Все материалы

Долго спал.

Утром же нынче думал о том, что тело тяготит меня, и надо смотреть с радостью на разрушение его.

Да, да, ирония скверное орудие, его жалко бросать, но оно скверно, как насилие.

И хочется, и много есть чтò сказать, а не вяжется.

Чудный Троицын день. Вянущая черемуха в корявых рабочих руках

С Соней был разговор нелюбовный, сейчас же перешел в умиление. Да, можно победить мир любовью.

Лева сказал, на меня глядя: грибы, это та же охота.

Здоровье мое совершенно хорошо; но зато морально я очень опустился.

Еще полтора месяца счастья.

То, что читают и списывают мои дневники, портит способ писания.. Хочется сказать лучше... а это не нужно. Буду писать, как прежде, не думая о других, как попало

Читал об Америке. Взгляды самые дикие...но заставило думать: Ну, хорошо, ну, не будет договора, не будет правительство поддерживать прав, что ж будет?

Зло делается легко и незаметно, и только гораздо после человек ужасается и удивляется тому, что он сделал

Большинство людей живут так, как будто идут задом к пропасти.

Я очень опустился.

Рано встал, много работал, дочитал Чехова, иду за Диксоном.

... вчера же б разговор с женой о напечатании письма в газете об отказе от права авторской собственности.

Пишу драму. Идет очень туго. Даже не знаю, подвигаюсь ли.

За что, при моей гадкой жизни, так много счастия?

Когда дойду я до того, чтобы сознавать свои силы, т. е. вперед знать, что я перенесу и что нет.

Шил сапоги, ходил к Лапатину и на почту. Дремал, читал Кривенко.

Был на охоте с Николенькой, который был очень мил; на душе хорошо, но грустно — не знаю от чего.