел и без собак скакал за лисицей и перескакал ее в двух шагах.

Наднях получил твое... как бы сказать: не то чтобы неприятное, но слишком полное советов и пропитанное запахом Тулы — письмо.

У меня нет работы, которая поглощала бы меня всего, заставляя работать до одурения и с сознанием того, что это мое дело.

Жить принципами одними пагубно; но не согласен в том, чтобы можно было жить без них, т. е. без умственной деятельности, определяющей жизнь.